окончанием стучания в доску. — Поступая таким образом, ты будешь безопасна от стрел лукаваго. — Впрочем прошу тебя, сколько можешь, читай медленнее, чтоб и ум понимал, что читаешь. — Пришедши из церкви, пропой междочасие перваго часа, потом сядь, почитай немного, и берись, если есть, за рукоделие. Часы совершай в келлии так: когда настанет третий час, встань, положи 50 поклонов, и начинай петь; по окончании псалмопения положи опять 50 поклонов, и садись за чтение. Тоже на 6–м и 9–м часах. Прочитай также чин изобразительных и исполни 720 поклонов. Потом поклонись Господу до земли, прочитай: Отче наш, — и вкуси насущнаго хлеба. — После садись и читай. — Таким образом всегда за псалмопением должно следовать чтение, и за чтением рукоделие. Поступая таким образом, ты никогда не впадешь в уныние. — Когда вкушаешь пищу в келлии своей, женщина, служащая тебе, не должна стоять там, но пусть, положа немного хлеба, воды и овощей, выйдет. Когда кончишь, тогда позови ее опять. — Ибо не должно, чтобы кто смотрел на безмолвствующаго, ни даже когда он спит. — Вот я показал тебе чин безмолвствующаго ради Господа и желающаго оплакивать грехи свои! Молись и о мне, и всегда поминай меня в молитвах.

Молитвы всех святых да будут с тобою, сохраняя тебя от всякаго зла. Аминь.

Что касается до 720 поклонов[1], то ты должна исполнять их круглый год, до последняго издыхания, кроме разве болезни. В пятьдесятницу до недели Всех святых не должно их класть, а равно и в 12 дней[2]. Пять дней в каждой недели исполняй их, во весь год неопустительно, если желаешь вести жизнь безопасную от сетей диавола. Молись и о мне, по слову Апостола, который говорит: молитесь друг за друга, яко да исцелеете.

3

Собери, госпожа моя, ум свой, утверди благочестивый помысл свой, и внимай тому, что ныне буду писать тебе.

С того времени, как человек, преслушанием заповеди отпадши от Бога, изгнан был из рая, диавол и демоны его получили доступ мысленно колебать, смущать и разсеявать ум его день и ночь, у одного более, у другаго менее. И смиренный безмолвник не может иначе избавиться от сей прелести лукаваго демона, как непрестанною памятию о Боге. Так, он всегда должен со вниманием повторять святое имя Сладчайшаго Иисуса Христа и Бога нашего — день и ночь, всякий час, и всякое мгновение, пока напечатлеется в сердце его сие Божественное речение: Господи Иисусе Христе, помилуй мя! Сыне Божий, помози мне! Ибо сия Божественная память отгоняет от ума безмолвствующаго ради Бога всезлобнаго диавола. Часто я напоминал тебе, добрая сестра моя, о памяти Божией, и ныне опять говорю тебе, что если не потрудишься и не попотеешь, чтобы напечатлелось в сердце твоем и в уме твоем сие страшное имя, всуе ты безмолвствуешь, всуе поешь, всуе постишься, всуе бдишь. Одним словом: весь труд монаха будет нивочто без такого делания, без памяти о Боге. Это есть начало безмолвия ради Господа, это и конец. Сие многовожделенное имя есть душа безмолвия и молчания. В памяти о нем — радость и веселие, оставление грехов и богатство добродетелей. Сие преславное имя едва не многие могли обрести в одном безмолвии и молчании. Иначе же и не может человек улучить его, хотя много будет нудить себя. Потому, зная силу слова сего, я всегда убеждаю твою во Христе любовь, безмолвствовать и молчать; ибо посредством сих добродетелей богатеет в нас память о Боге.

Кто не злопостраждет, чтобы преклонить милость Божию к себе, особенно — когда Сам Он хочет возвратить опять прежнее достоинство безмолвствующему, толкущему и ищущему всегда? — Кто не попечется вниманием и верою, безмолвием, молчанием и трудом опять стяжать то, что имел в начале Адам в упокоение и утешение, и потерял по невниманию и неверию? — Тесноты и труды, т. е., пост, молчание, бдение и всякий другой труд безмолвника, даны человеку по устроению человеколюбиваго Бога, чтобы он не потерял опять того блага, котораго притрудно достигла умная душа его, во время его ради Бога безмолвия. Потому?то я и пишу о том твоей во Христе любви подробно, и, как бы сказать, по волоску, чтобы труд твой не был безплоден и суетен. Ты, добрая моя сестра и госпожа, познала, что мир весь во зле лежит, и по благоволению Божию легко оставила его, отрекшись от всего ради Господа. — Да не будет же труд твой тщетен и безполезен! Поревнуй угодить благому Богу, как избранная раба Его, чтобы в день суда от десницы Его приять неувядаемый венец пред лицем ангелов и святых.

Я, госпожа моя, исполнил свое, и что некогда говорил тебе словом, то теперь исполнил писанием. И за все сие ты имеешь дать отчет в день суда. Ибо чего весьма многие из монахов не знают, ты всему тому научена точно, истинно и нелестно. Потому должно внимать тому со страхом и трепетом и исполнять то со тщанием и усердием, чтобы проведши во всякой чистоте и честности краткие дни жизни своей, в час смерти ты вышла из тела своего среди радования и веселия ангелов и святых. — Молитвы всех святых да будут с тобою, сохраняя тебя от всякаго зла.

На сем слове хотел было я остановиться, но пришел на мысль другой предмет, который и решился я изложить тебе теперь же со всею точностию. — Слушай, храни и исполняй написанное мною, госпожа моя. Бог подает безмолвствующему и ищущему Его великие дары, которых никто другой получить от Него не может, и они суть следующие: сердце сокрушенное и смиренное, трезвенное, бодренное, целомудренное, кающееся, умиленное, в коем внедрена всегдашняя память о Боге, память о будущем суде и смерти; также — усердие к чтению, сила и крепость не отступать никогда от Бога, сила предстоять Ему всегда со страхом и трепетом, чистота, кротость, терпение, благодушие. Когда безмолвник получит сии дары, — слава Тебе, Спасе Христе! — Ибо после сего многовожделенный Христос подает уже безмолвствующему ради Его освящение и здравие. — Здравие же состоит в том, чтобы даже мысленно не вожделевать грехов мирcкaгo похотения, т. е. богатства, похоти плотской, тщеславия, суетной чести от людей земных. — Бог не может уврачевать того, кто прежде не взыскал и не стяжал показанных выше даров, чтобы, получив здравие без трудов в великом безмолвии, без постов, и вообще без всякаго подвига безмолвническаго, он не обратился к чести человеческой, не востщеславился тем, что здоров и нератуем страстьми, и не впал в сеть диавольскую, т. е. в гордость: ибо тогда последняя его будут горша первых, — потому что гордость больше всех грехов, и все другие грехи прибывают уже в след за нею. Начало греха, говорит Премудрый, есть гордость.

Таким образом ум безмолвствующаго становится обоженным, потому что он всегда имеет Бога в сердце своем, посредством добродетелей. Такому уму невозможно быть у человека самому по себе; но памятию об Иисусе Христе и смерти вселяется Иисус в сердце безмолвника, и ум его становится обоженным. Ибо от внимания и поучения в законе Христовом бывает он исполнителем заповедей Его, чрез исполнение заповедей внедряется всегдашняя память об Иисусе в сердце его; а от сего ум его делается обоженным. Тогда он бывает весь Христов, и о том только помышляет, чтобы творить заповеди Его со страхом и любовию.

Я же подателя благ — Бога, подающего достойным Духа Святаго и открывающего сокровенное в Божественных Писаниях, — славлю, благоговейно чту, хвалю и благодарю, во Христе Иисусе, Господе нашем, с Нимже Ему слава со Святым Духом, во веки веков. Аминь.

Каково зрелище лугов, кои исполнены всякаго рода цветами, такова и настоящая моя книга, священное и сладчайшее чадо. В ней найдешь ты все цветы добродетелей — внимание ума и поучение сердечное, к уцеломудрению твоему и спасению души твоей, если хочешь. Собрав лучшие духовные цветы безсмертнаго луга или рая, добрая сестра моя и верное чадо, я посылаю тебе сплетенный венец, чтобы, ощутив благоухание его, ты потекла путем добродетелей, и усокровиществовала душе своей некрадомое богатство. Господь славы да будет с тобою.