и Богу. С тех пор Ирландия так и осталась самой религиозной страной Британских островов.
В этих обстоятельствах кланы сделались неотъемлемой частью бедной ирландской нации. Союз, объединенный ненавистью к Англии и религиозным энтузиазмом, стал достаточно сильным, чтобы обрушить древние клановые перегородки, и в этом помогли англичане, разрушавшие пресловутые перегородки снаружи. Удаление древнего высшего класса освободило место ирландским лендлордам. Процесс начался при Тюдорах, а закончился при Кромвеле. У крестьян не осталось лидеров, кроме священников, бывших врагами Англии.
Стены Дерри рассказывают об истории. Когда О’Нейл просил милости у Елизаветы, она была шесть дней как мертва (в Ирландии об этом не знали). Сэр Роберт Кэрри проскакал по ужасной мартовской погоде из Лондона в Эдинбург, чтобы предложить корону королю Шотландии Якову VI (и Первому английскому), злонамеренному сыну Марии, королевы Шотландии, и лорда Дарнли.
Яков решил «посадить» на севере Ирландии английских и шотландских фермеров. Первое, что для этого требовалось, — избавиться от лидеров Ольстера, О’Нейла, графа Тирона, и брата Рыжего Хью — Рори О’Доннелла, графа Тирконнела. Против них выдвинули обвинение в заговоре. Поняв, что сопротивление бесполезно, они решили бежать из Ирландии.
В сентябре в 1607 году из Ратмаллана вышел корабль и взял курс на Францию. Два графа смотрели на уходившие в море зеленые горы Донегола. Как и бесчисленные сыновья своей страны, они уезжали, чтобы выжить.
Бегство графов решило судьбу Северной Ирландии. Протестантский Ольстер родился в тот момент, когда они повернулись спиной к своей стране. О’Доннелл умер на следующий год, а О’Нейл девятью годами позже, в городе, утешавшем многие разбитые сердца, — в Риме.
Таков конец старой песни.
Яков и его министры решили, что настало время для эксперимента. Свыше трех миллионов акров земли Ольстера были объявлены собственностью короны, практически, все шесть графств Донегола — Дерри, Тирон, Ферманах, Каван и Арма.
Каждый дюйм земли, находившейся в собственности графов, был конфискован. Ирландцы считали, что эта земля на деле не являлась собственностью графов, она принадлежала вождям их кланов. Якову и его министрам до этого не было дела. Они продвигали свою схему — создавали на севере протестантскую колонию. Лорды Тайного совета обратились в городской совет Лондона с предложением, чтобы богатые городские компании приобретали землю Ольстера. Вот так покоренная территория была передана лондонским торговцам:
В стране много воды: обилие ручьев, рек; много топлива (в основном дрова, а там, где деревьев не так много, — хороший торф). Здесь есть все необходимое для существования человека, причем хватает не только себе: каждый год страна обеспечивает Лондон разнообразными продуктами — говядиной, свининой, рыбой, рожью, ячменем, горохом и бобами, так что в некоторые годы это позволяет восполнить недостаток продуктов в городе и помочь неимущим. В стране имеются все условия для развития сельского хозяйства, а также для выращивания лошадей и домашнего скота. Отсюда можно вывозить много масла, сыра, кожи и сала.
Английские овцы прекрасно почувствуют себя в Ирландии, морское побережье, состав почвы — все это пойдет им на пользу. Будет шерсть, тем более что во многих местах здесь растут марена, хмель и вайда. В стране водится в большом количестве разное зверье: благородный олень, лисы, зайцы, белки и т. п. Конопля и лен растут здесь лучше, чем где-либо еще, а это позволит заготовить парусину, тросы и прочее для судоходства, не говоря уже о нити и холстах. Все это можно получить здесь в большем объеме, чем в любом другом месте королевства.
Материалы для строительства — лес, камень всех сортов, известняк, шиферный сланец и гонт — можно приобрести без хлопот. Земля очень хороша для изготовления кирпича и черепицы. Устье реки Дерри исключительно удобно, да и дорога из Портраша и Лоу-Суили, неподалеку от Дерри, вполне сносная. Рыбная ловля у этого побережья просто замечательна. Тут водится обычная морская рыба, особенно много сельди и миног. Каждый год после Михайлова дня [29 сентября] сюда приезжают ловить сельдь подданные Его Величества и иностранцы. В море выходит огромное количество судов…
Берег открыт для сообщения с Англией и Шотландией и товарообмена, сюда удобно подходить испанским, американским судам, а до Ньюфаундленда — рукой подать.
Получив это письмо-рекламу, лондонский Сити благоразумно направил в Ирландию четырех «серьезных и осторожных» горожан. 29 марта 1613 года было сформировано Ирландское общество. Землю разделили на двенадцать участков. Компаниям они достались по жребию.
Неудивительно, что после такого события к старинному названию Дерри прибавили префикс «Лондон». Однако только составители карт да туристы называют его Лондондерри. Старое название победило.
Лондонцу кажется странным, когда во время прогулки по великолепным стенам Дерри какой-нибудь праздношатающийся рассказывает ему, как кожевники или портные сделали то-то и то-то и как бакалейщики подарили эту пушку, а галантерейщики — вон ту. Старинные пушки до сих пор стоят на стенах, нацелив черные дула на невидимого врага. Сверху хорошо видны городские трубы, улицы и площади, массивные ворота. Должно быть, они похожи на исчезнувшие ворота лондонской крепостной стены. Наконец, подходишь к ветерану блокады. Старую пушку прозвали «Ревущая Мег». В свое время она наделала много шума, а прислали ее сюда лондонские торговцы рыбой!
Вот так английские торговцы построили на севере англо-шотландский бастион. Освоение земли продолжалось. Клановая страна была расколота и подвергнута переделу. Многим ирландцам, лишившимся собственности, разрешили вступить в иностранные армии. Это явление было названо «перелетом диких гусей».
С той поры возродился титул баронета. Якову I, изыскивавшему способы пополнить казну, пришла на ум счастливая идея — создать сословную группу баронетов. За титул состоятельные люди должны были в течение трех лет содержать в Ольстере тридцать солдат, выплачивая им каждый день по восемь пенсов. Мне говорили, что указ о присвоении титула баронета не отменен, так что тот, кто докажет, что он джентльмен по рождению и обладает собственностью, дающей 1000 фунтов в год дохода, теоретически сможет стать баронетом, при условии, что найдет людей, желающих служить в вооруженных силах Ольстера за восемь пенсов в день!
По иронии судьбы, на гербе ирландских баронетов — красная рука клана О’Нейл.
Думаю, ни у одного другого города, за исключением, пожалуй Лимерика, нет столь единого понимания своей истории, как у жителей Лондондерри. Вы и нескольких часов не пробудете в этом городе, чтобы кто-нибудь не рассказал вам о том, как были закрыты ворота Дерри.
Благодаря Маколею, это единственный эпизод ирландской истории, о котором и в Англии все наслышаны. В Дерри вам снова и снова с нескрываемой гордостью расскажут о том, как тринадцать мальчиков-подмастерьев захлопнули ворота перед армией католиков, посланных Яковом II для завоевания города; об обращении Дерри к Вильгельму Оранскому; об ужасах голода и болезней, испытанных городом за сто пять дней блокады; о том, как якобитская армия устроила на реке Фойл боновое заграждение из связанных бревен, чтобы перекрыть выход в море; о том, как в августе 1689 года, на глазах голодающего гарнизона, два корабля, груженных продуктами, проломили барьер и подошли к стенам Дерри.
Это одна из самых мужественных оборон в истории блокад. Ее можно сравнить с Лимериком, правда, в случае поражения Дерри потерял бы куда больше. Осада Лимерика была вызвана старой межнациональной ссорой между ирландцами и англичанами, в то время как от победы или поражения Дерри зависело, выживет или погибнет протестантизм в Западной Европе. Впервые в своей истории Ирландия стала европейским полем битвы, и тринадцать подмастерьев Дерри захлопнули ворота перед тем, кто был для Англии опаснее Якова, — ворота закрыли перед Людовиком XIV.
Некоторые католики, кажется, поняли, что папа знал о протестантской армаде Вильгельма и одобрял
