Не делай ты. Не должно подходить к лихим Ребятам из рекламных фирм, Их слушать свист; Равно как Библию читать За слог ее; ни с теми спать, Кто слишком чист. Не должно потакать нужде, Живя на хлебе и воде; Коль выбор твой, — Ставь нЕчет — риск не без потерь; Читай 'Нью Йоркер', в Бога верь, И Бог с тобой.
'Куда ты?' — у рыцаря спрашивал ритор,'Ужасна долина, где печи горят,Где смрад разложенья введёт в исступленье,Где рыцарей мощи покоятся в ряд'.'Представь же', — так трус обращался к матросу, —'Что полночь покрыла твой призрачный путь,Бинокли и лоты — вскрывают пустоты,Везде ты постигнешь отсутствия суть!''Не птица ли там?' — страх нашептывал стражу,'Ты видел ту тень среди тёмных ветвей?А сзади, а с тыла — фигура застыла,И пятнышки рака — на коже твоей…''Из дома и прочь' — рёк ритору рыцарь.'А ты — никогда' — рёк трусу матрос.'Они — за тобой' — страж ответствовал страху, —Оставив их там, оставив их там.
Заткните телефон, долой часы,пускай за кости не грызутся псы,рояли — тише; барабаны, обумершем плачьте; и внесите гроб.Пусть самолет, кружа и голося,'ОН УМЕР' впишет прямо в небеса.Пусть креп покроет шеи голубей над головой,и черные перчатки оденет постовой.Он был мне — Север, Юг; Восток и Запад — он,шесть дней творенья и субботний сон,закат и полдень, полночь и рассвет…Любовь, я думал, будет вечной. Экий бред.Не надо звёзд. Не нужно ни черта:луну — в чехол, и солнце — на чердак.Допейте океан, сметите лес.Всё потеряло всякий интерес.
Он искал — совершенства, однако особого рода,И поэзию — ту, что он выдумал — в общем, несложно понять;Он познал нашу глупость, как собственных пальчиков пять;Он лелеял свой флот и спецом был в военных делах;Вместе с ним помирали от смеха слуги народа,А когда он рыдал, умирали младенцы в домах.