Нас партии слово в бою вдохновляет.

Нас Ленина имя в бою осенит...

В. Пузейкин

Пока бьется сердце

Более тридцати лет минуло с той поры, как окончилась война. Но и сегодня возникают в моей памяти лица однополчан, не доживших до светлого Дня Победы. И среди них - старший лейтенант Лука Муравицкий.

Он первым среди моих однополчан был удостоен высокого звания Героя Советского Союза.

Встретились мы в сентябре 1941 года. 127-й истребительный авиационный полк, которым я командовал, стоял тогда на одном из аэродромов под Ленинградом.

Это были трудные для города на Неве дни.

Фашисты замкнули вокруг Ленинграда кольцо блокады. Люди, руководившие обороной города, отвечавшие за снабжение войск и населения, за эвакуацию жителей, не связанных непосредственно с военными действиями и производством, принимали все меры к тому, чтобы обеспечить связь Ленинграда с Большой землей.

Многие, конечно, знают, какую огромную роль в снабжении войск Ленинградского фронта и жителей города сыграла знаменитая ледовая Дорога жизни через Ладожское озеро, а после прорыва блокады - и железная дорога, проложенная по берегу Ладоги.

Но в первые дни блокады, до того, как начала действовать Дорога жизни, связь города с Большой землей осуществлялась с помощью авиации - по так называемому 'воздушному мосту'.

Для обеспечения 'воздушного моста', по указанию Государственного Комитета Обороны, были выделены две крупные транспортные авиационные группы самолетов - московская и особая ленинградская. Транспортные самолеты базировались на аэродромах Хвойная и Кушеверы. Прикрывать их действия должна была истребительная авиация.

Именно для этого и перебросили нас с Западного фронта. В состав полка вошла и эскадрилья самолетов И-16 29-го Краснознаменного истребительного авиационного полка.

История этого полка - это, по существу, история советских Военно-Воздушных Сил.

Свою летопись полк вел от первого советского авиационного отряда, созданного в августе 1918 года и начавшего боевые действия на Восточном фронте. В боях против белогвардейцев красные летчики проявили исключительное мужество и храбрость.

В 1925 году отряду, преобразованному в эскадрилью, присвоили имя В. И. Ленина, а в 1928 году в связи с десятилетием за боевые дела в период гражданской войны эскадрилью наградили орденом Красного Знамени.

Накануне Великой Отечественной войны 29-й Краснознаменный истребительный авиационный полк, созданный на базе эскадрильи, охранял дальневосточные рубежи нашей Родины. С первых дней войны он сражался с фашистами на Западном фронте.

И вот в сентябре 1941 года в наш 127-й полк влилась эскадрилья прославленной части. И хотя боевой опыт ее молодых летчиков, как, впрочем, и всех нас, не превышал трех месяцев, на их счету уже был не один сбитый фашистский самолет.

Среди тех, кто в первые дни войны сумел приумножить славу полка, были летчики Юхимович, Попов, Морозов, Хомусько и другие. Но с особенно большим уважением и гордостью здесь произносили имя младшего лейтенанта Луки Захаровича Муравицкого.

Родился он в 1916 году в семье крестьянина-бедняка в белорусской деревне Долгое. По нынешнему административному делению это в Солегорском районе Минской области.

После окончания шести классов сельской школы Лука отправился в Москву. На заводе 'Динамо' его приняли учеником токаря. Окончив фабрично-заводское училище, работал мотористом на заводе. После напряженного трудового дня юноша спешил в аэроклуб, где занимался парашютным спортом.

Это были годы бурного развития советской авиации. Как и все советские люди, Лука восхищался подвигом наших летчиков, спасших челюскинцев, мировыми рекордами летчика-испытателя Владимира Коккинаки, замечательным полетом через Северный полюс в Америку В. П. Чкалова и М. М. Громова.

Комсомолец Муравицкий усердно занимается парашютным спортом, без отрыва от производства оканчивает аэроклуб. В 1937 году его зачисляют курсантом школы военных летчиков в Борисоглебске.

- Крепкий парень! - сказал комиссар полка Александр Петрович Проскурин, когда мы знакомились с биографиями и боевой деятельностью прибывших к нам летчиков.

Вот только несколько эпизодов, которые свидетельствовали о волевом, мужественном характере Луки Муравицкого.

8 августа 1941 года Лука Муравицкий участвовал в групповом воздушном бою. Шесть советских истребителей И-16 против двенадцати 'юнкерсов' и 'мессершмиттов'. Советские летчики в этой схватке сбили восемь немецких машин. Две из них уничтожил младший лейтенант Муравицкий.

В конце августа создалась настолько напряженная обстановка, что наши истребители, базировавшиеся на дальнем аэродроме, прилетали для отражения атаки фашистской авиации с некоторым опозданием.

Было принято решение сделать засаду, расположив несколько истребителей у самой линии фронта.

На исходе дня, уже в сумерках, три самолета из звена лейтенанта Морозова приземлились на крохотной площадке буквально под носом противника. А на рассвете, едва гитлеровцы появились над расположением советских войск, наши летчики ринулись наперерез врагу.

За день Морозов, Попов и Муравицкий десять раз поднимались в воздух и сбили четыре бомбардировщика. А скольким воздушным пиратам помешали осуществить прицельное бомбометание!

Еще через несколько дней Муравицкому пришлось охранять от вражеской авиации железнодорожную станцию, через которую осуществлялись снабжение наших войск и эвакуация раненых, гражданского населения и материальных ценностей. Недалеко от станции Лука обнаружил фашистский бомбардировщик 'Хейнкель-111'. Атакованный советским летчиком, гитлеровец попытался на повышенной скорости со снижением уйти от преследования.

Лука догнал противника и с дистанции 500 метров открыл огонь из пулеметов. Но, видимо, поторопился: все пули прошли мимо цели.

Тем временем самолеты уже оставили позади линию фронта и теперь летели над территорией, занятой фашистскими войсками.

- Не уйдешь, вражина! - крикнул Лука.

Он максимально сблизился с 'хейнкелем' и снова нажал на гашетки. Но очереди не последовало. Летчик не заметил, как израсходовал все патроны. Упустить врага? Ни за что!

- Все равно не уйдешь!

Вплотную сблизившись с 'хейнкелем', Муравицкий ударил винтом по хвостовому оперению.

Вражеский самолет резко спикировал и исчез в лесу. Рассматривать его было некогда. 'Ишачок' также был поврежден. И все же Лука сумел довести самолет до аэродрома.

Окружив машину, техники, летчики с изумлением смотрели на загнутые лопасти винта.

- Вот это да! Это удар! - слышались возгласы. - Как только дотянул!

Это не единственный случай, когда Муравицкому пришлось буквально 'дотягивать' до своих войск. Так случилось и во время его последнего боевого вылета.

Хотя было только начало сентября, погода стояла по-настоящему осенняя, дождливая.

В такую погоду летчики звена лейтенанта Хомусько вылетели на разведку места сосредоточения танков, которые гитлеровское командование намеревалось в ближайшее время ввести в бой.

Обстоятельства сложились так, что летчики возвращались порознь.

Муравицкий приехал на машине поздно ночью с забинтованной головой.

- Летели на бреющем полете вдоль дороги, - рассказывал он. - Видимость - хуже некуда. Но танки мы все же разыскали. Стал считать, да сбился очень много их было. Пришлось заходить снова. Насчитал около двухсот. Пошли дальше в тыл. В одной деревне еще добрую сотню машин увидели. Все ясно: готовятся к наступлению. Развернулись на обратный курс. А погода улучшилась. Появились истребители. Увязались за нами. На мой самолет насели трое 'мессеров'. Одного сбил, от двух других еле отделался. Но тут забили зенитки. У самой кабины разорвался снаряд. Осколки попали в голову и в лицо. Досталось и двигателю! Он