— На тебе было очень хорошенькое платье вчера вечером, Бетти, — заметил Гаррисон.

— Это платье я ношу с тех самых пор, как мы приехали на север, — возразила Бетти.

— Ну ладно, я соображу тебе новое, когда доберемся до дому. Боб, не соорудишь ли ты нам ещё парочку этого, пока вы не ушли?

— Спасибо, я больше не буду, — отказался Блэйр.

— Ну тогда мне, — сказал Гаррисон и поднял пустой стакан.

— Ну держись, опять за своё, — протянула Бетти.

Хотя всё это очень походило на семейную перебранку в присутствии постороннего, любопытство Блэйра брало верх над неловкостью. Джеку Гаррисону было уже за шестьдесят, а не около пятидесяти, а Бетти Льюис — лет тридцать пять. Возраст Боба Льюиса определить было гораздо легче, принимая во внимание, что он попал в пограничники в 1942 году. Двадцать два плюс девятнадцать будет сорок один. Гораздо труднее было определить характер отношений между Гаррисоном и Льюисом. И между Гаррисоном и Бетти Льюис, хотя очевидно, у Гаррисона уже давно возникла своего рода привязанность к каждому из них. Это был энергичный мужчина, который, несмотря на всю свою сентиментальность насчет жены, был в своё время, несомненно, сердцеедом. Блэйр очень четко представил себе, как Гаррисон где?нибудь на вечеринке в гостинице посылает за девочками. И такой мужчина, — да что там, любой мужчина, — наверняка должен был обратить внимание на формы Бетти Льюис. Она постоянно хмурилась, что было результатом неловкости оттого, что у неё такая фигура и от того, как это действует на мужчин. Она не была красавицей, и Блэйр предположил, что Боб впервые встретился с ней, вызвав на часок по телефону. Вполне возможно, что она вышла замуж за Боба, чтобы вырваться из омута проституции, но Блэйр был склонен думать, что Джек Гаррисон сыграл при этом немаловажную роль. Блэйр сомневался в том, что Льюис женился бы на Бетти без некоторого ободрения со стороны Гаррисона, у которого Боб мог всегда заработать на сносное существование.

Льюис подал Гаррисону ещё стакан спиртного, затем они с Бетти спустили ялик и отчалили.

— Я мог бы дать им свою лодку, — сказал Дейв Блэйр. — Мне следовало предложить им.

— Нет. Трудно сказать, когда они вернутся. Они найдут какую?нибудь пивную и начнут там сссориться. У них давно уже чешутся руки. Это было заметно в течение всей прошлой недели, а когда они начинают драться, то, поверьте, дерутся по настоящему. Знаете, Бетти — тертый калач.

— Да, мягко говоря, — согласился Блэйр.

— Уж она?то может постоять за себя. Однажды, что?то около месяца тому назад мы рыбачили за Нантакетом, насколько я помню, и искали меч–рыбу. Вот с этого всё и началось. Она заявила, что никогда еще не поймала ни одной меч–рыбы. А я ответил, что, пожалуй, её там можно поймать. И, боже мой, она подцепила одну, ох и здоровенная же это была штуковина. Не берусь гадать, сколько она весила, но я сказал Бетти, что, если она вытащит её на борт, я подарю ей чучело этой рыбины. Ну, знаете, это надо было видеть самому, как она билась с этой рыбой, пот лил с неё так, что платье промокло до нитки.

Он несколько помедлил.

— Никогда раньше не видел её в таком возбуждении, она дергалась взад и вперед минут сорок или пятьдесят. Я же просто сидел рядом и наблюдал за ней. Боб стоял у штурвала, на мостике и пытался помочь ей, как только мог. Но затем он, не знаю почему, вдруг дал полный ход. Судно рванулось вперед, и дело с концом. Леска оборвалась, Бетти отбросило назад, и рыба ушла в море. К счастью, она не выпустила удилища. Все вместе это стоило мне где?то около четырехсот долларов. Она смотала на катушку остаток лески, поднялась к Бобу на мостик, выругалась и так стукнула его в подбородок, что он полетел за борт. Одним ударом. Думаю, он не ожидал ничего подобного, но даже если и так. Я заорал, чтобы она остановила судно, но она лишь огрызнулась: «Пусть тонет, сукин сын». Мне пришлось подняться на мостик самому и взять штурвал, иначе Боб Льюис уже кормил бы собою рыб. Вы бы только посмотрели на её руки! Живого места не было. А ведь она привычна к рыбалке. Ей так хотелось добыть эту рыбу, даже если бы пришлось для этого изрезать руки до костей. И что же она сделала потом? Она разревелась как самая настоящая баба. То она билась с этой рыбиной больше получаса, одним ударом вышвырнула мужа за борт и готова была его утопить. А затем, когда всё кончилось, она заплакала как дитя, у которого отняли леденец. Бетти — женщина с характером.

— Да, действительно, — протянул Блэйр.

— Она полячка, из Буффало, штат Нью–Йорк. Между нами, думаю, она была наводчицей. Я не верю историям, что она рассказывает о себе. По крайней мере некоторым. Она рассказывала, что была заклинательницей змей, сначала в бродячей труппе, а затем в ночных клубах. Бывало, подрабатывала лишнюю монету, проделывая это совсем голой в курительных комнатах. Этому я верю. Кто станет выдумывать такие вещи? Но остальное, большей частью, просто чепуха. Например, она рассказывает, что у неё был один старик, который поселил её в квартире на Парк–Авеню, и всё такое прочее. Что она мелет о нём. И это всё в присутствии Боба, своего собственного мужа. Но ни за что не признаётся, что была наводчицей.

— Как он с ней познакомился, муж?то?

— В пивной. В Майами есть один ночной клуб, что?то вроде публичного дома. Она была там танцовщицей — жиголетто. Знаете, они заказывают пиво. Одну кружку, а с вас берут за десять. Однажды вечером мы с Бобом зашли туда, а она подсела к нам. И вот–те на, через два дня Боб попросил у меня пятьсот долларов взаймы с тем, чтобы жениться на ней. Ну я поразмыслил: если у него будет жена, то он не будет транжирить деньги так, как это делал холостяком. Остепенится малость. Ну и дал я ему эти пятьсот долларов как свадебный подарок, и мы взяли её с собой в следующий рейс. Она называла его свадебным путешествием. Своим друзьям, по словам Боба, она говорила, что отправляется в свадебное путешествие на яхте. Но она не сидела сложа руки и вскоре научилась делать всё как настоящий работник. Я не плачу ей зарплаты, но к Рождеству делаю подарок. Что составляет чуть больше того, что я бы платил работнику. Вот только одно меня беспокоит в Бетти.

— Что же? — спросил Блэйр.

— Я боюсь её. Их обоих, вы ведь видели, как я давал ему двадцать долларов. Ну так вот. Мне этих денег больше не видать, пиши пропало. Сдачи они не принесут ни гроша. Вот вы подъехали к нам и спросили, всё ли у нас в порядке, и я ответил да. Что я мог ещё сказать? Я даже не знаю, сумеем ли мы когда?нибудь добраться до Форт–Лодердейла. То есть я имею в виду себя. Я могу выпить с ним столько, что он свалится под стол, и я так и поступаю. Покуда я спаиваю его, они вдвоём не смогут напасть на меня. А она не станет ничего делать в одиночку.

— Что именно, — спросил Блэйр.

— Да всё что угодно, — ответил Гаррисон. — Она была готова дать ему утонуть, а ведь он всего лишь помешал ей вытащить на борт эту меч–рыбу. Я вижу, вы джентльмен, мистер Блэйр, иначе я не стал бы так просто рассказывать вам такие вещи. Посмотрите на меня, мне шестьдесят пять, я неплохо обеспечен. Я привязался к Бобу и, можно сказать, усыновил его. Не официально. Но я дал ему работу, и мы вдвоём некоторым образом гуляли вместе. Ночные клубы и всё такое прочее. Затем он женился на Бетти. И с тех пор она всё время с нами. Я должен рассказать вам об этом. Чтобы вы представили себе картину полностью. Видите ли, я пару раз вступал с ней в связь. Мне, конечно, следовало быть более благоразумным, но когда видишь такую походку на судне и днем и ночью… и я попытался слегка заигрывать с ней. Я думал, что она просто отшутится, но когда Боб куда?то отлучился, она сказала, что теперь нам представился удобный случай. Так было раза четыре или пять, но теперь она держит меня на крючке.

— Вы уверены, что Льюис ничего об этом не знает?

— Поначалу я, было, сомневался, но сейчас думаю, что не знает. Полагаю, она приберегает это до того раза, когда захочет основательно натравить его на меня. Когда это случится, не знаю. Но когда?нибудь это всё?таки произойдет.

Он поболтал лёд в пустом стакане.

— Если я доберусь до Форт–Лодердейла, то продам свою посудину.

— Неужели вам действительно необходимо поступить именно так? Разве вы не можете просто уволить Льюиса?

— Хотелось бы мне, чтобы это всё было так просто. Нет, мне придётся избавляться от них обоих разом. Сказать им, чтобы взяли себе двухмесячный отпуск, и поставить судно в док на годовые регламентные