из известных нам портретов в истории человечества. Кстати, именно религиозные представления древних египтян и вызвали необходимость создания портретной скульптуры. Для благополучного существования покойного в загробной жизни были необходимы два условия: ему требовалось регулярно получать заупокойные жертвы (еду и питье), его тело должно оставаться в полной сохранности (отсюда развитие бальзамирования). Но если вдруг тело все-таки не сохранится? Вот здесь-то и должна была сыграть свою роль статуя (или бюст), помещавшаяся в гробницу. Дух покойного в таком случае переселяется в изображение. А чтобы душа усопшего не могла ошибиться, эта статуя или бюст должны быть похожи на него, то есть иметь портретное сходство! Вот почему именно в искусстве Древнего Египта мы находим столь раннее развитие портрета (конечно, понимавшееся тогда несколько своеобразно). Такие изображения считались одухотворенными особой жизненной силой, существующей извечно. Они сочетают в себе живую индивидуальность с ритуальной отвлеченностью.
Но эта статуя Джосера, однако, первоначально служила другой цели. Во время хеб-седа ее выносили из помещения, где она хранилась, и ставили на особом возвышении под навесом. Поэтому фараон изображен здесь в хеб-седном одеянии. После его смерти статую поместили в этой часовне, а напротив глаз ее сделали отверстия, чтобы дух покойного владыки мог смотреть на приносимые ему жертвы и магически получать их.
Портик заупокойного храма не производит на нас особого впечатления, хотя он и облицован прекрасным известняком каменоломен Туры. В нем три двери, отделенные друг от друга двумя отрезками стен. По бокам их стоят каннелированные колонны на простых базах, вместо капителей — простые абаки.
Мы входим в храм и сразу же попадаем в коридор, обходящий восточную, северную и западную стороны здания, так как оно имеет прямоугольную форму. Все помещения в нем предназначены для совершения заупокойных церемоний, а центральная часть — для обрядов очищения фараона. Это два вытянутых прямоугольных зала; в полу у западного начинается ход под пирамиду. Он, конечно, сейчас плотно закрыт камнями. Если бы мы могли проникнуть в него, то добрались бы до глубокой (28 метров) шахты, ведущей в погребальную камеру. Это монументальное сооружение, облицованное плитами асуанского гранита. Вход в него закрыт цилиндрическим камнем-исполином высотой около двух метров и весом три с половиной тонны. Такой своеобразный замок открыть нелегко, хотя мы, пришедшие из будущего, знаем, что грабители царских могил все-таки сумели забраться и сюда. В камере находится тело фараона в величественном саркофаге.
Вокруг погребального покоя на различных уровнях расположены коридоры, ведущие в комплекс комнат и кладовых. Некоторые из них так и остались неотделанными, другие имеют великолепную облицовку из цветных изразцов с растительным орнаментом. Есть здесь и рельефы на стенах. Два из них изображают уже знакомый нам ритуальный бег, а на третьем видим царское шествие. Все помещения заполнены богатыми дарами покойному властителю.
Глядя на этот величественный архитектурный ансамбль, невольно начинаешь понимать древних египтян, считавших, что «Книга планов храма» спустилась к Имхотепу с неба в области к северу от Мемфиса. Они же считали, что после кончины знаменитый зодчий унес с собой на небо этот священный свиток.
Мы, однако, достаточно долго задержались в заупокойном комплексе Джосера, а нам необходимо поспешить, чтобы успеть застать Хемиуна при его посещении строительства. Двинемся быстро на северо- запад, и через час мы уже оказываемся там.
Вид, представший перед нашими глазами, настолько отличается от привычного, известного нам по бесчисленным рисункам и фотографиям, что на мгновение мы теряемся. И это неудивительно. Нет ни знакомой с детства тройки грандиозных пирамид, ни Сфинкса. Знаком только далекий фон: розовеющие скалы и синие от теней ущелья ливийских гор с их золотящимися от солнечных лучей вершинами. Зато мы видим непривычное: гигантскую, постепенно поднимающуюся вверх насыпь, обходящую на высоте какой- то огромный четырехугольник, канал, идущий от Нила и заканчивающийся большим водоемом, разбросанный город или поселок с правой стороны от постройки.
Приглядевшись, начинаем постепенно понимать, в чем дело. Ведь пирамиды Хафра и Менкаура (сына и внука Хуфу) еще не построены, да и сама великая пирамида находится еще в процессе воздвижения. Не может быть и Сфинкса, он будет создан лишь в царствование Хафра!
Хемиун, конечно, опередил нас, он плыл на своей барке по Нилу, а затем по каналу. Оттуда его принесли в паланкине. Сейчас он стоит на вершине большой скалы и внимательно следит за действиями на постройке. Отсюда действительно все хорошо видно. Незаметно присоединимся к его многочисленной свите и не спеша осмотрим развертывающуюся перед нами картину.
Место для великой пирамиды выбрано зодчим очень продуманно: на границе пустыни и орошаемых Нилом земель, на каменистой почве плато Ливийской пустыни, способном выдержать колоссальную нагрузку массы пирамиды. Почти рядом находятся карьеры, откуда берется известняк для ядра памятника; облицовочные плиты гранита привозятся по Нилу из каменоломен Асуана (это почти тысяча километров от Мемфиса). Очень тщательно были проведены и измерения для ориентации сторон пирамиды по сторонам света, это имеет важное культовое значение.
Хемиун не знает, что он не увидит свой грандиозный замысел завершенным, что он скоро умрет. Дело продолжат его помощники, но им не хватит ни таланта, ни опытности старого зодчего. Поэтому усыпальница будет несколько перекошена, и горизонтальные ряды кладки в северо-восточном углу окажутся на шесть сантиметров выше, чем в юго-западном.
В центре всего комплекса — строящаяся гигантская пирамида. Она уже сложена приблизительно на две трети, но ни того вида, который мы видели на макете, ни истинных размеров не чувствуется. И это понятно! От водоема, где находится великое множество барок, лодок и лодчонок, тянется могучая, постепенно поднимающаяся вверх насыпь, или, говоря современным языком, аппарель. Она огибает своей верхней частью пирамиду и почти скрывает сооружение от нашего взора. По насыпи медленно движутся фигурки людей, объединенных в группы. Каждая хлопочет около своего камня — одни тянут деревянные сани, на которых он лежит, вверх, другие поддерживают сзади, чтобы они не заскользили вниз, третьи набрасывают впереди жидкий нильский ил — он служит смазочным средством, облегчающим передвижение. Каждый камень весит около двух с половиной тонн, но встречаются и гиганты до тридцати тонн. Всего на постройку Великой пирамиды пошло свыше двух миллионов трехсот тысяч таких блоков. Все они точно обтесаны бригадами каменщиков и плотно пригнаны друг к другу, никакого скрепляющего их раствору не применяется, но попробуйте просунуть хотя бы лезвие перочинного ножа между плитами — не выйдет! Неудивительно, что почти через пять тысяч лет современные туристы удивляются мастерству работы каменщиков и специалистов по укладке. А ведь в их распоряжении были только самые простые орудия… и человеческие мускулы!
Теперь, зная заупокойный комплекс Джосера, мы можем по достоинству оценить и замысел Хемиуна, и возросшее мастерство египетских строителей. Если во времена Имхотепа камень еще должен был подражать дереву, то здесь мы не увидим этого. Наоборот, зодчий использует камень во всех его возможностях и разновидностях: громадные известняковые блоки для тела пирамиды, розовый асуанский гранит для облицовки погребальной камеры и для глыб — запоров от воров, мокаттамский светлый известняк, великолепно отшлифованный, для покрытия стен коридоров, черный базальт для цоколя пирамиды и храмового двора…
Длина каждой стороны пирамиды равна 233 метрам, или 440 египетским локтям, высота ее должна по плану Хемиуна достигнуть 147 метров [9]. Мы не видим отсюда входа, он расположен на северной стороне и закрыт сейчас аппарелью. Под ней скрыто и многое другое: высеченные в скальной основе камеры — доки для священных солнечных ладей и заготовки для трех маленьких пирамид, под которыми будут захоронены царицы, и мастабы для дочерей фараона. Все это надлежит воздвигнуть Хемиуну в будущем, после завершения основного сооружения — Великой пирамиды, которой дано название — Относящийся к небосклону Хуфу.
Белое солнце беспощадно палит плато и копошащиеся на нем многие тысячи людей, невозможно жарко. Повсюду бегают ребятишки с кувшинами, полными нильской воды, и работающие ее жадно пьют. Конечно, и нам захочется освежиться, но делать это никак нельзя. В водах великой реки находятся крошечные черви, глисты, вызывающие опасную болезнь — бильгарциоз, или шистосоматоз. Эти паразиты,
