Мы б эпитеты подыскалиПосильней чем “Мочить в сортирах!”.Нет, не зря нам товарищ СталинВыделял на Тверской квартиры.А пока вы жидитесь дать бабки,Господин президент и министры,Будут русские Гомеры и ПетраркиСплошь агенты империалистов.Если уровень жизни поэтовВы не сделаете достойным,Все просрете, также как эту,Информационные войны.
Киношок
После очередного просмотра х/ф “Кавказская пленница”
Где Шурик ездил на осле,В блокнот записывая тосты,Там смерть стоит навеселе,Чтоб ямы вырыть всем по росту.Где Вицин в лесополосеСидел в засаде с Моргуновым,Спит БТР возле шоссе.Являясь коллективным гробом.Легли на цинковые полкиИ больше не сопротивляютсяСтудентки вузов, комсомолки,Спортсменки, местные красавицы.Прекрасны древние обычаи,Их чтут воинственные горцы.Сказала маленькая птичка:“Я лично полечу на солнце”.А я седая, злая шавкаХуячу по клавиатуре.Но птичку жалко, птичку жалко.И я рыдаю, словно Шурик.Вокруг одни козлы, ващщеЖизнь человеческая похуй[9],При Леониде ИльичеЖилось, конечно, очень плохо…Простите мою грубость, братцы,Нам эта фраза всем знакома:“В моем доме не выражаться!”Да только нету больше дома.Грустит в горелом Гори Сталин,На бирже паника в пизду…Похоже, скоро нам настанетБамбарбия и киргуду.
Моменто море. (Осенняя лирика 2008 года)
Не отпускают Бахмину на УДО,За окнами холодно, ветрено, сыро.А мы все сидим не то в ожидании Годо,Не то сообщения о смерти товарища Ким Чен Ира.Вы верите в добрые чувства?Очкастые важные дяди.Никого они не отпустят,Но многих еще посадят.А сколько раз нам говорили,Мол, совершенно ясно,Что типа уже в могилеКомерада наш Фидель Кастро?
