Либо я раскрою дело, либо пойму, что раскрыть его невозможно. Ей хватит денег только на два дня… Неужели мы не можем подарить ей еще два? Или, например, открыть кредит?
— Ты что, запал на нее? В этом все дело?
Матт Яуберт встал, готовый врезать Фишеру в лицо. Его спасла реакция Джека, который вдруг откатился на своем кресле назад, вскинул руки, защищая лицо. Яуберт опомнился.
Он долго стоял в одной позе, потом повернулся и вышел.
Джек ничего не сказал.
Он уже вышел из кабинета и прошел полпути по коридору, когда вдруг остановился и вернулся. Увидев его, Фишер инстинктивно потянулся к телефону. Яуберт сделал вид, что ничего не заметил.
— Джек, я ушел из полиции, потому что там со мной перестали считаться, — очень тихо сказал он. — Такое отношение показалось мне несправедливым. Потому что я верю, что с нами надо считаться. Со всеми нами. В том числе и с Таней Флинт. Особенно с Таней Флинт. Она сняла последние деньги ради того, чтобы нанять частного детектива. Она потратила деньги не на себя, не на какие-нибудь пустяки. Она хочет выполнить свой долг по отношению к мужу. Сейчас ей очень больно, Джек, но оказалось, что она храбрее нас с тобой, вместе взятых. Она сама хочет все выяснить. И вот что: если Таня Флинт скажет, что она все перепробовала, но так и не смогла найти деньги, я доведу дело до конца. Если понадобится, вычти расходы из моей зарплаты.
99
Первым делом, сев в машину, он позвонил Тане Флинт, чтобы выяснить, дома ли она.
— Наш пистолет пропал, — ответила она вместо «здравствуйте».
Он спросил, что за пистолет.
— Пистолет Дани. Я собиралась достать его из сейфа, после взлома и… надписи на стене. Но в сейфе его не оказалось.
— Когда вы видели пистолет в последний раз?
— За месяц или два до исчезновения Дани.
— Я приеду через двадцать минут.
Он поехал в Парклендс. Всю дорогу он ломал голову, думал, куда мог подеваться пистолет. Может, его взял сам Флинт? Зачем?
Но в его мысли все время вторгался Джек. Яуберт опомнился только на Отто-Дюплесси-Драйв, после того как едва не врезался во впереди идущую машину. Он очень злился. На себя. На Джека Фишера. На идиотское положение, в которое сам себя поставил.
Надо было все предвидеть заранее, ведь он знал Джека. Правда, знал пятнадцать лет назад, до того, как Фишера с повышением перевели в Йоханнесбург, но опасные признаки были налицо и тогда. Бесполезно уверять, что люди меняются со временем. Надо было прислушаться к Бенни Грисселу и Леону Петерсену. Узнав, куда пойдет Яуберт, оба отреагировали одинаково.
— Ну ты даешь… Да ведь Джек Фишер — подонок! — сказал Гриссел.
Он оказался прав.
Потому что сейчас, когда он признался Джеку в том, какие чувства испытывает, попросил, чтобы деньги вычли из его жалованья, Джек ухмыльнулся и сказал:
— Что ж, так мы и поступим. — Потом он собрал бумаги на столе и начал снова читать их, как будто Матта Яуберта в кабинете больше не было.
Джек не сказал: «Садись и давай все обсудим». Не задумался, не предложил Яуберту рассказать, как тот намерен раскрыть дело. Он сделал вид, будто Яуберта не существует.
Как будто его мнение не имеет значения.
И что же?
Три дня на новой работе, ему пятьдесят один год, он белый африканер, чем он займется дальше? Оставаться у Фишера теперь нельзя, но не работать он не может. Где еще ему будут столько платить? О том, чтобы пойти в охранники при торговом центре, какой-нибудь фирме или в богатом квартале, и речи быть не может — на такой работе он и до пятидесяти пяти не доживет. А Маргарет уже настроилась купить тот дом в Констанции… Без его доходов им не обойтись.
Что же он наделал?
Он спросил Таню, какой у них был пистолет.
Маленький «таурус», ответила она, Дани купил такой специально, чтобы и она могла им воспользоваться.
Умеет ли она стрелять?
Да. Она стреляла в тире.
Дани говорил что-нибудь о пистолете за месяц-два до исчезновения?
Ни слова.
Пистолет всегда хранился в сейфе?
Да, всегда.
Значит, скорее всего, его взял Дани?
Да. Судя по выражению Таниного лица, она уже не сомневалась, что Дани в чем-то замешан.
Яуберт снова стал расспрашивать Таню о деньгах. Особенно подробно спрашивал о друзьях Дани. Может быть, он познакомился с кем-то в спортивном клубе, в баре? Может, в последнее время подружился с кем-нибудь из соседей?
Таня уверяла, что непременно узнала бы, если бы у Дани завелись новые знакомые. У них общий круг друзей; все женаты, все жены хранят верность мужьям, если бы что-то и было, она бы непременно услышала. И потом, Дани почти никогда не ходил на вечеринки или в гости без нее. Иногда, в виде исключения, но в основном они всегда были вместе, бок о бок.
— Что же дальше? — спросила она.
Надо выяснить, откуда взялись деньги.
Как?
Он будет продолжать поиски.
Таня кивнула.
Яуберт снова предложил ей переночевать у них с Маргарет.
Она поблагодарила его, но снова отказалась. Хотя пистолет пропал, дом оборудован охранной сигнализацией, «тревожной кнопкой». Их квартал охраняется; если кто-то попробует вломиться к ней в дом, охрана сразу примчится. Она не позволит себя запугать.
— Я все время думаю о том, кто мог вломиться к вам на работу, — признался Яуберт. — Есть много способов передать вам сообщение угрожающего характера… Те, кто устроил у вас погром, предпочли специфический образ действий. Они трусы. Это о чем-то говорит, только я пока не понял, о чем именно…
Он приехал в милнертонский участок к инспектору Физиле Бучинги. Бучинги заварил им чаю на кухне; они пили его, сидя по обе стороны старого солдатского стола, заваленного грудами папок с делами.
Яуберт подробно рассказал обо всем, что ему удалось выяснить. Ничего не утаил. Под конец он попросил:
— Если можно, проверьте нераскрытые дела об ограблении инкассаторов в августе, сентябре, октябре. Сумма похищенного должна составлять четыреста тысяч рандов или больше. В общем, крупное дело.
— Я посмотрю, — обещал Бучинги.
— И еще об одном я бы хотел попросить… Привлеките коллег из Тейбл-Вью к охране дома Тани Флинт. Я был бы вам очень признателен.
