Свободно, милые? (Садится, не дожидаясь ответа, и с отвращением цедит официантке монголоидной внешности.)
Бутылку текилы, Вот, блядь, набрали чурок, Чтоб сэкономить бабло. Жди тут, пока эта дура Притащит тебе бухло. Политтехнолог
Да у них тормозные девицы Пока принесут… Давай дернем виски. Выпивают. Поэт разрывает пальцами кружок лимона, закусывает, морщится. Откидывается на спинку стула, смотрит на противоположную стену, на лице его возникает выражение глубокого недоумения.
Поэт
Вроде еще не пил И не очень с похмелья, Но два дня назад здесь был Между окон портрет Рубинштейна? Между окон на противоположной стене действительно висит картина, изображающая перевернутое символическое изображение сердца или масть черви, только без острого кончика, а закругленная. Цвет объект имеет ядовито-телесный.
Политтехнолог
Да ладно, “не пил совсем”. Вижу, что ты поддатый, А здесь и правда висел Раньше мужик бородатый. Висел он годами, но, Чтобы разнообразить тему, Повесили здесь панно Автора современного. Поэт (в крайней растерянности на грани истерики потерянно бормочет)
Как же это? Ведь два дня назад… Был же портрет… И вдруг, что там? Политтехнолог (разливая виски)
По-моему, это зад. Радикал (глумясь)
Что это значит “зад”? Зачем нам язык Эзопа? На мой незамыленный взгляд Это конкретно жопа. Выпивают молча.
Поэт (закусив лимоном и взяв себя в руки)
Пока свободой горим мы В авторитарной ночи, Нам светят окна “Билингвы”, Как будто пламя свечи. По крутой лестнице, охая, Вползешь под кирпичные своды, И сразу полными бронхами Вдыхаешь глоток свободы.
