Магдалена молча пожала плечами.

— Все это достаточно веская причина, чтобы покинуть Эбербах. Оставаться здесь в вашем положении, мне кажется, крайне опасно. Соберите ваши вещи, и завтра еще до восхода солнца мы уедем из монастыря.

Будет ли это спасением из ее безвыходной ситуации? Одна, без мужской поддержки, она едва ли далеко ушла бы. В этом Магдалена не сомневалась. А от посланника Фуггера она уже много дней ничего не слышала. Вероятно, его симпатия была не более чем мимолетной вспышкой, заставившей его осыпать ее обещаниями.

Недолго раздумывая, она приняла решение еще до рассвета бежать вместе с Венделином Свинопасом.

— Но ворота в это время еще заперты, — напомнила она Венделину. — Кстати, я уверена, что доминиканцы отдали привратникам приказ ни под каким предлогом не выпускать меня из монастыря.

Свинопас хитро ухмыльнулся:

— В любом монастыре есть так называемый «проход грешника». Но кому я это говорю?

— «Проход грешника»?

— Как, вы не знаете, что это такое?

— Впервые слышу!

— Быть может, эта уловка существует только в мужских монастырях. Речь идет об узком лазе в монастырской стене, как раз в ширину плеч, и таком низком, что монаху приходится сильно нагибаться и принимать униженную позу, чтобы протиснуться, если он ночью греховодничал за стенами монастыря.

— И такой проход есть и в Эбербахе?

— До вчерашней ночи он, во всяком случае, пользовался большим спросом. — Венделин весело подмигнул ей. — Только багаж ваш должен быть поскромнее, он ведь должен протиснуться через лаз.

— Не беспокойтесь, — ответила Магдалена, — мой узелок с пожитками будет не больше вашей котомки.

— Ну тогда, — неуклюже поклонился Свинопас, — я еще до рассвета постучу в вашу дверь: три быстрых удара и три медленных. Ответьте на мой стук, когда проснетесь.

— Так тому и быть, — вздохнула Магдалена ему вслед.

О сне в эту ночь нечего было и думать. Скорее Магдалена пыталась привести в порядок свои мысли. Что касается Свинопаса, то на его счет она колебалась между благодарностью и подозрением, что он мог действовать не совсем бескорыстно. И все же совместное бегство представлялось ей единственным шансом уйти от инквизиции и легата.

Когда Венделин ранним утром постучал в ее дверь, Магдалена была уже одета и узелок с ее пожитками лежал рядом с его котомкой. Чтобы вместе не бросаться в глаза, Свинопас рассказал, как пройти мимо дома управляющего к садоводческому хозяйству и оттуда до места, где ручей Киссельбах протекал под монастырской стеной и покидал огороженную территорию. Там она должна была его ждать.

Под покровом темноты Магдалена незамеченной добралась до условленного места, и вскоре появился Венделин. Там, где ручей исчезал под стеной, и был «проход грешника», закрытый деревянной решеткой; добраться до него можно было, лишь сделав несколько шагов по воде.

Венделин пошел вперед, открыл решетку, которая была лишь прислонена, и пролез через проем в стене. Затем тихонько позвал Магдалену последовать его примеру. Подобрав юбки левой рукой, а правой зажав узелок, она прошла по воде и, повторив движения Свинопаса, тоже пролезла через стену. Они были на свободе.

За подворьем, всего в нескольких шагах, их уже поджидал перевозчик вина Рихвин со своей повозкой. С трудом ворочая языком, что было следствием либо вчерашних возлияний, либо выпитой уже сегодня ни свет ни заря щедрой порции, он осведомился, ткнув пальцем в Магдалену:

— А это кто такая?

— Это Магдалена, о которой я тебе вчера говорил, — пояснил Венделин. — У тебя ведь найдется еще одно свободное место на одной из твоих бочек?

Пробормотав что-то о поганых бабах, тот протянул ей раскрытую левую ладонь. Магдалена правильно поняла намек и положила гульден в его мозолистую лапу, после чего угрюмая физиономия кучера заметно посветлела, насколько можно было различить в свете фонаря, укрепленного на повозке.

— Вюрцбург? — спросил он, не столько из незнания конечной цели пути, сколько из желания сказать что-то приветливое.

— Мне бы подошло! — ответила Магдалена, взглянув в его изрытое морщинами лицо с правым веком, свисавшим, словно мокрая тряпка.

С неожиданной обходительностью он помог Магдалене взобраться на повозку, и она уселась на первую же бочку, стоявшую сразу за кучерскими козлами. Свинопас убрал багаж и занял место рядом с Рихвином. Тот огрел кнутом жеребцов, и повозка покатилась в южном направлении.

Первые несколько миль они преодолели в полном молчании, ибо оба пассажира опасались, как бы резвый кучер, увлекшись разговором, не опрокинул свою тяжелую колымагу или не направил ее в ближайшую канаву.

Выехав в долину Рейна, где дорога была равнинной и прямой, Рихвин перевел своих лошадей на более медленную рысь. На востоке занималось утро, и озаренный первыми солнечными лучами горизонт сулил прекрасный летний день.

Повозка скрипела и трещала под тяжелым грузом, и под бульканье вина в не заполненных доверху бочках Магдалена пыталась представить себе, как будут развиваться события, когда через несколько дней они доберутся до Вюрцбурга. Чем дольше она размышляла, тем больше впадала в уныние. Ее мучили тягостные предчувствия, что со своей внешностью она может в итоге оказаться в какой-нибудь купальне и растрачивать себя, оказывая услуги омерзительным мужчинам.

Из этого мучительного сумеречного состояния ее вывел вопрос Венделина, который он задал громким голосом, чтобы перекричать встречный ветер:

— Дева Магдалена, а как вы думаете, не заняться ли нам с вами вдвоем поисками мудрых книг?

Магдалена испугалась до смерти, ткнула Свинопаса в бок и закатила глаза, показывая в сторону Рихвина. Тот, казалось, вообще не замечал их, цокал языком, отчего лошади пускались рысью, время от времени у него вырывался смешок, словно ему кто-то нашептывал в ухо непристойную историю.

— Он лыка не вяжет, — просветил Свинопас Магдалену. — Пока доедем до Вюрцбурга, он половину груза опорожнит. Ну, так как вам мое предложение?

— Думаю, вам надо немедленно выбросить это из головы! Слишком многие мечтают найти «Книги Премудрости», причем по самым разным соображениям. Мы бы вмиг обрели массу врагов — от чернокнижников и магов, циркачей и его курфюрстшеской милости до папского легата и его светлости. Что бы мы могли противопоставить всем этим людям?

— Дева Магдалена, у вас есть огромное преимущество перед всеми вашими противниками. Вы знаете гораздо больше, чем они. Иначе бы они не охотились за вами так упорно.

Приблизившись к Франкфурту, кучер сделал большой крюк, оставив город с правой стороны. Магдалена со Свинопасом долгое время ехали молча, каждый предавался своим мыслям, а пьяный возничий так был занят самим собой, что не обращал на пассажиров ни малейшего внимания.

В безымянной деревушке на речке Кинциг, южнее впадавшей в Рейн, кучер сделал вечером привал, распряг лошадей и наполнил глиняную кружку вином из той бочки, что стояла последней. Второй кружкой он зачерпнул воды из реки, чтобы восполнить взятый объем вина. Магдалена и Венделин с ухмылками наблюдали за чудесным прибавлением.

Опрокинув залпом кружку вина, Рихвин вытер рукавом губы и только теперь заметил удивленный взгляд Магдалены. Он громко и беззастенчиво расхохотался, словно высмеивая самого себя, а потом без лишних слов исчез в ивовых кустах, обрамлявших речушку.

— Пожалуй, я видала более вежливых кучеров, — заметила со вздохом Магдалена, усаживаясь в траве. — Но, — тут же поспешила добавить она, — я очень рада, что Эбербах остался позади.

— А как все-таки получилось, что инквизиция обвинила вас? — снова начал допытываться Свинопас. — Я хочу сказать, ведь так просто, за здорово живешь не будут обвинять женщину в колдовстве. Или эта тема вам неприятна?