технике противника на железных и шоссейных дорогах Новгород - Батецкая, Новгород - Шимск, на станции Батецкая, в опорных пунктах Старый Медведь, Милютино, Маяково, Мшага-Ямская, Любач дорого обошлись фашистам.

В те дни Василий Томаров и его воздушный стрелок Николай Кравченко почти ежедневно совершали по три-четыре вылета. Их штурмовик почти все время был в воздухе.

- Томаров - толковый летчик и надежный товарищ, - докладывал комэск командованию полка.

И не случайно в первые дни боев его назначили командиром звена. Доверие Василий с честью оправдал. 19 января в первом вылете ведущим пары он нанес смелый штурмовой удар по станции Татино, в результате которого был уничтожен паровоз и несколько вагонов, а также подожжен склад с боеприпасами.

Разумеется, победы давались нелегко...

...Это было 18 февраля. Василий вылетел в составе четверки Сергея Федякова в район станции Дно на штурмовку артиллерийских и минометных батарей фашистов в опорном пункте Любач. Группа вылетела на задание без истребителей прикрытия: их не хватало для сопровождения всех штурмовиков и бомбардировщиков.

Солнце стояло невысоко. В воздухе - густая сизая дымка, сквозь которую на земле едва-едва просматривалась белая снежная равнина, лесные массивы, извивающиеся ленты рек. Еле различались самолеты товарищей. Почти не просматривалась линия горизонта. Лететь при такой плохой видимости было трудно. Федяков понимал это и вел группу внимательно, соблюдая необходимую осторожность.

Опорный пункт врага встретил группу 'илов' плотным огнем зенитных батарей.

Пять раз атаковали Сергей Федяков, Василий Томаров, Владимир Титович и Виктор Юков огневые позиции опорного пункта. Уходя от цели, сфотографировали результаты своей 'работы' - разбитые и раскиданные пушки и минометы, автомашины и повозки, подожженные и взорванные штабеля ящиков с минами и снарядами.

- Это вам за батю и братишку! - вытирая с лица пот, приговаривал Василий.

Закончив штурмовку опорного пункта, 'илы' вновь приняли походный порядок и взяли курс на свой аэродром. По-прежнему все вокруг обволакивала густая дымка. Плохая видимость создавала у летчиков настроение настороженности и тревоги. 'Мало ли что ожидает 'ас там, за этой завесой?' - думал Василий, то и дело осматриваясь вокруг.

Предчувствия его не обманули. Примерно на полпути от цели к аэродрому случилось необычное - из-за плохой видимости штурмовики внезапно вклинились в рассредоточенную группу немецких бомбардировщиков. Для фашистских летчиков появление наших самолетов было тоже неожиданным. Сначала как те, так и другие не могли понять, что происходит. А потом, когда разобрались, произошел воздушный бой между четверкой 'илов' и восьмеркой 'юнкерсов'. Этот не совсем обычный бой длился всего несколько минут. От мощного прямого удара пушек и пулеметов Сергея Федякова и его стрелка Владимира Кашникова загорелся и рухнул на землю один 'юнкерс'. Василий Томаров, Владимир Титович, Виктор Юков подожгли еще два бомбардировщика.

Выйдя победителями из этой неожиданной схватки, штурмовики лицом к лицу столкнулись с шестеркой 'мессершмиттов', сопровождавших 'юнкерсы'. Появление 'илов' и для них оказалось внезапным: видимо, во время перестроения 'юнкерсов' они отошли от них подальше, чтобы не мешать, а теперь возвращались...

'Мессеры' всей группой промчались мимо 'илов'. Но через минуту фашистские летчики сообразили, что к чему. Они круто развернулись и стали поспешно перестраиваться. Потом разделились на пары и бросились в атаку.

'Отступать нельзя, - пронеслось в сознании Василия. - Расстреляют. Надо драться!'

- Построиться в оборонительный круг! - в то же мгновение раздалась по радио команда Федякова.

Но на какое-то мгновение 'мессеры' опередили штурмовиков. Они атаковали их поодиночке. Два из них навалились на самолет Томарова.

- Командир! Командир! Справа атакуют два 'мессера' - взволнованно доложил стрелок Вызов, который в этот раз летел с Василием вместо раненого Кравченко.

- Вижу, - резко ответил летчик. - На мушку их, голубчиков, - добавил он, стремясь подбодрить Бызова.

То ли Бызов растерялся, то ли запоздал - всего лишь одну короткую очередь выпустил он по атакующим 'мессерам'. В ту же секунду Василий почувствовал, как самолет содрогнулся. Острая боль пронзила левое плечо и левую ногу летчика, чем-то острым резануло по лицу, а мимо 'Мстителя' один за другим с ревом пронеслись два 'мессера'.

- Получай! - проговорил Василий. Преодолевая боль, он мгновенно довернул свой 'ил' в сторону уходящих фашистов и изо всех сил нажал на гашетку. Огненные струи догнали второй 'мессер', впились в него, он сначала клюнул, а потом, суетливо заерзав, полез на высоту.

- Бызов! Как там у тебя? - спросил Василий, но стрелок молчал.

'Ах, Бызов, Бызов! - подумал летчик, - оплошал ты немножко', - и, вспомнив Колю Кравченко, снова громко спросил:

- Бызов! Ты жив? Молчание.

Но вот послышалось тяжелое дыхание, потом раздался хриплый голос стрелка:

- Врезали мне, командир... Глаза!.. Ничего не вижу... И рука!..

- Держись, друг! - как можно спокойнее проговорил Василий, сам едва сохраняя сознание.

Штурмовики уходили от 'мессеров' на бреющем. После нескольких атак фашисты, получив отпор, отвернули и ушли. Федяков стал собирать группу.

Самолет Томарова едва держался в строю и все время отставал. Василий из последних сил удерживал его в горизонтальном положении. С трудом 'тянули' к дому свои израненные машины и Федяков, и Титович, и Юков.

- Все целы, все! - облегченно проговорил Василий. - Хотя и потрепаны и побиты, но домой 'топаем' все. Ничего, дойдем. Обязательно дойдем! Только держаться! Держаться! - то и дело подбадривал он себя, с усилием преодолевая наваливающуюся на него слабость и сонливость от большой потери крови и сильного напряжения.

И он дотянул до своего аэродрома. Дотянули и остальные. Томарову удалось кое-как посадить свой истерзанный 'ил'. Как? Этого он не помнит: при посадке был в состоянии полузабытья, а когда приземлился, потерял сознание.

'Мститель' выкатился за пределы посадочной полосы, и поспешившие на помощь друзья вытащили летчика и стрелка.

- Ну и ну! - удивлялись летчики и техники, рассматривая самолет. - Как он летел? Почти же совсем без хвоста!

И действительно, на 'Мстителе' не было живого места: плоскости иссечены и пробиты пулями и осколками, от рулей глубины и поворота остались лишь жалкие ошметки, кабины летчика и стрелка разбиты, почти все приборы и рация выведены из строя. И все-таки 'Мститель' прилетел, а значит, он еще полетит...

Томаров вернулся в полк из госпиталя в начале марта. Пока он лечился, полк перебазировался на другой аэродром, расположенный неподалеку от Чудского озера. Отсюда летали на штурмовку войск, техники, артиллерийских и минометных батарей, оборонительных укреплений фашистов у Нарвы и других населенных пунктов Псковско-Островского укрепленного района. В этих полетах принял участие и Василий Томаров: 5 и 6 марта он дважды бомбил и штурмовал укрепления фашистов у деревни Абижа, 8 и 9 марта - технику и живую силу противника на железнодорожной станции Нарва и в деревне Скоморохово, а 17 и 18 марта во главе группы летчиков эскадрильи трижды наносил сокрушительные штурмовые удары по артиллерийским и минометным батареям фашистов западнее Нарвы.

Василий Томаров все чаще летал ведущим групп. В течение марта, апреля и мая он совершил 13 боевых вылетов, из них более половины ведущим группы. Каждый вылет в район Нарвы или Пскова, Острова или Печор был чрезвычайно тяжелым и опасным.

- Зенитки в этом районе были чуть ли не на каждом метре, - вспоминает Томаров. - Да и фашистских истребителей кружилось там достаточно, поэтому в те весенние дни здесь часто завязывались