Для «спонтанных» соавторов, пожалуй, различие творческих манер оказывается более значимым и продуктивным, чем их сходство (у постоянных соавторов, как нас учит история, все же происходит ассимиляция). Наиболее известный и показательный пример такого рода в постсоветской фантастике — «Посмотри в глаза чудовищ» А. Лазарчука и М. Успенского. Критики и читатели дружно решили, что сюжет романа разрабатывал первый, а все шутки и пародии принадлежат второму; это, как утверждают знающие, преувеличение, но, вероятно, не чрезмерное.
Различие можно подчеркнуть и иным способом: столкнуть в книге полярные точки зрения, ответственность за каждую из которых берет на себя один из соавторов. В романе Г. Л. Олди и А. Валентинова «Нам здесь жить» этот прием стал средством развития сюжета, а в «Рубеже» обрел едва ли не онтологическое значение. Впрочем, можно поспорить о том, создают ли в последнем романе единую картину мира взгляды восьми главных героев, а следовательно, и авторские индивидуальности.
«Спонтанное» соавторство подарило нам несколько экспериментальных книг (в самом деле, стоит ли начинать такое предприятие, чтобы писать банальности!). Но у книг этих есть, как правило, еще одна, куда менее симпатичная черта: дух капустника, который, впрочем, зачастую проникает и в «сольные» романы. Если такова природа таланта одного из соавторов или же если книга и задумывалась как пародия — откровенно капустнические интонации вполне допустимы. Но, к сожалению, иногда и в серьезных книгах появляются интонации «междусобойчика». Искусство — это, конечно, игра, но бывает и переигрывание.
«Не представляю, как можно вдвоем описать все нюансы и перипетии несчастной любви — ведь это обязательно означает: обнажить перед соавтором что-то очень личное, тайное, воспаленное, больное. Реалистическая литература требует (в идеале), чтобы человек раскрывался нараспашку, весь, без оглядки — это возможно (по-моему) только, когда ты сам с собой наедине. Невозможно представить себе Достоевского, пишущего (в полную силу) с соавтором. А Алексея Толстого, который пишет с соавтором «Гиперболоид», я могу себе представить без всякого труда».
Эти слова Бориса Стругацкого — конечно же, не только критика, но и самокритика. И в них, наверное, немало правды. Но неужели соавторы обречены создавать бесконечные «Гиперболоиды», не надеясь подняться до высот «Братьев Карамазовых»? Вряд ли. Юрий Тынянов не зря сравнивал литературу с Колумбом: ей заказывают Индию, а она открывает Америку. Предсказать ничего нельзя. Можно надеяться.
—
—
—
Марина и Сергей Дяченко
ВОЛЧЬЯ СЫТЬ
ПРОЛОГ
