возле одного из следов. Что это, мышиная норка? Но почему она идет строго вертикально? Обращаю внимание на стенки отверстия. Они абсолютно ровные, как бы утрамбованные. Да ведь это скважина! Диаметр — два с половиной сантиметра. Отвернув трубку от датчика магнитометра, осторожно опускаю ее в отверстие. Трубка входит почти полностью, глубина 38 см.
Вокруг устья скважины выбросов земли или породы не видно, значит, бурения как такового не было, использовался пробоотборник.
Пытаюсь надавить на трубку, которой измерял глубину. Впечатление такое, будто внизу что-то пружинящее, эластичное. Явно ощущая какое-то противодействие, продвигаю трубку еще на пару сантиметров вглубь, затем вытаскиваю наружу. В отверстие набился самый обычный кварцевый серый песок. Почему мне показалось, что там что-то пружинит?
Отбираем через метр по всей зоне и в местах отпечатков пробы земли, растительности, чтобы провести в моей лаборатории спектральный анализ. Берем и фоновые пробы почвы на расстоянии в несколько десятков метров от «зоны».
На очереди магнитная съемка. Достаю из сумки побывавший со мной уже не в одной экспедиции ММП-203 — протонный магнитометр. Но он отказывается «давать показания» — на табло прибора то и дело выскакивают нули. Хотя это можно объяснить. Ведь мы находимся в промышленной зоне города, где магнитный градиент очень высок. В нескольких метрах за кустами виднеются люки теплотрассы, где-то рядом под землей высоковольтный электрический кабель, неподалеку — трамвайная линия. Напряженность поля постоянно меняется, прибор не успевает пересчитывать эти изменения и выбрасывает на табло «нули».
Впрочем, забегая вперед, скажу, что подводили нас в этом месте не только приборы. У одного из ребят (кажется, это был Женя Блинов) «обнулились» электронные часы, а моя «Электроника», по которой можно было сверять сигналы точного времени, после десяти часов работы в парке «ушла» вперед на полторы минуты. Для кого-то это, может быть, и не довод, для меня же — неоспоримый факт.
Лозоцев и Мосолов отправились к 33-й школе за очевидцами (она находится неподалеку, за парком). Отпросили с уроков ребят, фамилии которых были известны, решили поискать среди учеников других возможных свидетелей.
Стоявшие в коридоре школьники, узнав, в чем дело, охотно взялись помочь: «Из нашего класса двое видели! И у нас, в 7-Г, тоже есть! Сейчас за ними сбегаем!» Большинство очевидцев-ребятишек подходили робко, смущаясь. В глазах один и тот же тревожный вопрос: всерьез ли их будут выслушивать? Набралось человек пятнадцать.
С самого начала стало ясно, что видели ребята не одно и то же. Называют разные даты и время, к тому же и содержание рассказов неодинаково. Тем более не похоже на сговор. Договорись они заранее — все твердили бы одно и то же. Очевидцами занялись Слава Мартынов и Федор Киселев. Раздали листки бумаги и развели ребят в разные стороны, чтобы они, независимо друг от друга, попытались нарисовать увиденное.
Переходим к исследованию второго места посадки, указанного очевидцами. Оно расположено примерно в 50 метрах от тополя, явившегося свидетелем невероятных событий. Это участок с зеленой травой, местами закрученной против часовой стрелки. Контрастно выделяются углубления в земле, их три. Глубина больше, чем около тополя, примерно 8 см, форма круглая, диаметр 15 см. Крупинки песка в лунках измельчены. Можно предположить, что в этом месте что-то проворачивалось, превращая песок в пыль и закручивая траву.
Ребята рассказывают, что здесь приземлялся диск со светящейся «платформой» под днищем, внизу которой, в свою очередь, просматривалось что-то похожее на «колесики». Когда диск улетел, «платформа» осталась на месте. Затем она на глазах ребят «растаяла».
Вновь берусь за биолокационные рамки — зона посадки четко фиксируется ими. Диаметр активной зоны, как и у тополя, около 10 м.
На всякий случай пытаемся отыскать следы бурения — их нет. Отбираем образцы почвы и травы и переходим на новое место.
«Посадка № 3», как мы именуем ее официально в своих протоколах, по внешним признакам очень похожа на вторую. И здесь повторяется тот же процесс: биолокация, отбор проб…
Уже смеркалось, когда мы покидали парк. В сумке, заметно распухшей от мешочков с пробами, я уносил несколько необычных, округлой формы образцов, подобранных на месте третьей «посадки». В тот вечер я не мог и предположить, что этим невзрачным на вид окатышам через несколько дней суждено будет дважды стать главным козырем в разразившейся мировой сенсации: первый раз — в качестве доказательства посещения Воронежа представителями инопланетной цивилизации, и второй — в виде «улики», опровергающей этот факт. Но об этом несколько позже.
«Поверить в это было невозможно»
Ученый секретарь нашей секции Ф. А. Киселев по профессии журналист. Вся получаемая секцией информация — рисунки, фотографии, ленты с магнитной и видеозаписью — все это сосредотачивалось у него. Любому из коллег Киселева для подготовки сенсационной газетной статьи хватило бы десятой части этого материала. В первый месяц нашего расследования он не написал ни строчки.
«В тот первый день нашего расследования, 3 октября, я вернулся домой поздно ночью.
Сначала дотемна в парке, а потом в квартирах окружающих домов я снимал видеокамерой работу коллег по секции, записывал рассказы очевидцев. И чем больше их проходило перед камерой, тем запутанней и неправдоподобней казалась вся эта история. За 10 лет сначала любительского, а затем и профессионального интереса к проблеме НЛО мне не приходилось сталкиваться с такой фантастической, если не сказать фантасмагорической, картиной — ни в литературе, ни тем более наяву. Чего только в ней не было!
Прошедший день казался мне нелепым розыгрышем, в котором я сам и мои товарищи невольно оказались в роли главных действующих лиц и исполнителей.
Вот такими были мои первые впечатления от того дня, хотя я и не сомневался: по крайней мере часть детей что-то видела. Но что именно?
Утром вставил кассету в видеомагнитофон, включил телевизор. Подумал, что вот сейчас на телеэкране — это не глазок видеокамеры — крупный план выдаст лгунишек и фантазеров, все станет ясно.
Появились отснятые накануне кадры: парк, пустырь между ним и стоящим невдалеке двенадцатиэтажным домом, детский сад за белым кирпичным забором. Вот идет Генрих Михайлович с биолокационной рамкой в руке, приближается к крайним тополям. Рамка действительно «сама» начинает вращаться. Но это еще ничего не доказывает, под землей могут быть какие-нибудь коммуникации. Вот Лозоцев откладывает в сторону приборы после нескольких неудачных попыток провести измерения. Наконец, в кадре свидетели.
Этого мальчика, кажется, зовут Володей, — вспоминал я. Точно, Вова Старцев. Рассказывает, что видел на корпусе объекта что-то похожее на русскую букву «Ж», какую-то конструкцию. А от инопланетян забрался на дерево! Ничего не скажешь, шустрый малый, с фантазией. Такой за словом в карман не полезет. Хотя только ли в фантазии дело? Ведь фотоснимок НЛО с таким знаком на борту — русской буквой «Ж» в ее строгом графическом изображении, — встречался в зарубежной уфологической литературе, в работах Жака Балле. Правда, Балле доказывал, что фотоснимок — фальсификация, но это уже другая «сторона медали».
Старцев-то ничего подобного знать не может. Совпадение? Или…
И я стал внимательно вглядываться в экран, лица детей.
Видеомагнитофон «накручивал» один час, второй, третий… Меня все больше охватывало недоумение. С одной стороны, чересчур уж много событий, слишком много НЛО. Кто из рассказчиков сочиняет? Те, кто говорят о высоких трехглазых инопланетянах? Подобных персонажей не встречалось ни в одной из известных мне историй, их нет и в наиболее полном каталоге аргентинца Перейры, где собрано множество наблюдательных данных о пилотах НЛО. Но другие подробности, о которых вспоминают дети — например, посадка НЛО по траектории падающего листа, их рисунки — словно ребята видели документальные фотографии, это все — откуда? Ведь зарубежные журналы «Сага» или «УФО» у нас не
