Развитию науки, литературы и искусства в Турции особенно препятствовало засилье мусульманской схоластики. Высшее духовенство не допускало светского образования. Муллы и многочисленные дервишские ордена опутывали народ густой паутиной суеверий и предрассудков. Признаки застоя обнаруживались во всех областях турецкой культуры. Попытки возродить старые культурные традиции обрекались на провал, освоение новых, шедших с Запада, сводилось к слепому заимствованию. Так обстояло, например, с архитектурой, которая пошла по пути подражания Европе. Французские декораторы ввели в Стамбуле искаженный барокко, а турецкие строители перемешивали все стили и сооружали уродливые здания. Ничего примечательного не было создано и в живописи, где были нарушены строгие пропорции геометрического орнамента, замененного теперь, под влиянием европейской моды, растительным орнаментом с преобладанием изображения тюльпанов.

Большой любовыо масс пользовались народные поэты и певцы, отражавшие в своих песнях и стихах вольнолюбивые мечты и чаяния народа, ненависть к угнетателям. Широкую популярность приобретают народные рассказчики (хи-кяеджилер или меддахи), а также народный театр теней «карагез», представления которого отличались острой злободневностью и освещали происходившие в стране события с точки зрения простого народа, соответственно его пониманию и интересам.

ТУРЕЦКАЯ ЛИТЕРАТУРА

XVIII век представляет собой в литературе Турции переходный период от Средневековья к Новому времени. Поэзия представлена панегириками, любовной лирикой, философскими и романтическими поэмами, дестанами, сочинениями этического, религиозного (суфийского и ортодоксально-мусульманского) характера, хронограммами, парафразами (назире) и другими видами классических произведений.

Придворно-аристократическая элитарная поэзия становилась в XVIII в. все более эпигонской. Популярной в этих кругах была поэзия «индийского стиля» — философская лирика, в сложной символике которой порой отражались гуманистические идеи и философское свободомыслие. Время и запросы читателя, прежде всего городского, порождали в литературе перемены. Расширялась ее социальная сфера, многообразнее становились темы и сюжеты, возрастала роль героя из демократических низов общества, появилась тенденция к ослаблению жесткой нормативности. Поэты чаще обращались к сюжетам из турецкой жизни, описывали местные нравы, быт и пейзаж. Язык поэзии, отягощенный сложными арабскими и персидскими заимствованиями, все чаще обогащался за счет городского и крестьянского говора, в некоторых случаях даже арготивных элементов.

Взаимовлияние устной и письменной литературы стало в XVIII в. сказываться с новой силой. Помимо тюркю (вид народной песни), популярной еще в XVII в., стали создаваться шаркы (в стиле другой народной песенной формы), также основанные на тюркской системе стихосложения (хедже).

Новые веяния ярко проявились в творчестве Недима (ум. 1730), талантливого придворного поэта. Его жизнерадостные остроумные газели и касыды воспевали любовь, вино, красавиц и жизнь как радость и наслаждение, что вполне отвечало вкусам двора и духу «эпохи тюльпанов» — так обычно называют историки культуры первую треть XVIII в. в Турции. Недиму стали подражать. Его примеру последовали писатели следующего поколения. Среди них был и такой во многом отличный от Недима поэт, как Шейх Талиб (1757 — 1799), последний крупный поэт-суфий, который прославился своей аллегорической поэмой «Хюсн ве Ашк» («Красота и Любовь»). В отличие от многих суфийских поэтов, слагавших поэмы на этот сюжет, Шейх Талиб большее внимание уделил так называемому «земному» плану в традиционном для суфийской поэзии сюжете.

Взаимодействие письменной литературы и фольклора сказалось также в литературной обработке дестанов. Проявилось оно и в стихах поэтов саза (как принято называть поэтов, сопровождавших исполнение стихов игрой на музыкальном инструменте). Среди народных поэтов выделялся Эрджишли Эмрах (ум. в начале века), продолжатель лучших традиций знаменитого ашуга XVII в. Караджооглана.

В XVIII в. дестаны, которые в Турции были преимущественно поэтическими, значительно обогатились в стилевом и тематическом отношениях за счет бытовых сюжетов, отражающих реальную жизнь общества с его заботами и нуждами: «Дестан о несчастном бедняке» Савни, «Дестан о лекарствах» Тахири и др. Помимо новых дестанов, были яо-прежнему популярны в народе героико-эпический «Ке-роглу» и романтический «Керем и Аслы». Существовали в XVIII в. и религиозные дестаны, иногда проникнутые .идеями суфизма. В некоторых дестанах можно отметить юмористические и сатирические черты в обрисовке национальных типов, характеров, ситуаций. В высокий политический стиль проникали народные выражения и даже вульгаризмы.

Сатира и юмор были свойственны также многим произведениям городской литературы с ее новым героем. Так, поэмы Белига (ум. 1758) «Книга о сапожнике», «Книга о банщике», «Книга о портном» и «Книга о цирюльнике» написаны в стиле средневековых шуточных поэм, воспевающих юношей- мастеровых, пленяющих своей красотой сердца всего города (в отличие от предшественников, у Белига это всегда Стамбул). Сюда же в известном смысле можно отнести и поэмы придворного стихотворца Фазыла Эндерунлу (ум. 1810) «Тетрадь любви», «Книга женщин», «Книга красавцев» и др., в которых откровенная эротика сочетается с почти натуралистическим, порой шутливым описанием быта, местных нравов и типов. По традиции создавалось множество пародий и эпиграмм. Юмористические народные рассказы и анекдоты объединялись в циклы вокруг Ходжи Насреддина и новых героев: бывалого вояки Инд жили Чавуша, дервиша Бекташи и др. Профессиональные рассказчики (меддахи) охотно включали их в свой репертуар. С успехом они исполняли также разнообразные сказки, народные рассказы, притчи, имеющие давние устные традиции, а иногда — письменные источники (турецкие или заимствованные).

В XVIII в.-к уже известным и популярным формам народного театра — теневого ( Карагез), театра марионеток (кукла оюну) — добавляется еще одна — площадной театр (орта оюну). Представление орта оюну, в отличие от других форм народного театра, разыгрывается актерами (только мужчинами), но так же, как и в теневом и кукольном театре, строится на традиционных типах и ситуациях. При низкой грамотности народа эти зрелища имели большое значение как средство массовой злободневной информации, подчас преподносившейся в форме политической сатиры. Проза была представлена в письменной литературе авторскими рассказами, часто созданными на фольклорной основе (оригинальной, турецкой или заимствованной), а также сочинениями делового, исторического, этического и религиозного характера.

В XVIII в. были распространены рукописные книги рассказов, известных в устной передаче меддахов. Примером авторских рассказов, вобравших в себя образцы народной повествовательной литературы, может служить книга «Фантазии» (полное название «Чудеса божественного откровения») Али Азиза (ум. 1798), образованного чиновника, который посетил ряд европейских стран и в качестве турецкого

посла два года провел

¦в Берлине. В обрамленную композицию он поместил собственные рассказы из стамбульской жизни того времени и рассказы по мотивам широко известных циклов «Тысяча и одна ночь», «Тысяча и один день» и др.

Историки также включали в свои повествования рассказы, навеянные фольклором, народные легенды и притчи. Так, в сочинении Супхи (ум. 1769) реальные события турецкой истории переплетаются с фантасти-Уличный продавец кофе. ЧесКИМИ Приключениями

Гравюра К. Скотэна. ВЫМЫШЛвННЫХ Героев.

Историческая литература сыграла значительную роль в формировании новой турецкой прозы. Одаренным прозаиком был, например, Наима (1655 — 1716). Его «Цветник Хюсейна в изложении событий Востока и Запада» (1702) представляет собой оригинальное произведение, в котором сухое и точное изложение исторических событий жизни Османской империи (1591 — 1659), с подробным описанием дворцовых заговоров, народных восстаний и пр., перемежается стихами различных авторов и беллетризованными историческими рассказами, написанными часто в форме ярких жанровых сценок и живых диалогов.

Среди сочинений, входивших в круг чтения образованных людей и оказавших большое воздействие на общественное сознание эпохи, особый интерес представляют посольские книги (сефаретнаие). Эта своеобразная жанровая форма получила у турок большое распространение именно в XVIII в. В ней соединяются особенности деловой прозы и публицистики, мемуаров и дневниковых записей путешественников, иногда очевидна ее близость к повествовательной литературе. Выдающееся сочинение XVIII в. — «Парижское сефаретнаме» Мехмеда Челеби (или Йирми-секиз Челеби, умер 1732), турецкого