крышу.

— Вы пойдете прямо по этому мостику, никуда не сворачивая. Он проходит над каждым доком: если вам хоть немного повезет, вы достигнете противоположного края бункера.

— Вы?

— Ты и Анаис. Единственная трудность — это море. Сегодня ночью волны заполняют доки почти целиком, но, как видишь, здесь есть поручень, за который можно держаться.

— Ты дашь нам уйти?

— При одном условии. Ты пойдешь впереди, Анаис — за тобой. Если ты хоть раз обернешься, чтобы убедиться, там ли она, ей конец.

«Я называю ее Эвридикой». Ему и в самом деле выпала роль Орфея. Он мгновенно припомнил историю музыканта и его жены, погибшей от укуса гадюки. Орфей, вооруженный лишь своей лирой, перебрался через Стикс, очаровал Цербера и уговорил Аида, владыку подземного мира, отпустить Эвридику. Бог согласился, но при одном условии: на обратном пути Орфей будет идти впереди Эвридики и ни разу не обернется.

Конец всем известен. У самого выхода из царства мертвых Орфей не выдержал и оглянулся. Эвридика следовала за ним, но было поздно. Герой не сдержал клятву. Его возлюбленная навсегда исчезла в преисподней.

— А ты?

— Если сдержишь слово, я исчезну.

— Значит, здесь все и кончится?

— Для меня — да. А ты разберешься со своими проблемами в мире живых.

Наклонившись, Туанен взял с пола толстую папку, герметически упакованную в пластик.

— Твоя страховка на будущее. Выдержки из программы «Матрешка». Даты. Жертвы. Препараты. Ответственные.

— Полиция замнет это дело.

— Ну еще бы. Но только не СМИ. Смотри не разглашай эти сведения. Просто извести «Метис» о том, что доказательства у тебя. И что они хранятся в надежном месте.

— А твои убийства?

— В этой папке есть и мои признания.

— Никто им не поверит.

— Я перечислил кое-какие детали, известные лишь полиции и убийце. И приложил документы, подтверждающие, где и как я раздобыл материалы для каждой инсценировки. А еще там указано тайное место, где спрятаны мои дагеротипы.

— Что-что твое?

— Анаис тебе объяснит. Если выживет, то есть если ты будешь играть по правилам.

Кубела покачал головой:

— С самого начала этой истории двое преследовали меня, чтобы убить. В конце концов я их одолел. Но их место займут другие.

— Поверь, все уляжется.

— Ты больше не намерен меня защищать? Засунуть в тюрьму или психушку?

— Ты все еще жив. Значит, тебе суждено выжить — со мной или без меня.

Кубела взвесил папку в руке. Может, там и правда есть все необходимое, чтобы вернуться к нормальной жизни. Не считая одной детали, самой существенной.

— А как же моя болезнь?

— Ты вытащил имплантат, так что препарат больше на тебя не действует. Нет причин, чтобы у тебя снова случилось диссоциативное бегство. Хотя ни в чем нельзя быть уверенным. Ты — незаконченный эксперимент. Спасай свою шкуру, Франсуа. И жизнь Эвридики. Пока это твоя главная забота.

Туанен направился к Анаис. Кубела понял, что старик не блефует. Он в самом деле готов их освободить. Бог-олимпиец, дарующий отсрочку двум смертным.

— А нельзя было начать с этой папки? — Он повысил голос, стараясь перекричать волны. — Остались бы живы ни в чем не повинные люди.

— Не забывай о страсти богов к игре. И крови.

Туанен сорвал с Анаис капюшон. Казалось, ее губы обожжены раскаленным железом. От клея рот распух, кожа вокруг него была раздражена. Анаис походила на изуродованного клоуна. Тело расслаблено — она не в обмороке, просто дремлет.

— Ей ни за что не пересечь базу в таком состоянии.

Старик достал упаковку со шприцем. Зубами разорвал пластик и сунул иглу в крошечный флакон. Миг спустя вверх брызнул фонтанчик.

— Я ее разбужу.

— А путы?

— Они останутся. Это не обсуждается.

— Откуда мне знать, идет ли она за мной?

Туанен схватил Анаис за руку и всадил иглу.

— Доверие — единственное, что от тебя требуется. Это ключ, чтобы выбраться отсюда.

Кубела подумал, что у безумца есть собственная логика. Как и в своих убийствах, он хочет дословно следовать мифу. Туанен поступит подобно Аиду, выпустившему Эвридику. Ну а ему самому надо избежать ошибки Орфея.

Главное — не оборачиваться.

Старик медленно надавил на поршень, потом вытащил иглу. Он шагнул к Кубела и указал на приоткрытую дверь, из которой все так же летела пена:

— Поднимайся вверх. При каждой волне задерживай дыхание. В конце доков тебя ждет свобода.

Кубела в последний раз взглянул на старого психа. На его лицо, обтянутое дубленой морщинистой кожей. Он словно увидел самого себя в древнем пятнистом зеркале. У него за спиной, похоже, зашевелилась Анаис.

— Ступай, — прошептал Туанен. — Через несколько секунд она пойдет за тобой.

— Правда?

Убийца подмигнул ему:

— Ответ ждет тебя на том конце бункера.

Давным-давно доки стали мертвой зоной, куда не заходили подводные лодки. Но этой ночью разъяренные волны вдохнули в забытые пещеры новую жизнь. Укрывшись за переборкой, Кубела замер на мостике и следил за развернувшейся внизу схваткой. Раз за разом водяной меч пронзал док, насыщая черной влагой каждую пядь бетона, и бешено отступал, молотя по стенам, заливая платформы морской пеной… Затем океан давал бункеру краткую передышку, прежде чем вторгнуться в него с удвоенной яростью.

За время паузы надо было преодолеть двадцать метров над бункером. И не откладывая: разбушевавшиеся волны вполне могли сорвать Кубела с его насеста и перекинуть через парапет.

Он дождался очередного затишья, чтобы добежать до следующей стены. Но просчитался. Пенящаяся вода застигла его посреди мостика. И повалила на пол. Из-за потрясения у него сохранились только основные рефлексы. Зажмуриться. Задержать дыхание. Всем телом припасть к мостику, чтобы перебороть стихию.

Подождав, пока вода отхлынет, он поднялся и, спотыкаясь, бросился к следующей стене. Он промок с головы до ног. Папку он заткнул за пояс. Он даже не знал, не потерялись ли пистолеты. Да и какая разница? Добравшись до укрытия, он спрятался за двухметровой толщины переборкой, отделявшей его от следующего дока. От грохота волн дрожали стены. Ему мерещилось, что на него ополчился сам океан. Идет ли Анаис за ним? При таком шуме ее шагов не расслышать. И ни в коем случае нельзя оборачиваться…

Прямо перед ним на новый отрезок пути обрушился очередной вал. Едва вода схлынула, Кубела устремился к следующей стене. Но и на этот раз не успел. Стоило ему выйти из укрытия, как волна приподняла его. Что было сил он вцепился в перила — свою последнюю опору…