Всю жизнь Гектор Самбьянко был перфекционистом. Он лично пришел в транспортный отсек, чтобы проследить за погрузкой. Огромный черный ящик, размалеванный ярко-красными буквами, неудержимо притягивал взгляд. Он сильно отличался от современных, простых и экономичных, каплевидных криокапсул. Сама древняя капсула, даже без своей начинки, сейчас стоит целое состояние! Но, если того, кто внутри, удастся успешно оживить, он тоже будет стоить целое состояние. Подумать только — человек из Америки докорпоративной эпохи! Невозможно даже представить, какую прибыль получит GCI. А какой крупный куш получит он, Гектор Самбьянко!

Гектор широко улыбнулся, вспомнив недавний разговор с дерзкой реаниматоршей. Надо же, надеется выкупить свой контрольный пакет!

Размышления Гектора были грубо прерваны шумом перепалки. Он обернулся и увидел директора Маккензи и ту самую реаниматоршу, о которой только что вспоминал. Охранники не пускали их в отсек. О своей безопасности Гектор позаботился заранее.

— По-моему, я пока еще директор медицинского центра, — обратился Мош к охраннику, — а здесь по-прежнему находится транспортный отсек.

— Позвольте вам напомнить, — отозвался Гектор, не сходя с места, — что весь медицинский центр, в том числе и транспортный отсек, по-прежнему принадлежит GCI, если, конечно, вы не скупили крупные паи, о чем мне неизвестно. Тем не менее… — Гектор подал знак охраннику, чтобы тот пропустил их.

Мош и Нила поспешили к Гектору.

— Только побыстрее, пожалуйста, — велел Гектор, — времени у меня совсем немного.

— Четыре часа пятьдесят восемь минут и двадцать две секунды, — уточнил директор, сверившись со своим цифродругом.

— Вижу, вы навели обо мне справки.

Мош собирался ответить, но Нила его опередила:

— Кем вы себя воображаете?!

— Гектором Самбьянко, — беззаботно ответил Гектор. — А вам представляться не обязательно, я и так знаю, кто вы… спасибо.

— Моя сотрудница несколько перевозбудилась, — заметил Мош, — но понять ее можно. Ее сильно огорчили ваши действия…

— Нет, — перебила его Нила. — Меня весьма огорчило его бездействие! — Она снова обратила свой гнев на Гектора. — Как вы смеете откладывать воскрешение?

— Не забивайте свою хорошенькую головку такими пустяками, — презрительно ответил Гектор. — Мы оживим его в должные сроки. Да, кстати, спасибо, что не скрываете свои чувства. Я обязательно передам ваше мнение… всем, кому следует. — Он демонстративно повернулся к ним спиной и продолжил приготовления.

Нила и Мош остались на месте.

— Может статься, — озабоченно произнес Мош, — я не успею подписать вам разрешение на вывоз криокапсулы… Видите ли, я очень занят. Право подписи есть у моей секретарши, но… вот незадача! — Он нажал кнопку на своем цифродруге. — Я только что отпустил ее до конца дня.

Гектор вздохнул и развернулся кругом.

— Признаю, я отнесся к делу с излишним рвением… Чего вы хотите, директор?

«Отлично, — подумал Мош, — наконец-то он забеспокоился».

— Для начала неплохо бы объясниться.

— О чем это вы? — спросил Гектор, изображая невинность.

— О том, что вы отказываете этому человеку в его гражданских правах, — с вызовом ответила Нила.

— Погодите! Кто сказал хоть слово об отказе в гражданских правах?

— Конституция… — начала Нила.

— …к нему неприменима, — закончил Гектор.

— А кто дал вам право решать, к кому применима конституция, а к кому — нет? — парировала Нила.

Гектор хмыкнул:

— Вообще-то я юрист, специалист по конституционному праву. А вот вы почему решили, что к нему конституция применима? — «Что, съела, стерва?» — подумал он.

— Юрист вы или нет, — невозмутимо возразила Нила, — этого человека необходимо воскресить немедленно. Так гласит закон, известный каждому гражданину!

— Ладно… мисс Харпер, кажется? Давайте-ка, мисс Харпер, рассмотрим закон, который, по вашим словам, известен каждому гражданину. Во-первых, откуда вам известно, гражданин этот человек или нет? Если он — негражданин, конституционное право к нему неприменимо, верно? Вижу, такой довод вам в голову не пришел! Во-вторых, насколько нам известно, в прошлом криозаморозке подвергали и преступников, совершивших ужасные злодеяния. Вы согласны отвечать по всей строгости закона за то, что вновь допустили его в наше общество? Разве не благоразумнее будет подождать, произвести кое-какие анализы? Ну а в конечном счете пусть дело решает суд.

— Мы уже произвели все необходимые анализы, — ответила Нила. — Пациент излечим и не представляет медицинской угрозы для общества. По конституции — во всяком случае, как ее интерпретирует Верховный суд, — других соображений не требуется. Он не обязан быть гражданином Земной конфедерации… Ну а со всеми его долгами и преступлениями разберутся потом, когда его воскресят!

— Браво! — Гектор насмешливо похлопал в ладоши. — Вижу, вы хорошо разбираетесь во всех юридических тонкостях своей профессии. Только об одном критерии забываете…

— Он излечим, и он здесь, — презрительно ответила Нила. — Вот единственный критерий! Я ни о чем не забываю.

— Оплата, — вмешался директор Маккензи — как всегда, вовремя. Он мрачно улыбнулся. — Вы собираетесь украсть его, объясняя свои действия сложностями, связанными с платой за воскрешение!

Ответная улыбка Гектора была такой же мрачной.

— Директор, «украсть» — очень резкое слово.

Нила воскликнула:

— Но ведь все платят с помощью страхо… — Она осеклась.

— Сегодня — да, все расходы по воскрешению и исцелению покрываются страховкой, — согласился Гектор. — Мы и узнали-то о нашем загадочном пациенте после того, как один из сотрудников отдела расчетов не сумел отыскать его страховой полис. Ну а мы тоже не обязаны воскрешать пациентов, не имея доказательств их платежеспособности. Смею вас заверить, его воскрешение обойдется в кругленькую сумму. Таков закон, милая моя. Но не волнуйтесь, мы обязательно что-нибудь придумаем и рано или поздно воскресим его.

— Конечно… когда придумаете, как выжать из него максимальную прибыль, — фыркнула Нила.

Гектор одарил ее улыбкой невинного мальчика из церковного хора. Он намеренно отказывался огрызаться.

— А теперь, когда все прояснилось, позвольте мне…

— Я заплачу! — выпалила Нила.

— Что?! — одновременно воскликнули Мош и Гектор.

— Я сказала, я заплачу. Возможно, придется истратить все свои кредиты и продать часть пая, воспользоваться скидкой для служащих, но деньги я достану… В конце концов, что такое лишние десять тысяч кредитов? Мое положение и без того аховое. Так что какого хрена… Я заплачу за его воскрешение, а вы уберете от него свои лапы. Ну как, довольны? — Нила вздохнула с облегчением.

Гектор продолжал ласково улыбаться.

— Ну, а теперь что не так? — спросила Нила. — С медицинской точки зрения воскрешение возможно, пациент находится в соответствующем учреждении, оплата производится в полном объеме.

Мош покосился на Гектора. Интересно, как он теперь выкрутится?

— Извините, я недооценил ваш пыл, — ответил Гектор. — Надо было разглядеть его раньше и учесть