отслеживать криминогенную обстановку в государстве. Так, например, в докладе о работе ЭКУ ОГПУ за период с 1 августа 1923 г. по 1 февраля 1924 г.[336] отмечалось изменение методов проведения «спецами экономической контрреволюции»: «Методы… стали гораздо тоньше, менее уловимы, чем это было в период до 1921, 1922 и даже 1923 гг. Вместо прежнего открытого стремления… к разрушению нашей промышленности в целях ее обратного возвращения бывшим хозяевам, теперь мы имеем сложную систему постепенного окружения хозяйственной жизни предприятия, в результате чего продукция предприятия и снабжение его сырьем и оборудованием попадает в руки бывших владельцев или их ставленников… вся добавочная стоимость уходит к бывшим владельцам. Другим видом экономической контрреволюции является спайка иностранного капитала, проникающего под разными видами к нам, с теми же бывшими собственниками и их ставленниками и создание таких условий, при которых они единым фронтом выступают против нас и диктуют нам свои условия. Оба эти вида неразрывно связаны с экономическим шпионажем, осуществляемым через этих бывших владельцев и их сотрудников, работающих в различных советских учреждениях».

В процессе борьбы с коррупцией в системе кооперации органы безопасности установили, что преступники использовали кооперативные организации для личного или корпоративного обогащения. Как правило, они были связаны с перекупщиками, через которых сбывали дефицитные товары, а также с взяточниками из числа служащих советских учреждений, при помощи которых получали выгодные наряды на товары и заключали различные незаконные сделки.

1926 г. в ОГПУ и его органах на местах прошел под знаком борьбы с экономическими преступлениями с «социально-вредными и социально-опасными элементами». По постановлениям Коллегии Особого Совещания в 1926 г. прошло 71435 обвиняемых. Из них «очистка нашей страны от социально-вредного элемента (спекулянтов, валютчиков и контрабандистов), соц. опасного элемента (бандитов, воров, мошенников, фальшивомонетчиков), чистка нашего управленческого и торгового аппарата составляла 64,2 % всей работы органов ОГПУ и его органов. Политические преступления составляют 19,1 % всей работы».[337]

Эта тенденция имела свое продолжение и в начале следующего года, но уже с уклоном на усиление борьбы с коррупцией среди НЭПманов, корруптеров и коррумпированных государственных служащих. В циркуляре от 4 марта 1927 г. № 33/ЭКУ отмечалось, что «ОГПУ в последнее время уделяет много внимания разработке частного капитала, проходящего по двум основным линиям:

а) разработка непосредственно частного капитала и

б) того окружения, которое он создает вокруг госаппарата, разлагая его…».

При этом в документе экономическим подразделениям ОГПУ предписывалось «усилить свою работу по частному капиталу и его связям с государственным аппаратом, идя в агентурной работе от частника к государственным органам».[338]

Деятельность экономических подразделений органов ВЧК — ОГПУ часто сводилась к проверке личного состава работающих на предприятии. Так, еще 5 марта 1921 г. на Коллегии ВЧК обсуждался вопрос о выработке мероприятий по улучшению работы экономических органов, где были в частности внесены предложения по проверке личного состава хозорганов в целях устранения саботажа и улучшения их организационно. При этом предлагалось сократить штаты учреждений на 50 %, что должно было дать стоящим во главе учреждений возможность улучшить наблюдение за выполнением работы. Была обоснована необходимость круговой поруки.

Предлагалось также пересмотреть продовольственную и топливную политику, пересмотреть коллегии наркоматов, включительно до наркомов, и коллегии всех главков и центров. Отстранение от работы неблагонадежных сотрудников должно было сопровождаться оценкой их деятельности путем рассмотрения дел в трибуналах и партийных судах. Проверялся личный состав коллегий наркоматов, вплоть до наркомов, и коллегии всех главков. Отстранение работников сопровождалось оценкой их деятельности путем рассмотрения дел в трибуналах и партийных судах.[339]

Работа по проверке сотрудников хозяйственных учреждений, торговых и снабженческих органов с целью выявления в их среде враждебных и разложившихся элементов продолжалась и позже. «В широкой кампании за оздоровление рынка, поднятой сейчас по инициативе т. Дзержинского, Экономическое управление ОГПУ приняло самое активное участие. Экономическое управление ОГПУ единым фронтом с нашими хозяйственниками приступило к тщательной чистке трестовского, торгового и кооперативного аппаратов от разложившегося элемента», — писала газета «Правда» от 15 ноября 1925 г.

Экономическое управление имело право систематизировать и обрабатывать материалы на личный состав учреждений, а также «возбуждать перед партийными и советскими организациями» ходатайства о назначении чистки того или иного обслуживаемого государственного хозяйственного органа.

В этой связи на органы государственной безопасности легла задача предоставления исчерпывающих характеристик па личный состав госучреждений, их моральной устойчивости и т. д. Только в ЦК и ЦКК было дано 800 таких характеристик. Кроме того, ЭКУ приняло участие в специально проводившейся ЦК РКП чистке личного состава НКВТ и его заграничных представителей, являясь докладчиком специальной подкомиссии по этим делам.[340]

При каждом хозяйственном органе в 20-х годах существовали ревизионные комиссии, в функции которых входило постоянное плановое наблюдение за их деятельностью. Организационно они подчинялись управлениям ВСНХ СССР или РСФСР в зависимости от масштаба хозоргана и его подчиненности.

ОГПУ, считая, что такие комиссии малоработоспособны и не пользуются влиянием, предлагало провести изучение личного состава и деятельности этих комиссий и в месячный срок представить «деловую и политическую характеристику каждого члена комиссии». Задание предлагалось исполнить через агентурный аппарат органов государственной безопасности.

Эта работа была продолжена и в дальнейшем. В частности, 17 марта 1928 г. в местные органы ОГПУ был направлен циркуляр, в котором обосновывалась необходимость в «тщательной проверке и подборе руководящего и административно-технического персонала в основных отраслях промышленности». В связи с этим ЭКУ просило сообщить характеристики руководящего состава работников строительных организаций и крупных предприятий, производящих строительные материалы, а также занятых в капитально- переоборудуемых предприятиях металлургии, машиностроения, химической, бумажной и текстильной промышленности. Характеристика должна была освещать «качество специалистов, их квалификацию, уровень работы, пребывание в рядах специалистов бывших владельцев предприятий, акционеров или их бывших служащих, работающих сейчас на этих же предприятиях, освещение их деятельности под углом вредительства (аналогичному Шахтинскому)», наличие среди специалистов бывших белых офицеров, кого и где надо сменить, как явно непригодных, и т. д.

В циркуляре СОУ и ЭКУ ОГПУ от 23 мая 1928 г. вновь ставилась задача обслуживания низового советского аппарата «в плоскости выявления дефектов и ненормальностей в его работе, отражения их в деревне, выявления и чистки его от засоряющих антисоветских элементов и разработка материалов с последующей передачей в судебно-следственные органы на предмет привлечения к ответственности». В связи с этим органы ОГПУ принимают решение по «очистке» всего соваппарата, для чего вербуются новые агентурные источники, проводятся разработки, ставятся на учет антисоветские элементы, работающие в соваппарате. Предлагалось не позже 15 сентября того же года составить подробную докладную записку о недочетах соваппарата, отметить организации, где эти недочеты отмечены, конкретные проверенные материалы, а также каким учреждениям об отмеченных недостатках сообщено, какие решения приняты и как они реализованы.

Циркуляр ОГПУ от 3 ноября 1928 г. разрешил прием специалистов на военные заводы только с согласия ОГПУ, ответы в отношении запрашиваемых лиц должны были даваться в двухдневный срок.

Проведение вышеизложенных мероприятий, с одной стороны, усилили противодействие таким преступлениям, как шпионаж, вредительство, саботаж, взяточничество и т. п., с другой, — ущемлялись законные интересы и права советских граждан.

Перед ЭКУ была так же поставлена задача по принятию «ряда практических мер к искоренению недочетов и преступлений, способствующих усилению частного капитала», и помощи налоговым органам по сбору недоимок и пени с физических и юридических лиц, и уже в рамках этого предусматривалась борьба со взяточничеством в налоговой системе государства.

Характерным поведением сотрудников налоговых органов стало совершение должностных подлогов в