шоколадки. Да еще заставляют делиться моими игрушками с этим сопляком», – шепчет злой дух обиды. В итоге возникает естественное стремление взять и, например, отодрать за уши «счастливого соперника». Но, «реализуя» это желание, юный борец за свои права навлекает на себя такую бурю родительского гнева, что раз и навсегда «зарубает себе на носу»: быть обидчивым – плохо, быть злым – гадко, быть жадным – мерзко. В общем, испытывать эти чувства попросту недопустимо (Бобровский и др., 2006).

Вот так и формируется личность вроде бы невообразимо добрая, щедрая и покладистая. Но загвоздка в том, что «опальные» эмоции, будучи в определенных ситуациях свойственными природе человеческой, не исчезают, а попросту не осознаются их «хозяином». Допустим, наплевали человеку в душу, а он: «Ну и ладно, я не обидчивый», оскорбили безнаказанно, а он: «Что поделаешь, если я такой добрый», обобрали, а он: «Ну и дай-то им бог, ведь я же не жадный». Но ни обиды, ни оскорбления не проходят бесследно: они исправно вызывают эмоции, вот только человек, вместо того чтобы осознать их и пережить тем или иным образом, попросту говорит себе: «Стоп!» Это правило может распространиться на все эмоции вообще: формируется тотальный запрет на чувства, такое «истинно арийское» бесстрастие. Вот вам, собственно, и алекситимия, которую можно трактовать как неразвитость эмоциональной сферы.

А ведь, согласитесь, что плохих и хороших эмоций, если, конечно, их применять с умом и в меру, не бывает. Ту же злость можно и нужно осознать в себе, чтобы иметь возможность управлять ею, а результаты успешно трансформировать в здоровую агрессию – отличное средство самозащиты и мощный двигатель личного прогресса. Но наш алекситимик лишен такой благодатной возможности, а жаль. После изрядной порции невзгод, которые более эмоциональный человек просто оплакал бы и забыл, алекситимик, как правило, появляется на пороге врачебного кабинета, бормоча нечто невразумительное, типа: «Доктор, у меня „это“. Вместо боли душевной он испытывает боль физическую, но даже и ее не вполне способен выразить словами: неразвитость чувств приводит к бедности и в фантазии, и в речи.

Хотите узнать, есть ли у вас «это»? Тогда тест (Малкина-Пых, 2005).

Торонтская шкала алекситимии

Инструкция. Вам будет предложено некоторое количество вопросов; на вопросы следует отвечать поочередно, не возвращаясь к предыдущим ответам. Не нужно тратить время на обдумывание. Пропускать вопросы нельзя. Давайте только один ответ на каждое утверждение.

Бланк опросника

Оценка результатов

За ответ «совершенно согласен» начисляется 1 балл, «совершенно не согласен» – 5 баллов.

С таким же значением, но с отрицательным знаком оцениваются следующие вопросы: 1, 5, 6, 9, 11, 12, 13, 15, 16, 21, 24.

Оценка уровня алекситимии производится путем подсчета суммы всех баллов. Уровень алекситимии у здоровых людей соответствует 62 баллам, зона риска – 63–73 балла, свыше 74 баллов – наличие алекситимии.

Если вы обнаружили, что алекситимия у вас есть, то предлагаю вам несколько техник на расширение ваших знаний о чувствах и эмоциях, развитие способности их безоценочного принятия, умения отреагировать эмоции, формирование умения управлять своими чувствами и эмоциональными реакциями, повышение эмоциональной зрелости в целом. Все эмоции просто существуют; они не могут быть хорошими или плохими.

Если вы набрали меньше 62 баллов по всем шкалам теста, то можете переходить к следующему разделу. Хотя я бы посоветовала вам выполнить эти техники – не повредит, поверьте (Малкина-Пых, 2004).

Запишите столько «имен» чувств, сколько сможете. В первой колонке выписываются «имена» чувств. Затем выбирается ячейка, соответствующая месту, где это чувство возникает (мест может быть несколько), в ячейках проставляются крестики или оценка интенсивности чувства по 5-10-балльной шкале.

В первой части таблицы запишите чувства, для вас обычные, чаще всего испытываемые в последнее время. Во второй – чувства, которые вы испытывали сегодня.

Какое, по-вашему, самое неприятное чувство? Какое чувство вам нравится больше других? Какое из названных чувств знакомо вам лучше (хуже) всего?

Как вы считаете, бывают ли бесполезные или стопроцентно вредные чувства? Бывают ли чувства, не приносящие абсолютно никакого вреда?

Подумайте, что нового вы узнали о своем эмоциональном мире в процессе выполнения этого упражнения? Техника «Проявления гнева»

Закончите следующие предложения:

2. Приносит ли мне пользу такая реакция? Почему да или почему нет? ____________________

3. Как выражают гнев в моей семье? Мама:____________________

Папа:____________________

Братья (сестры):____________________ Муж (жена):____________________

Дочь (сын):____________________

4. Как я могу улучшить свой способ справляться с гневом и порождаемыми им чувствами? ____________________

Собственно, я бы рекомендовала вам проделать эту технику для всех эмоций, которые вам трудно осознавать и выражать. Особенно это касается негативных эмоций: тревоги, обиды, страха, вины, подавленности, ненависти, зависти, стыда.

Уже на самом раннем этапе развития новорожденный начинает осознавать себя как отдельное (отделенное от матери) существо и соприкасается с тревогой. Сначала физически, при рождении, а после, по мере взросления и обретения самостоятельности, во всех других аспектах. В этот ранний период своей жизни человек впервые соприкасается с тревогой и учится справляться с ней (Бобровский и др., 2006).

Преодоление тревоги, доверие к миру, осознание своего места в нем, уверенность в его надежности начинаются с доверия к первому, оберегающему ребенка, человеку. То, как будет восприниматься этот мир всю последующую жизнь, будет ли он наполнен любовью и доверием, станет ли источником угрозы, зависит от отношений с матерью. Благодаря материнской заботе человек ощущает надежность своего существования, и это позволяет ему дорожить своей жизнью. Другими словами, образ любящей матери влияет на формирование здорового инстинкта самосохранения.

Поговорим о тех, кто начал свою жизнь «недостаточно хорошо» и, как следствие, попал на крючок пищевой зависимости. Такие люди постоянно чувствуют смутную вину и всем своим поведением осуждают себя за некую, не поддающуюся определению, внутреннюю «плохость». Но сознательно причина болезненных переживаний не связывается ими с тем, что на заре жизни они были отвергнуты человеком, в котором сильно нуждались.

Дело в том, что в сознании маленького ребенка мать как существо, призванное оберегать его, просто не может быть холодной и невнимательной. Даже если она его отвергает. Чувства ребенка еще не упорядочены. В нем еще не развито самосознание, независимость и возможность критически оценивать близкое окружение, как недостаточно хорошее. Будучи отвергнутым, ребенок испытывает огромную тревогу, связанную именно с его «плохостью». Он как бы отказывает себе в праве пребывать в этом мире.

Подлинное горе детской души заключается в том, что эмоциональное страдание может быть настолько сильным, а зависимость от отвергающей матери настолько абсолютной, что ребенок чувствует себя умирающим. Чтобы выжить, он просто вынужден стать плохим, уподобившись самому близкому человеку, – матери. Ребенок перенимает ее жестокую модель поведения, вживается в нее, и свое отношение к себе строит по подобию отношения к нему отвергающей матери. Воспринимая себя как «нехорошего», ребенок утрачивает надежду, что мир будет к нему благосклонен: «Раз меня бросили, значит, я виноват, я плохой, я недостоин лучшего!» Этот разрушительный образ мыслей включает аварийную систему самосохранения и позволяет человеку выжить в качестве «плохого».

Когда в общении с матерью ребенок теряет доверие к миру, то его душа не остается пустой, она заполняется чувством недоверия к миру. А в этом, согласитесь, тоже есть своя сила.

Мир, воспринимаемый глазами ребенка, которого гнетет чувство вины, оказывается столь опасным, что единственный выход для него – скрыться в убежище собственного тела. Выживание напрямую связывается с возможностью быть если не обласканным и обогретым, то хотя бы просто накормленным. Физическое удовлетворение от сытости уменьшает тревогу точно так же, как тепло заботливой матери.

В нашем языке у слова «пополнеть» существует ошибочный синоним «поправиться» – как будто набор избыточной массы равноценен выздоровлению. Человеку действительно становится легче, поскольку весь трудно выразимый