Индийское влияние особенно чувствовалось в общественной и религиозной жизни. Считают, что существовавший в древности культ всемогущего бога Батхала сложился под непосредственным влиянием индийского буддизма. В VIII — XI вв. Филиппинские острова переживали период бурного расцвета культуры, который явился результатом роста и развития суматранской империи Шривиджайя, бывшей в то время экономическим, политическим и культурным ядром Юго-Восточной Азии. Эта империя распространяла свою власть на большую часть Филиппинского архипелага. Острова Сулу, расположенные на перекрестке торговых дорог южных морей, стали в то время центром морской торговли. У их берегов бросали якоря суда Китая, Камбоджи, Суматры, Явы и т.д. Сюда заходили даже корабли из далекой Индии и Аравии.

В XIV —XVI вв. Филиппины входили в состав великой империи Маджапахит, которую основал яванский правитель Раден Виджайя. К концу XV в. народы Филиппинских островов были довольно развиты в политическом и экономическом отношениях, имели высокую самобытную культуру. В этот период страна была раздроблена на множество феодальных княжеств, называемых «балангай». Во главе каждого балангая стоял раджа, или дату. Между феодальными вождями шла непрерывная борьба. К власти в княжестве мог прийти любой человек, наделенный силой и мужеством, будь то даже женщина. Например, в Панга-синане в 1344 г. власть захватила принцесса Урдуйя. Беседуя с арабским путешественником Ибн Батутой, посетившим Лусон, принцесса сказала: «Вам, несомненно, рассказывали

обо мне. Вы должны знать, что я правлю этим портовым городом вместо своего брата, потому что со своим войском из свободных женщин, из женщин-рабынь и пленниц — все они дрались не хуже любого мужчины — я победила брата в решающей битве. Вы также слышали, конечно, что я до сих пор не замужем, потому что дала зарок выйти замуж только за того, кто возьмет надо мной верх, а все поклонники из здешних мест боятся испытать свой жребий, ибо опасаются быть посрамленными женщиной». Стараясь показать гостю, насколько неправильно представление о том, что на островах живут варвары, она сказала: «Я обратилась к вам со словами традиционного приветствия на турецком языке, теперь я послала за бумагой и чернилами, чтобы написать для вас по-арабски имя того, в ком вы почитаете вашего милостивого и всемогущего бога. Ожидали ли вы встретить у варваров такие признаки культуры?»

Действительно, филиппинская культура того периода была на высоком уровне. Основные племена имели свою письменность, и, по утверждению Рейеса, почти все население страны было грамотным, создавались прекрасные произведения литературы и искусства. На бамбуковых «свитках», на твердой коре деревьев, на пальмовых листьях филиппинцы писали о труде и любви, о своих чаяниях и надеждах, о горестях и печалях, о традициях и обычаях, о своей любви к миру и свободе. Натуры возвышенные и поэтические, они часто обращались к поэзии. Их песни и танцы всегда были преисполнены любви и достоинства, в них говорилось о радости труда и о счастье быть свободным. Великолепные образцы этого народного искусства можно видеть и в наши дни во внутренних районах страны и в небольших городах во время празднеств или ка-ких-нибудь торжеств.

Природа наградила филиппинцев плодородной землей. Один писатель как-то сказал: «Стоит немного пошевелить ее плугом, и она улыбнется вам богатым урожаем». Перед приходом испанцев жители архипелага мирно трудились: «одни засевали свои поля, обрабатывали виноградники, делали вино, другие растили хлопок, разводили птицу и свиней, никто не сидел без дела». Вторжение испанцев нарушило мирную жизнь трудолюбивого филиппинского народа.

ПУТЕШЕСТВИЕ МАГЕЛЛАНА

В XV в. широкого развития достиг торговый обмен между Европой и Азией, а искусство мореплавания сделало большой шаг вперед благодаря изобретению компаса, астролябии, печатного станка. Португальские, испанские и итальянские мореплаватели шли на службу к королям Португалии и Испании, двух великих держав того времени, соперничавших за господство на море. Фернан Магеллан, португальский моряк и воин, не получив поддержки у своего короля, предложил услуги испанской короне. Он обещал найти новые торговые пути на Восток, открыть неизведанные земли и добыть пряности, которые в то время ценились в Европе на вес золота. На рассвете 20 сентября 1519 г. пять кораблей (флагманский «Тринидад», «Сан-Антонио», «Консепсьон», «Виктория», «Сантьяго») вышли из порта Сан-Л у кар, провожаемые в дорогу залпами испанской артиллерии и молитвами жителей города. Им суждено было совершить первое в истории человечества кругосветное плавание.

На следующий год 16 марта Магеллан высадился на одном из южных островов Филиппинского архипелага (сейчас носит название Самар). Отсюда честолюбивый мореплаватель намеревался продвинуться на север, чтобы покорить большую часть архипелага. Однако на острове Мактан жители, возглавляемые смелым, закаленным в боях вождем Лапу лапу, оказали европейцам героическое сопротивление. Магеллан, надеясь отвлечь и деморализовать доблестных защитников Мактана, допустил роковую ошибку, которую и после него неоднократно повторяли другие завоеватели: он приказал поджечь окрестные деревни. Однако зрелище пожара лишь разожгло боевой пыл в сердцах воинов. Вооруженные короткими саблями, бамбуковыми копьями, луками, стрелами с отравленными наконечниками и деревянными щитами, защитники Мактана обрушились на закованных в сталь испанских мушкетеров и бились с необычайным мужеством. В этой схватке Магеллан был убит.

Итальянский летописец и путешественник Пигафетта, который находился рядом с Магелланом в момент его смерти, так описывает последние минуты жизни «победителя семи морей»: «Когда воины Лапулапу увидели, что их дома горят, они напали на нас и ранили капитана ядовитой стрелой в правое бедро. Он приказал нам медленно отступать... Один индеец бросил бамбуковый дротик, целясь в лицо капитана. Схватившись за меч, капитан успел вытащить его только наполовину, так как в этот момент дротик попал ему в руку. Когда туземцы увидели это, они бросились на него...»

Правительство автономных Филиппин, отдавая запоздалую дань благодарности первым филиппинским борцам за свободу и независимость, открыло мемориальную доску и поставило памятник Лапулапу и его доблестным воинам. Известный филиппинский историк доктор Грегорио Ф. Сайде рассказывает, ссылаясь на Пигафетту, что вечером того же дня, когда состоялась битва на Мактане, раджа острова Себу Хумабон послал жителям Мактана письмо, предлагая выкупить тело Магеллана «за любую цену». «Они ответили, что не отдадут тело ни за какие сокровища, так как намерены хранить его в качестве памятного трофея».

Смерть Магеллана от рук воинов доблестного вождя Лапулапу развеяла миф о могуществе и непобедимости Испании. Жители острова Себу обратили оружие против оставшихся спутников Магеллана. Раджа Хумабон сам повел воинов в наступление против застигнутых врасплох европейцев. Себуанцы сумели вернуть себе потерянную свободу. Оставшиеся в живых матросы Магеллана отправились на юг и, наконец, достигли Молуккских островов. Закупив у туземцев долгожданные пряности, они отплыли на родину. Из 265 человек, начавших метрическое плавание, только 18 вернулись в Испанию.

ЭКСПЕДИЦИЯ ЛЕГАСПИ

Возвращение «Виктории» было событием величайшей важности: это был первый корабль, совершивший путешествие вокруг Земли. Вскоре на Молуккские и Филиппинские острова были посланы еще четыре экспедиции: Лоаиса (1525 г.), Кабота (1526 г.), Сааведры (1527 г.) и Вильялобоса (1542 г.); ни одна из них не была успешной. Однако после того как испанский престол перешел в 1556 г. к королю Филиппу И, на острова отправилась новая экспедиция во главе с Легаспи. Используя методы религиозного воздействия и военную силу, он сумел утвердить испанское господство на южных островах архипелага. Большую роль в этом сыграла раздробленность Филиппин и вражда между отдельными княжествами, которой сумели воспользоваться европейцы. Именно таким путем Легаспи удалось основать в 1545 г. первое постоянное поселение испанцев на острове Себу, где он построил укрепленный форт.

Ободренный первыми успехами, Легаспи стал готовиться к покорению Манилы, богатого мусульманского княжества, во главе которого стоял раджа Солиман. Княжество занимало южный берег реки Пасиг. На другом берегу было расположено княжество Тундо (сейчас этот район называется Тондо), которым управлял дядя Солимана раджа Лакандула. Легаспи послал на Лусон сильное войско под командой Мартина де Гоити и капитана Хуана Сальседо. Поверив, что испанцы прибыли с дружескими намерениями, Солиман и Лаканду приняли их гостеприимно и совершили популярный в те времена обряд заключения договора, скрепленного кровью. Договаривающиеся стороны разрезали кожу на руке и смешали капли крови с вином и затем, поделив вино на две равные части, выпили за дружбу.

Вскоре Солиман был вынужден с горечью убедиться, что дружба с испанскими эмиссарами не несет