ничего похожего, разве что нос вздернут так же гордо и независимо. Что она ему в голову все время лезет, принцесса языкастая?

Осторожно переступая через пустые бутылки и груды окурков, он поднялся по темной загаженной лестнице на третий этаж, своим ключом открыл хлипкую дверь и вошел в квартиру. Горел свет: отец уже вернулся с работы. Что-то он сегодня рано. Сбросив сандалии у порога (отец строго держался прежних привычек и не позволял ходить по дому в обуви, как принято здесь, в Кайтаре), он прошел в комнату.

- Привет, пап! - сказал он, поднимая пакет. - Я пожрать принес. Сейчас разогрею.

Отец оторвался от стола, за которым сосредоточенно что-то подсчитывал на бумажке, и обернулся:

- Привет, сынок. В магазине купил? А деньги?..

- Ага, - быстро согласился Кирис. - Я... э-э, ящики сегодня разгружал в одном магазинчике, случайно наткнулся. Заплатили пятерку.

Тут его словно током ударило. Он же забыл выбросить кошелек! Небольшой матерчатый предмет словно раскалился у него в кармане. Дурак! Вот так и палятся на мелочах. И ведь, самое главное, рядом с домом нельзя. Почему он не бросил его в урну на проспекте? Придется сейчас же... ну, после еды отправиться еще погулять и по ходу дела избавиться от улики. И самое обидно, что риск улова не стоил - всего пять леер с мелочью. А ведь выглядел тот хмырь вполне себе жирненьким и богатеньким. Если нет денег, нахрена понтуешься?

- Ну, хорошо... - отец, к счастью, развивать тему не стал. - Найти бы тебе постоянную подработку, Кир. Только не в ущерб школе! - строго добавил он. - Учение для тебя сейчас главное. Не выучишься как следует...

- ...пойду попрошайничать на улице, - с досадой закончил Кирис. - Я помню, пап. Я жрать хочу. Пойду разогрею.

На кухне он поставил на плиту сковороду, плеснул растительного масла и вывалил на нее из упаковки сырную запеканку. Она немедленно затрещала, распространяя божественный запах, от которого желудок скрутило голодной судорогой. Включив газ под облупленным чайником со свистком, Кирис плюхнулся на табуретку и принялся ждать.

Его взгляд упал на старую выцветшую фотографию, стоящую на маленьком пузатом холодильнике на уровне его глаз. Молодые и красивые мужчина и женщина беззаботно улыбались на фоне яркого искрящегося моря. На руках у мужчины сидел пятилетний пацан, с круглыми удивленными глазами засовывающий в рот леденец на палочке, а рядом с женщиной стояла, застенчиво потупившись, молодая девушка примерно того же возраста, что Кирис сейчас. Папа, мама, Вара, я - вместе дружная семья... Подчиняясь внезапному порыву, Кирис дотянулся до фотографии и принялся пристально вглядываться в нее. Нет, сестра ни капли не походила на Фуоко, разве что длинными тяжелыми волосами, собранными на затылке. Тьфу! Да что же принцесса ему все время в голову лезет? Мало он с ней в школе лается?

Мама... Мама умерла. Вара пропала. Отец постарел и согнулся, преждевременная седина побила ему виски. А сам Кирис хоть и вырос, но решительно не понимает, зачем вообще живет. Мечта о 'черных отрядах' дурацкая, конечно, да и не жить же ради того, чтобы в кого-нибудь пострелять! Но что ему еще остается, тупому и сильному парню без кайтарского гражданства?

Встрепенувшись, он осторожно поставил фотографию обратно на холодильник и принялся поддевать запеканку ножом, чтобы не пригорела. А ведь вполне уже можно есть.

- Папа! - крикнул он через плечо. - Готово. Иди есть.

- Сейчас, сынок! - ответил тот. - Сейчас приду.

От запеканки распространялись восхитительные запахи. Кирис положил на стол вилки, ножи, на четвертый (или уже пятый) раз заварил в кружках чайные пакетики и достал пакет с печением. Сегодня у них опять нормальный ужин. Наверное, даже стоило потратиться и купить на последние лееры сосисок. Ну ладно, неизвестно, когда он выйдет на охоту в следующий раз: слишком часто тоже не стоит. Рано или поздно он обязательно засыплется, и лучше, чтобы это случилось поздно, чем рано.

Кто-нибудь! Объясните мне, зачем я вообще живу, а?