человек мог взять пищу в любом доме; каждый, имевший пищу, был обязан ею делиться. Подобные взгляды нашли отражение в языке таитян. Например, существовало слово таиа — «умереть, съев пищу и не поделившись ею с соседями». Именно отношением островитян к собственности объясняются обвинения их в склонности к воровству, которыми пестрят записки путешественников и миссионеров. В то время как для таитянина взять понравившуюся ему вещь было совершенно естественным поступком, с европейской точки зрения, это была кража.
По мере укрепления центральной власти росла степень эксплуатации общинников. Часто посланцы и слуги вождей вторгались в дома общинников, резали и уводили свиней, забирали фрукты, овощи, ткани. Кроме поставок продовольствия существовали отработки в пользу верховного вождя. Одной из форм отработок было возделывание полей вождя. Эту повинность несли манахуне.
Основной форм'ой ренты была продуктовая. Сбор ренты производился местными вождями из арии или крупных раатира. Формально весь сбор шел в пользу верховного вождя, фактически часть ренты оставалась у местных вождей. Кроме того, верховный вождь, как правило, делил поступавшую продукцию между своими приближенными и местными вождями. В данном случае мы, вероятно, сталкиваемся с обычным для Таити и других раннеклассовых обществ явлением: старая, унаследованная от родового строя форма наполняется новым содержанием. В самом деле, отсутствие четко выраженного права собственности на продукцию характерно для различных родовых обществ. Обычай делиться пищей, одеждой и т. д., видимо, восходил ко времени первобытно-общинного строя и являлся выражением все еще сохранившегося взгляда на предметы потребления как на принадлежавшие всему населению. Но в описываемый период это право трансформировалось в обычай делить подношения населения не между всеми, а лишь между приближенными вождя и нижестоящими вождями.
По мере развития таитянского общества и усиления власти вождей принуждение становилось все более заметным и приобретало определяющий характер. Первые английские миссионеры отмечали в конце XVIII в., что вождь может приказать подданному принести спелые плоды хлебного дерева, заставить подвластное население собирать дрова и т. п. В конце XVIII — начале XIX в. вожди все чаще заставляли население делать подношения, участвовать в общественных работах. К этому времени относятся свидетельства о своего рода «полюдьях», когда вожди, не удовлетворяясь прежними формами взимания поборов, обходили со своей свитой подвластные им районы, собирая регулярную дань. Хотя вожди не могли лишить полноправных общинников их земли за отказ выплачивать дань, з период создания государства на Таити существовали другие меры принуждения, дополнявшие религиозную и традиционную власть вождей.
Испанские путешественники, побывавшие на Таити в 70-х годах XVIII в., отмечали, что лица, которые отказывались давать подношения вождям или делали это с неохотой, подвергались изгнанию. Протестантские миссионеры, сведения которых относятся к началу XIX в., писали, что вожди, используя свою религиозную власть, могли отказывавшихся платить дань общинников избрать для жертвоприношений. В обстановке постоянных военных столкновений в период борьбы за объединение Таити в конце XVIII — начале XIX в власть вождей возросла, и участившиеся человеческие жертвоприношения стали могучим средством удержания рядовых островитян в повиновении. Суд в руках таитянской знати превратился в важное средство укрепления ее власти над остальной массой населения.
Характерной особенностью таитянского общества как раннеклассового образования с начинавшей оформляться государственностью была выработка установлений и закрепление норм, относившихся к взаимоотношениям между знатью и простым народом, в то время как внутри последнего действовали нормы более древние, генетически связанные с эпохой родового строя. Проступки, задевавшие власть вождей или наносившие ущерб их имуществу, вызывали самые серьезные наказания — изгнание или смерть. К числу таких проступков источники относят отказ платить дань вождю, отказ принять таниау (кокосовый лист, служивший удостоверением чрезвычайных прав посланца вождя), адюльтер с женой вождя.
Все источники сходятся во мнении, что наиболее тяжело наказывались проступки, связанные с неповиновением вождям, нанесением ущерба их собственности. Именно этих проступков касалось зарождавшееся на Таити подобие законодательства — в форме передачи ряда предписаний устным путем в правящих семьях. Эти предписания (туре) касались взаимоотношений вождей друг с другом и с членами семьи, а также обязанностей по отношению к ним низших сословий, среди которых продолжали действовать нормы талионного права по преимуществу.
На Таити, как и на Гавайях, возникло раннеклассовое государство, оформившееся, правда, окончательно уже в период колониального вторжения европейцев, но начавшееся складываться еще до этого времени. Все источники отмечают значительную власть вождей на Таити. Одни обращают внимание на деспотизм вождей, другие подчеркивают ограничение власти верховных вождей со стороны мелких,но все они сходятся в том, что «управление (на Таити. — Ред.) существенно отличается от систем, бытующих на Маркизских островах и Новой Зеландии, где нет верховного правителя, а различные племена и роды управляются своими вождями, каждый из которых действует независимо».
Народных собраний в исследуемый период на Таити не существовало Имелись так называемые сепоо, происхождение которых восходит ко времени родо-племенно-го строя. На сепоо, кроме арии, присутствовали и раатира, которые могли довольно свободно выражать свое мнение. Но судя по тому, что раатира, принимашие участие в этих советах, являлись туда в сопровождении свиты и могли отказать верховному вождю в поддержке, а также объявить ему войну, ясно, что в сепоо участвовали крупные раатира, представлявшие «неблагородную» прослойку господствующего класса.
На Таити существовали сложившиеся территориальные объединения, находившиеся под властью наследственной знати. Крупные объединения, во главе которых стояли вожди из арии, назывались матааинаа. В состав этих областей входили более мелкие подразделения, именовавшиеся сеиа, или аиа ту пуна, которые находились под властью мелких вождей из числа иатоаи или раатира. Начиная с XVIII в. известны случаи, когда верховный вождь распространял свою власть на несколько областей. Верховного вождя всего архипелага или даже о-ва Таити вплоть до возвышения семьи Помаре в начале XIX в. не существовало.
Положение верховного вождя отражало уровень развития классового общества на Таити. С одной стороны, вождь обожествлялся: все, что принадлежало вождю и его жене, считалось священным; все, чего касались вождь или его жена, становилось их собственностью — поэтому они не заходили в дома, которые им не принадлежали, и совершали путешествие лишь на плечах специальных носильщиков, чтобы не ступать на землю своих подданных; при приближении вождя все обнажали тело до пояса и т. д. С другой же стороны, реальная власть верховного вождя имела мало общего как с королевской властью в Европе, так и с деспотизмом восточных правителей. Верховный вождь зависел от вождей, управлявших областями, и от более мелких вождей. Они могли отказать в поддержке, выступить против него войной и т. п. Власть верховного вождя в значительной степени была ограничена советом вождей, и недаром Форстер, наблюдая за пререканиями в совете и тем неуважением, которое вожди выказывали по отношению к «королю» в отсутствие простого народа, сравнивал верховного вождя с басилевсом гомеровской эпохи.
В результате прямого вмешательства колонизаторов власть верховных вождей усилилась. С этого времени центр тяжести в организации власти господствующего класса на Таити постепенно переносится на фигуру верховного вождя (тот же процесс происходил несколько раньше на Гавайях).
Во второй половине XVIII в. происходило образование единого государства Борьба за верховную'власть на острове стала стержнем внутриполитической жизни Таити. Нельзя отрицать большого влияния, которое оказала европейская экспансия на ускорение процессов, происходивших в общественной жизни острова.
Религия соответствовала переходному периоду от первобытнообщинного строя к раннефеодальному. От религиозных представлений эпохи первобытнообщинного строя осталось немного: древние мифологические представления, колдовские обряды, пережитки тотемизма. Древние идеи табу (запреты) и мана (магические силы) изменили социальное содержание, став могучим средством воздействия вождей на основную массу населения.
Вожди на Таити стали объектами религиозного культа. Они обычно были и жрецами. Хотя jia Таити существовали Лсрецы, выполнявшие обряды, главными жрецами были вожди-арии. Наряду с семейными и местными духами на Таити сложился пантеон великих богов, из которых главную роль играли Тане, Таароа
