— Я что-то упустил? У нас что, годовщина свадьбы?
— Да, упустил. Множество событий. Но сейчас это не важно. Сядь.
Он сел напротив нее. Уже давно он не садился, как когда-то, рядом с ней. Всегда только напротив. Она встала и подала ему бокал красного вина.
— У нас будет ребенок, — тихо произнесла она, глядя ему в глаза.
На миг воцарилось молчание.
— Ты шутишь, да? Мы ведь договорились! Ты не можешь так поступить со мной! Я еще не готов. Ты же обещала. Ну послушай! У меня проекты распланированы на год вперед. Нет, ты не смеешь так поступать!
Она встала. Спокойно, не произнеся ни слова, прошла в спальню. Опустилась на колени и вытащила из-под кровати чемодан. Поставила его на полу перед зеркалом и не спеша стала упаковывать. Первым делом переложила с туалетного столика в пластиковый мешок всю косметику. Бросила мешок в чемодан. Подошла к книжным полкам. Выбирала книжки и тоже бросала в чемодан. Потом вернулась к столу, налила бокал вина. Поставила бокал на ночной столик у кровати и опять занялась отбором книжек. В другой комнате муж кричал по телефону:
— Нет, мама, немедленно приезжайте! Она действительно собирает вещи. Я не понимаю, что с ней случилось.
Потом он кружил вокруг стола. И чем больше вещей оказывалось в чемодане, тем стремительней он описывал круги. В какой-то момент он не выдержал и закричал:
— Ты ведь не сделаешь этого, правда? Чего тебе не хватает? У тебя же все есть. Я вкалываю с утра до ночи, чтобы ты ни в чем не испытывала недостатка. Ты хоть замечаешь это? Ты никогда этого не ценила! Никогда не гордилась мной! А я же все делаю для нас. Чтобы тебе было хорошо. Ты — единственная женщина, которую я люблю. Я не смогу жить без тебя. Прошу тебя, останься. Не уходи. Ведь у нас будет ребенок. Я так отреагировал просто от усталости. Останься. Умоляю тебя!
Он подошел к ней. Обнял.
— Останься. Я люблю тебя. Ты — моя жена. Я буду заботиться о тебе. Вот увидишь.
И тут в дверь позвонили.
Он замолчал, потом погасил всюду свет. Приложил палец к губам.
— Не будем открывать, нам никто не нужен, — прошептал он ей на ухо.
Когда они познакомились, он часто шептал ей на ухо. Ей безумно нравилось ощущать вибрирующее тепло его дыхания на коже. И сейчас она ощутила то же самое. А он положил ее на постель и стал раздевать. Через минуту звонок умолк.
Да, она его жена. Они принесли обеты друг другу. Это ее дом. Он так старается. У них такие планы. Ее родители обожают его. Он очень работящий. Он любит их дом. И ни разу не изменил ей. Материально они устроены лучше всех своих знакомых. А теперь у них будет ребенок. Ради нее он сделает все что угодно. Уж это-то она знает. Он — хороший человек.
— Завтра начну искать для нас квартиру побольше, — сказал он, закурив сигарету, после того как они закончили заниматься любовью.
Вот он пообещал. У них будет ребенок. Ее родители так его любят. А там всего лишь интернет. Он все сделает для меня.
Она заснула.
ОН: Он откупорил бутылку вина. «Уже вторая сегодня», — подумал он. Но зато так уютно и славно. Пятница, вечер. Пустые тихие коридоры. Опустевшие этажи. Он включил Грехуту.
Способны ли немцы понять, что чувствует человек, когда Грехута поет: «Значенье имеют только те дни, которых еще мы не знаем»? У него, когда он слушает это, мурашки бегут по спине.
Он подумал о том, как далеко можно зайти, притворяясь, будто чего-то не существует. Он, похоже, зашел слишком далеко. Но она согласилась на это. Видимо, из страха, что это могло бы что-то уничтожить. Теперь, после Парижа, он не перестает думать об этом. Она принадлежит не ему. Принадлежит другому. Никогда до сих пор ни одна женщина, которая была ему необходима, не принадлежала другому. Никогда!
То, что существует между ними, должно быть названо. Обязательно названо! Потому что это не какой-нибудь там роман! Это стократ выше. Роман? Звучит-то как… Назвать то, что между ними, романом все равно что возить бетон на строительство «роллс-ройсом». Вроде бы можно, но нелепо.
Он безумно тосковал по ней. Через два дня опять будет понедельник.
ОНА: В воскресенье они сказали ее родителям. Муж был такой гордый. У него будет сын! В их семье первым ребенком всегда был сын. Она смотрела, как муж и ее отец поднимают рюмки с водкой. При этом она думала, сколько пройдет времени, прежде чем муж забудет, что еще вечером в пятницу он ей сказал: «Ты не можешь так поступить со мной».
Решили, что она возьмет отпуск без сохранения содержания. Денег у них, слава богу, хватает. Завтра она поедет в фирму и уладит все формальности. А муж найдет квартиру побольше и бросит курить.
Мама сидела на стуле рядышком с ней и все притрагивалась ладонью к ее животу. Было видно, что она безмерно счастлива. Вдруг она произнесла:
— Когда я родила тебя, мы жили в одной комнате со свекром и свекровью, уборная была в конце коридора, и я купала тебя в тазу раз в неделю. Ах, доченька, ты даже не представляешь, как вам хорошо живется.
Ни в тот вечер и никогда впоследствии мама не спросила ее, почему они не открыли им в пятницу. Да, ее мать умная и понимающая женщина.
В понедельник ближе к полудню она поехала на службу. Секретарша лишилась дара речи. Уже несколько лет она всем рассказывала, что не может иметь детей.
Секретарша понесла в администрацию ее заявление на отпуск без сохранения содержания. Она осталась одна. Села в свое кресло перед монитором. Дотронулась до клавиатуры.
«Сегодня понедельник», — подумала она и заплакала.
ОН: Без нескольких минут восемь он отослал мейл с планом своего отпуска. Он берет неделю на переломе октября и ноября. Побывает на могилах родителей и Натальи. Рождество проведет с братом и его семьей во Вроцлаве, перед Новым годом полетит из Варшавы в Австрию кататься на лыжах.
Прошло воскресенье, а мейла от нее все так и не было. Не появилась она и на ICQ. После полудня он, встревоженный, позвонил ей на службу в Варшаву. Никто не ответил. Оставлять сообщение на автоответчике он не стал.
«У нее явно произошло что-то серьезное», — подумал он, возвращаясь к работе.
ОНА:
— Подбросишь меня на несколько минут в фирму? — спросила она, услышав, как муж договаривается по телефону с клиентом о встрече. Он собирался в город отдать готовый проект. — Я забыла взять книжки и кое-какие свои вещи из стола. И еще я хотела бы стереть в компьютере мои личные мейлы. Не хотелось бы, чтобы кто-то их читал.
Муж был удивлен.
— Ты получала личные мейлы? Это что, Ася описывала тебе свои оргазмы после прочтения какого- нибудь стишка и прочие глупости?
Она бросила на него презрительный взгляд.
— К сожалению, Ася давно уже не испытывает оргазмов. И не только после прочтения стишка. Скорей уж, там «прочие глупости». — Для нее не было секретом, что муж недолюбливает Асю. Кстати сказать, чувство это было взаимным. — Так подвезешь? Забрать меня сможешь, когда будешь возвращаться со встречи с клиентом. Много времени мне не понадобится.
Как и в ту ночь, когда она узнала о Наталье, она испытывала тревогу, набирая цифры кода и ожидая, когда заскрежещет электромагнит в замке решетчатых дверей, ведущих к ним в фирму. Ее стол был пуст.
