тридцать, тогда как парнов в питомнике я насчитал больше двух сотен.

Пройдя через все это хозяйство, наполненное запахом навоза, свежескошенной травы и изредка доносившимся из загонов рычанием парнов, мы остановились у небольшого домика. Наш провожатый попросил подождать, а сам скрылся в нем, но вскоре вышел вместе с дородным демоном. Тот представился Гишорком, хозяином питомника. Нешшор сразу обрадовал его новостью, что граф Хорсак желает приобрести у него хорошего парна для участия в завтрашних скачках. Расплывшись в предвкушающей улыбке, Гишорк отвел нас к одной из конюшен, где, по его словам, располагались самые лучшие скакуны, способные на равных потягаться с лидерами прошлого турнира.

Конюшня оказалась большой и длинной, в крепких стойлах по бокам находилось более тридцати крупных молодых парнов. Все скакуны показались мне весьма неплохими, они ничем не отличались друг от друга и были однозначно лучше тех, на которых приехали мы. Ухоженные тренированные красавцы с сильными ногами и мощными хвостами вызывали восхищение, но Неш забраковывал их одного за другим. То ему не нравилось строение когтей, то излишняя молодость парнов, которая говорила о недостаточной выносливости, то еще что-то. Причин была масса, поэтому хозяин вскоре перестал нахваливать свой товар и с недовольным видом молча наблюдал за тем, как профессионал пытается отобрать среди предложенных скакунов самый лучший экземпляр.

Однако управляющий все никак не мог определиться с выбором. Он осматривал парнов, не стесняясь заглядывать им в пасти, просил конюхов вывести животных из стойл, на некоторых даже приказывал надеть седло, после чего садился в него и делал кружок по внутреннему дворику. Мы не мешали процессу выбора, стоя у входа в конюшню и наблюдая за демоном, увлеченным своим делом. Вот только никакого результата не появилось даже после тест-драйвов. Когда в ожидании прошло полчаса, я потерял терпение и спросил у расстроенного Нешшора, следившего за процессом надевания седла на очередного скакуна:

– Ну что?

– Алекс, я не могу найти для вас подходящего парна! – воскликнул управляющий.

– Но почему? Как мне кажется, двое последних оседланных скакунов были весьма неплохими.

– Вы ошибаетесь. Для ездовых парнов они, может, и сойдут, но в скачках на них надежды будет мало. Я сомневаюсь, что они вообще смогут пройти всю дистанцию, а уж конкурировать на равных со скакунами остальных участников...

Демон печально вздохнул, а я уточнил:

– Может, стоит найти другой питомник?

– Нет смысла. Парны, которых готовят специально для скачек, продаются лишь в герцогстве Гирарк, а до него четыре дня пути. Эх, знать бы раньше, что его величество изволит прислать приглашение...

– Ну, тогда хотя бы выберите лучшего среди предложенных.

– Этим я и занимаюсь, но пока никак не могу определиться... Простите, я сделаю еще один пробный выезд.

Неш запрыгнул на оседланного парна, подведенного конюхами, и поскакал по двору, а я тяжело вздохнул, приготовившись к следующему получасу ожидания. Но тут стену соседней постройки сотряс мощный удар, а следом донесся могучий рык и чей-то испуганный вопль. Тут же рык повторился, сопровождаемый приглушенным криком: «Помогите!» Мы бросились туда. Это строение было не таким большим, как конюшня, и напоминало обычный сарай, не разделенный на стойла. Его перегораживала металлическая решетка с толстыми прутьями. В ней имелась огромная дверь с навесным замком, выкованная из аналогичных прутьев, и маленький проем.

А за решеткой огромный парн с увлечением гонял из угла в угол одного из конюхов. Не похоже было, чтобы животное пыталось сожрать демона, скорее всего, парн просто развлекался. Но леденящее душу рычание и жуткая оскаленная пасть могли кого угодно напугать до полусмерти, поэтому молодой конюх с перекошенной от ужаса мордой всеми силами стремился выбраться из этой ловушки. Вот только его попытки успеха не приносили. Парн играл с ним, словно кошка с мышкой, но не давал подбежать к спасительному проему.

– Красавец! – восторженно оценил я это великолепное животное, понимая, что процесс выбора скакуна для соревнований подошел к концу.

За нашими спинами раздался громкий смех. Оглянувшись, я увидел, что несколько конюхов вовсю потешаются над молодым демоном в клетке. Тот вновь издал поистине душераздирающий вопль, получив несильный удар хвостом, отбросивший его в груду навоза. Этот вопль вызвал еще один взрыв смеха. Я понял, что конюху точно ничего не угрожает, и принялся рассматривать парна.

Да, это был великолепный экземпляр! Намного крупнее своих собратьев, обретавшихся по соседству, он казался наполненным какой-то дикой, неуправляемой энергией. Я увидел мускулы, перекатывавшиеся под шкурой при каждом движении животного, оценил строение его лап и когтей, отметины от которых в изобилии украшали стены сарая. К слову, последние были весьма крепкими, из толстых бревен, скрепленных металлическими скобами, поэтому могли преспокойно выдержать натиск этого зверя.

– Я вам сколько раз говорил, чтобы не смели издеваться над новичками! – раздался крик хозяина питомника. – А ну-ка живо вызволяйте мальца, пока он не покалечился!

Мимо нас прошли все еще похохатывавшие конюхи. Они приблизились к решетке и принялись стучать по ней, привлекая внимание парна. А тот с удивлением рассматривал лежавшего перед ним демона, который уже смирился со своей участью и не пытался никуда бежать, закрыв глаза от страха и тяжело дыша. Аккуратно потрогав тело конюха лапой и убедившись, что его игрушка отчего-то пришла в негодность, парн повернулся к новым посетителям и прыгнул к решетке. Но не ударился о нее всей своей массой, как я предполагал, а остановился перед прутьями и весьма злобно зарычал на конюхов. Видимо, он давно понял, что сломать клетку нельзя, поэтому даже не пытался вырваться на свободу.

Пока один из демонов пытался достать из загона вилы, наверняка принесенные с собой напуганным демоном, остальные отвлекали парна, крича ему всякую ерунду и кидая в пасть что-то из своих карманов. Надо отметить, никто не рисковал похлопать его по морде, да и вообще руки за прутья конюхи старались лишний раз не совать. Возможно, бывали случаи, а может, просто опасались игривой зверюги.

В этот момент лежавший в навозе конюх решил, что ему самое время ожить, и осторожно пополз на карачках к выходу. Где-то на полпути он стремительно рванулся на свободу, чем привлек внимание парна. Тот обрадованно взревел и кинулся к убегавшей игрушке. Но та оказалась проворней, успев выскользнуть в проем. Обиженно зарычав, парн постарался протиснуться следом, но его туловище не проходило между крепких стальных прутьев, поэтому после нескольких безуспешных попыток рев повторился, но стал более жалобным. Понаблюдав за тем, как дергается решетка, сотрясая при этом стены конюшни, я спросил у распекавшего своих работников Гишорка:

– А почему этот парн не с остальными?

– Так ведь он дикий и совсем необученный, – пояснил хозяин питомника, отвлекшись от разноса. – Мы его держим лишь в качестве производителя.

– Понятно, – кивнул я и пошел к Нешу, возвращавшемуся с пробежки.

Судя по морде демона, результаты были неутешительными. Дождавшись, пока управляющий спешится, я взял его под локоток и подвел к открытой двери сарая, откуда конюхи выводили натерпевшегося страха коллегу, добродушно похохатывая и хлопая того по спине. Показав на парна, который оставил попытки выломать решетку, я сказал:

– Оцените этот экземпляр.

Неш окинул взглядом парна и удивленно воскликнул:

– Но он же дикий!

– Неважно! Я хочу знать, сможет ли он пройти трассу.

Демон задумался, а потом неуверенно произнес:

– Судя по его внешнему виду, он находится здесь не так давно, поэтому не успел еще потерять форму, а дикие парны намного выносливее прирученных, но...

Дальше я слушать не стал и повернулся к хозяину:

– Сколько хотите за вашего производителя?