теократическом строе, в котором бы Бог и республика были примирены.

Между тем народ, пораженный переменой образа жизни и фанатизируемый духовенством, со всех сторон сбегался слушать Лаццаретти, окружал его почти обожанием и даже принялся за постройку храма, для которой мужчины, женщины и дети собственноручно таскали материал. Постройка эта не была, однако ж, докончена.

В январе 1870 года Лаццаретти основал благотворительное общество Святой Лиги. Затем, собрав своих последователей на некое подобие Тайной Вечери, он уехал на остров Монте-Кристо, где провел несколько месяцев, сочиняя статьи, пророчества и проповеди. Потом, подчиняясь Божию велению, он жил в Монтелабро и в Шартрез-де-Гренобль, где изобрел новый числовой шифр; там же он написал книгу «Небесные цветы».

Посидев немного в тюрьме по подозрению в пропаганде междоусобной войны, он приобрел ореол мученика, вследствие чего число его сторонников увеличилось. В августе 1878 года он заявил им, что совершит чудо, что он послан Богом судить и править, а потому неуязвим, что все власти земные должны преклониться перед его волей и что одного взмаха его жезла достаточно для того, чтобы устранить все препятствия и сделать тщетными все усилия врагов противостоять ему.

Вот тогда-то он и вышел из своего уединения во главе процессии последователей, несших самые необыкновенные знамена с изображением невиданных зверей, являвшихся Лаццаретти во сне и описанных в его книгах. Участники процессии были одеты в разноцветные костюмы, а вождь – в красную королевскую порфиру и в тиару с султаном из перьев; в руках он нес чудотворный жезл. Процессия эта, как известно, кончилась трагически, но Лаццаретти умер с уверенностью в своей победе и в торжестве своего учения.

Для невежественных философов, презирающих психиатрию, он до сих пор служит неразрешимой загадкой, между прочим, потому, что представлял собой слишком резкий контраст с современным общественным настроением, чуждым религиозных суеверий.

Риэль. Другой из современных нам бунтов тоже был поднят сумасшедшим, успевшим пробудить патриотические чувства в целой стране. Мы говорим о последнем восстании в Канаде и о Людовике Риэле, обладавшем обильной шевелюрой, большими челюстями и злыми глазами.

По новейшим исследованиям, это был мистик и мегаломан, сумевший, однако же, внушить массам невероятный фанатизм. Сын сумасшедшего отца и такой же матери, одержимый религиозной манией, три раза просидев уже в сумасшедшем доме (с 1870 по 1878 год), он, ссылаясь на полученное откровение свыше, стал во главе первого восстания метисов.

Мегаломания его с течением времени проявлялась все резче и резче. Он считал себя спасителем народов и претендовал на роль пророка и папы. Очень непостоянный, как все сумасшедшие, сегодня он проявлял преувеличенную религиозность, а назавтра начинал восставать против Церкви и священников. Иногда у него бывали, однако ж, светлые промежутки, во время которых он действовал с таким тактом и благоразумием, что производил большое впечатление на туземцев. Так, могучее восстание 1885 года в Канаде было, в сущности, вызвано им, хотя вождями этого восстания явились Дюмон и Дюме. Правда, в то время когда последние храбро сражались в рядах повстанцев, Риэль только бегал с крестом в руках, пророчествуя, произнося проповеди и распевая молитвы, но этим он фанатизировал сражающихся.

Восстание было подавлено, и Риэль арестован. На суде он горько упрекал своего защитника, старавшегося выставить его сумасшедшим. Несмотря на три последовательные экспертизы, признавшие Риэля маньяком, он был казнен.

Рамос Мейха, перечисляя общественных деятелей Южной Америки, говорит, что Ривадура и Мануэль Гарсиа были ипохондриками и умерли от мозговых болезней; адмирал Браун – меланхолик, одержимый бредом преследования: доктор Варела – эпилептик; инженер Бельтран, герой войны за независимость, – сумасшедший; полковник Эстомба, прославившийся во время гражданских войн в Аргентине, сошел с ума во время командования войсками.

В числе героинь революции была сумасшедшая Теруань-де-Мерикур.

Коммуна. Изучая Парижскую Коммуну, Лабарб в числе вождей движения отмечает четырех лиц, у которых сумасшествие было в роду; четырех уже сидевших в сумасшедшем доме; шестерых нравственно помешанных и семерых мегаломанов. Среди них был, например, Алликс, несколько раз лечившийся от мании величия, изобретатель телеграфа, основанного на взаимной симпатии 48 улиток, представлявших собой буквы двух алфавитов, посаженный в тюрьму самими коммунарами за «измену, сумасшествие и безумие», был В. – маньяк и мистик, одевавшийся во все красное и подписывавшийся: «Сын Царства Божия и парфюмер»; был доктор Р. из священников, сделавшийся атеистом и реформатором, пророчествовавший и вносивший в Коммуну нелепые идеи; был аббат С., сидевший уже в лечебнице по поводу мании величия.

К этим лицам следует еще прибавить тех, о которых говорил Максим дю Кан: Люллье, главу вооруженных сил Коммуны, которого сам центральный комитет приказал арестовать, признав сумасшедшим и склонным к самоубийству; пиромана (поджигателя) Пинди; Флюранса, отличившегося своими странностями и заведомого маньяка; наконец, Шателя, который, желая примирить партии в Коммунальном совете, предложил основать имперо- монархическую республику, судебные чиновники которой должны были называться королевскими прокурорами императорской республики, а административные – шефами Коммуны.

Дю Кан и Лабарб напоминают еще о Гальяре, субъекте, страдавшем головной водянкой, бывшем сапожнике, директоре баррикад, устраивавшем последние из сапожных колодок, хлеба, «костей от игры в домино», вообще из всего, что попадет под руку. Он был до такой степени тщеславен, что велел снять с себя фотографическую карточку в геройской позе и на баррикаде, нарочно для того построенной.

Гарнье дает нам портрет еще одного политического мегаломана. Р. страстно тщеславен, ему хочется, чтобы о нем говорили, хочется стать знаменитым во что бы то ни стало. Не получив даже элементарного образования, не умея грамотно писать, он держит речи в мастерских и перед конторой выкрикивает пустые, но звучные фразы, заученные на анархических митингах, даже сам не понимая их смысла. Собственно говоря, он не имеет никаких политических мнений, и все режимы для него одинаково безразличны, так как разницы между ними он не понимает. Ему нужны только скандалы и беспорядки; где шум, туда и он бежит; где кричат, там и он кричит громче всех.

Он с одинаковым усердием приветствовал Наполена III, пруссаков, дефилирующих по Елисейским полям, Коммуну, Гамбетту, Рошфора, а теперь приветствует Луизу Мишель, перед которой преклоняется.

Недавно Р. выступил в качестве мстителя: в годовщину казни коммунаров на кладбище Пер-Лашез он стрелял из револьвера в лиц, несших венок от редакции « L’Intransigeant », и многих ранил. «Приношение идет из нечистых рук; прах мучеников возмущен этим оскорблением». Р. восстает поэтому и расправляется по-своему. Один из раненых умер; история наделала шума; заговорили газеты, и Р. доволен! Тюрьма – пустяки, лишь бы прославиться.

В Англии другой анархист, ирландец Муни, обвиненный в производстве взрывов в Лондоне и заявивший перед судом, что он рад быть первым, нарушившим спокойствие буржуазного общества при помощи динамита, судебными врачами Нью-Йорка признан сумасшедшим.

Кирнан, изучавший роль психопатов в истории, перечисляет следующие знаменитые имена: Равальяк, Беллингем, Лоуренс, Бут, Гито, Мейерс, Пиновер, Аллен, Петр Пустынник, Иоанн Лейденский, Фриман; а из основателей религиозных сект: матушка Энн (шейкеры), Л. Магглтон, Ноже.

Параноик Сэй принес в жертву Богу родную мать; в Цинциннати подобная же сумасшедшая служит предметом культа.

Один из пациентов автора был последовательно зубным врачом королевы Виктории, генералом второй Французской республики, революционером в Австралии, контролером, кандидатом в губернаторы Нью-Йорка и прочими.

Один из перечисленных сумасшедших, Магглтон, проповедуя в кабаках, угрожал вечным проклятием всякому, кто не верит, что рост Бога равняется шести футам и что солнце отстоит от земли на четыре мили.

Джордж Фокс уверял, что обращаться к одному лицу с местоимением во множественном числе («вы») значит оскорблять христианскую религию и что называть первый месяц в году январем есть идолопоклонство, так как это название придумано в честь бога Януса.

8)  Цареубийцы. Здесь подразумеваются политические сумасшедшие, изолированно и по собственному почину убивавшие лиц, поставленных во главе государства. Чаще всего они были порождениями партийной, религиозной или политической борьбы своего времени.

Так, когда религиозная борьба во Франции обострилась со вступлением на престол Генриха IV, Шатель посягает на жизнь последнего. На суде он чистосердечно во всем признается и говорит, что упреки совести за грязные вожделения к родной сестре и за инстинкт человекоубийства побудили его убить врага религии и тем искупить свои грехи.

Когда его спросили, откуда он почерпнул такие идеи, то он ответил, что из философии. У него были найдены три билетика с анаграммой короля и девять листков, в которых содержалась исповедь во грехах, расположенная в порядке десяти заповедей.

Генрих III был убит доминиканцем Жаком Клеманом, по всей вероятности сумасшедшим, так как, по словам современников, он совершил свое преступление по наитию