увидела поле сладкого картофеля, которое стало для них спасительным. Именно здесь их заметил капитан Бейкер, пролетавший над долиной на «Б-17». Она в последний раз увидела полевой «госпиталь», где Булатао и Рамирес спасли ее жизнь и ноги. Последним ее впечатлением стала большая пирамидальная палатка, над которой развевался американский флаг.
ЗА МЕСЯЦ, КОТОРЫЙ они провели в небольшом лагере на берегу реки Мунди, американцы постоянно предлагали свою еду туземцам. Но никто ничего не брал — туземцы отказывались даже пробовать чужую пищу. Макколлом перепробовал все — рис, тушенку, шоколад. «Мы откусывали кусочек и съедали у них на глазах, — вспоминал он. — Но они к нашим продуктам даже не прикасались».
Когда чужаки покинули лагерь, туземцы собрали оставшуюся пищу и сложили ее в пещере. «Никто не знал, что это за еда, — вспоминал Томас Вандик. — Люди боялись ее. Поэтому они сложили ее в одно место, и она стала священной. Мы забили свиней и окропили все вокруг их кровью. Это была церемония очищения». У входа в пещеру туземцы посадили дерево, напоминавшее бамбук. Они провели очередную церемонию окропления кровью — на этот раз кровь пролилась на тропу, по которой духи ушли в горы.
Хотя Вимаюк Вандик отказался пробовать еду чужаков, он принял от Макколлома мачете. В деревянной ручке было проделано отверстие, сквозь которое проходила веревка. Рубить деревья туземцам приходилось каждый день. Работа эта была тяжелой и требовала много времени. Островитяне не знали металла. Естественно, что металлическое мачете значительно облегчило их жизнь. Сначала Вимаюк каждое утро возвращал подарок, но каждый день Макколлом подтверждал, что эта вещь принадлежит вождю. Когда американцы покинули лагерь, Вимаюк сохранил мачете для себя.
Хотя Вимаюк, Яралок и другие туземцы сожалели об уходе духов, это событие огорчало далеко не всех. «Некоторые люди злились на Вимаюка, потому что он слишком хорошо относился к духам, — вспоминал Хеленма. — Они говорили: „Отдай им мачете!“ По-видимому, туземцев раздражало то, что десантники разбили лагерь на общественном поле. „Они уничтожили наш сладкий картофель и таро“», — вспоминал Хеленма.
Пока духи оставались с туземцами, для церемонии очищения использовались сигареты. «Сигареты им понравились, — записала в дневнике Маргарет, — но их страшно пугали спички и зажигалки. Поэтому мы прикуривали сигареты от собственных и передавали их Питу и другим туземцам». Она заметила, что Питу больше нравились «Рэли».
Когда духи ушли, Вимаюк поднялся на вершину хребта Оги. С помощью подаренного ему мачете он отломал куски от фюзеляжа «Гремлин Спешиэл», чтобы использовать их в хозяйственных целях. Один фрагмент фюзеляжа стал частью ограды и прослужил более шестидесяти лет.
После ухода духов жители Увамбо вернулись к прежней жизни, которую они и их предки вели веками. Они выращивали свиней и сладкий картофель, возводили дома, вступали в брак, вели войны с врагами. Но теперь, рассказывая детям легенду «Улуаек», они называли духов по именам — Югве, Меакале, Муму, Муа, Пингконг, Бабикама…
Прошло несколько лет. Как и предсказывала легенда, возвращение духов стало началом новой жизни…
СОБРАВ РЮКЗАКИ, американцы тронулись в путь к базовому лагерю, не имея точного представления о том, каким маршрутом двигаться. Им предстояла опасная дорога по джунглям.
«Мы постоянно поднимались и спускались из ущелья в ущелье, — вспоминал Уолтер. — Нам нужно было идти вдоль ручья, который тек по горному склону. Мы переходили его по десять раз на дню, потому что только так могли сохранить чувство направления».
Настроение Маргарет было приподнятым. Пробираясь по залитым дождем джунглям, она ощущала себя частью команды. Она вместе со всеми перебиралась через поваленные деревья, спускалась в бездонные ущелья и перепрыгивала с одного пня на другой. Но через полчаса она начала задыхаться. Она вспомнила кошмарное путешествие после катастрофы, вспомнила, как они пробирались по горам, джунглям и ледяной речке.
«Я думала, что набралась сил и чувствую себя гораздо лучше, чем сержант Деккер, который все еще выглядел просто ужасно, — записала Маргарет в дневнике. — Энергичный темп, заданный десантниками, оказался нам не по силам».
— Пожалуйста, остановитесь! — крикнула она. — Мне нужно отдохнуть.
— Мне тоже, — поддержал ее Деккер, и Маргарет вздохнула с облегчением.
Она понимала, что если бы не остановилась, то Деккер продолжал бы стоически идти вперед, пока силы бы окончательно не оставили его.
Через три часа было решено устроить привал и разбить лагерь для ночевки. Медики проверили и обработали раны Маргарет и Деккера. Кроме того, они остановились довольно рано и успели укрыться от ночного дождя. Маргарет получила собственную палатку, Макколлом и Деккер расположились в другой, несколько десантников в третьей, а остальные устроились в гамаках на деревьях.
На следующее утро все встали рано. Из лагеря вышли около восьми часов. Дорога опять шла по пересеченной местности — приходилось то подниматься, то спускаться. У Маргарет страшно разболелось правое бедро, его сводила судорога. В дневнике Уолтер записал: «Капрал Хастингс чувствует себя плохо, но держится». Однако ее состояние неизбежно замедляло движение.
Над головами пролетел транспортный самолет. Уолтер установил радиосвязь и сообщил майору Гарднеру о том, что туземцев-носильщиков найти не удалось. Он упомянул и о том, что туземцам не нравится, когда чужаки проходят рядом с их деревнями.
— Они настроены враждебно? — уточнил Гарднер.
— Сомневаюсь, — ответил Уолтер. — Мы не ждем никаких неожиданностей. Туземцы в целом миролюбивы. Пока мы не приближаемся к их женщинам и полям, с нами все будет в порядке.
В тот же день несколько туземцев из попавшейся по пути деревни согласились перенести груз хотя бы на какое-то расстояние. Во второй половине дня десантники остановились на привал. Впервые удалось выполнить план — за день они прошли десять миль. «Главная проблема — это вода, — записал Уолтер в дневнике. — Воды кругом полно, но только Богу известно, где найти ее в джунглях».
Уолтер сам растянул левую щиколотку, прыгая с камня на камень, но никому не сказал об этом. «Больше всего меня беспокоили Мэгги и два ее товарища, Кен Деккер и Мак, — вспоминал Уолтер, — поэтому я не обращал внимания на себя. Я наступил на камень, поросший мхом, поскользнулся и сильно растянул щиколотку. Боль мучила меня очень долго». Нога распухла, и Уолтер попросил Дока Булатао наложить тугую повязку. Боль не прошла, но на ногу хотя бы стало можно наступать. «Мы двигались слишком хорошо, чтобы тормозить из-за меня, — записал Уолтер в дневнике. — Бахала На! Я справлюсь!»
Ноги Маргарет окрепли. С каждым днем она чувствовала себя все лучше. 17 июня поход продолжался уже три дня. Уолтер сказал, что Маргарет по выносливости не уступает первоклассному пехотинцу. В дневнике он записал: «Снимаю шляпу перед капралом Хастингс, сержантом Деккером и лейтенантом Макколломом. Это замечательные, мужественные люди. Капрал Хастингс заслуживает особой похвалы. Не устаю удивляться этой девушке!»
Маргарет тоже отметила улучшение. В дневнике она записала, что чувствует себя «на миллион долларов». СИЛЫ ВЕРНУЛИСЬ К МАРГАРЕТ, НО ТЕПЕРЬ ПОЯВИЛАСЬ НОВАЯ ПРОБЛЕМА — НЕЖЕЛАННЫЕ ПОКЛОННИКИ. «Одного из туземцев мы прозвали „Бобом Хоупом“, — писала она в дневнике. — Нос у него точно как у актера. К сожалению, наш Боб страстно в меня влюбился. Он часами бродит вокруг и таращится на меня». Еще больше Маргарет раздражали шуточки десантников. Она страшно злилась.
«Неожиданно у Боба появился соперник, — писала она. — Молодой туземец, совсем еще ребенок, тоже положил на меня глаз. Его ухаживания весьма экстравагантны: чтобы привлечь внимание девушки, он швыряет в нее палки. Судя по всему, я должна бросать палку назад. Он ведет себя как щенок». В конце концов влюбленные туземцы отстали, и американцы двинулись дальше.
