повреждения, иначе ты не сможешь справиться с болью и снова вернешься ко мне.

Я подумал, раз подруга так уверена, то действительно не стоит спешить. Видимо, все желтые после разрушения голема разбежались кто куда и не спешат прикончить несостоявшуюся жертву. Но затягивать с возвращением также не стоило, ведь мои друзья могли пострадать.

– Хорошо, подожду минутку, – кивнул я и создал из окружавшего нас тумана два мягких кресла, в одно из которых и уселся. – А скажи, если не трудно, как в таком отсталом племени уродцев мог появиться маг, который сумел создать голема высшей категории сложности? Я ведь о подобном даже в книгах не читал, а значит, это однозначно уровень имперского мастера, если не магистра.

Темнота улыбнулась и присела в кресло напротив.

– Алекс, ты ошибаешься, твоим противником был совсем не голем.

– А кто же?

– Бог.

Все копошившиеся в моем сознании мысли вдруг резко решили меня покинуть, поэтому я уставился на подругу с весьма глупым выражением лица, надеясь, что сейчас она признает, что пошутила.

– Я не шучу, ты действительно только что сумел победить бога, – сказала Темнота.

Выдохнув от удивления, я снова почесал в затылке. Ну да, ситуация с дойкой однозначно говорит о наличии магии веры, а потрясающая впитывающая способность ауры голема, как и вообще сам факт наличия этой ауры, заставляет задуматься. Но вот легкость, с которой я смог завалить каменного монстра, внушает некоторые сомнения. Что-то мелковатеньким оказался божок, больше похожий на мертвого слугу второго типа, только выполненного из иного материала. Тупой, снабженный примитивными инстинктами и совсем не напоминавший могучее разумное существо высшего порядка. Разве это бог?

– Да, Алекс.

– Тогда что же получается? Я тоже являюсь богом, раз по силе своего «насоса» не уступал этой твари и в итоге смог ее завалить?

– Нет, что ты! – Темнота усмехнулась. – Характерная особенность моего Избранника не является главной отличительной чертой бога. Или ты считаешь, что созданный тобой на кладбище Кальсота зомби тоже имел божественную природу, раз мог поглощать силу?

– Ну и ладно, не очень-то и надеялся, – пробурчал я, сообразив, что сморозил глупость. – Тогда можешь объяснить мне, кто, или правильнее будет, что такое бог?

– Если кратко, то они совсем не соответствуют тому определению, которое ты знаешь. В этом мире боги – высшая ступень проявления магии веры. Они создаются с помощью многочисленной группы верующих при непременном наличии умелого мага, способного направить их энергию вместе с представлениями о божестве и дать ей материальное воплощение.

Не дождавшись продолжения, я уточнил:

– То есть бог – это всего лишь образ, извлеченный из сознания разумных существ и воплощенный в подходящий материал, типа камня?

– Это слишком утрированное объяснение, и оно не отражает всей сути. Да, образ бога определяется сознанием верующих и наделяется теми качествами и возможностями, которые они хотят в нем видеть, но материалом не обязательно должен служить камень или нечто похожее по структуре. Скажу больше, сила сама по себе материальна, поэтому способна принимать любую возможную форму. Просто шаману этого племени не хватило ни знаний, ни умений, ни энергии для подобного призыва, в результате чего их бог получился таким, каким ты его видел.

Я вспомнил короткие кривые ноги голема и усмехнулся. Вот вам «по образу и подобию», но с обратным знаком.

– А зачем вообще нужен такой бог, если на его создание тратится так много усилий, а толку в результате – ноль? Ведь он лишь впитывает силу верующих и своих жертв, но ведет себя как обычный голем, то есть на осмысленные действия не способен, подчиняется инстинктам и может выполнять только простейшие команды своего создателя. Причем я уверен, что сам маг без помощи бога способен сделать все необходимое быстрее раз в десять, а энергии при этом потратить намного меньше.

Темнота вздохнула:

– Я могу долго перечислять все возможности божественного призыва, но тебе наверняка будет понятнее, если я объясню один частный случай. Возьмем для наглядности данное человеческое племя, на землях которого ты очутился. Не перебивай, я понимаю, что от обычных людей они отличаются, но не так давно желтокожие карлики также принадлежали к человеческому роду. Просто с течением времени из-за своего образа жизни вместе с иммунитетом к воздействию ядовитой пыльцы они приобрели такие характерные особенности тела. Так вот, они уже многие столетия пробуждают своего бога только для того, чтобы принести ему жертвы. Обычно в роли последних оказываются зверолюди, которым не посчастливилось оказаться поблизости, представители соседних племен, собирающие пыльцу на продажу в более цивилизованные государства, путешественники или же сами желтые карлики, осужденные сородичами на смерть. После пробуждения бог принимает жертвы, высасывая их ауры, и делится этой силой с верующими, даря вместе с ней ощущение радости и блаженства. То есть примерно то, что ты только недавно испытал на себе. После этого он снова засыпает до следующего раза.

– Постой, значит, Ритуальное дерево тоже являлось богом?

Воспоминания услужливо подбросили мне все подробности схватки с этим отвратительным порождением эльфийской магии. Та же аура, способная впитывать силу, те же примитивные инстинкты. А, кроме того, этот хищник изначально был выращен лишь для жертвоприношений, причем ушастые считали его Духом Леса, возводя на уровень божества. Так почему же подруга не поздравляла меня с успехом, когда я превратил его в труху?

– Потому что это дерево не было богом. Хотя оно и создавалось с немалой долей магии веры, но в своей основе содержало не четкий образ, рожденный коллективным сознанием, а всего лишь определенную программу действий, установленную создавшими его магами. Как ты правильно заметил, это был именно хищник, который мог чувствовать голод, испытывать боль. Ты смог уничтожить дерево, полностью разрушив его тело, которое и вмещало в себя ауру, а в данном случае наоборот – сама аура определяла свое вместилище... Скажу проще, растительный хищник в Эльфийском лесу был живым, а бог – наглядное проявление силы, но никак не жизни.

Ладно, разобрались, хотя по сути – здесь сплошная философия на тему формы и содержания. Зато понятно теперь, как выглядели мои потуги разрушить каменную фигуру. Подозреваю, что даже если бы я решил использовал клинки, мне не удалось бы отколоть от нее ни кусочка. Сила бы не позволила, которая и удерживала все эти камни в той форме, что задавалась верующими. И здесь мне весьма повезло. Был бы этот бог похожим, к примеру, на шершану – хрен бы я с ним справился, но антропоморфная природа противника предоставила мне реальные шансы на победу. Но ведь силен оказался, чертяка! Еще бы чуть- чуть – и поминай, как звали, несмотря на всю мою «избранность»... Вашу мать!

В моем сознании возникла одна очень нехорошая догадка, и я вопросительно уставился на подругу.

– Да, – сказала она. – Алкиса убил бог, поэтому я рада, что сегодня ты сумел одержать верх и многому научиться.

– Единый? – уточнил я, вспомнив виденную в церквушке картину.

Темнота кивнула, а у меня появилось множество вопросов, которые принялись вертеться на языке. Ведь если святоши Мардинана и Подгорного королевства запросто могли призвать своего бога, какого хрена они перли на меня сами, вооружившись лишь амулетами? Опасались, что при появлении божества не смогут удержать его в узде? Или боялись, что Единый в центре гномьей столицы, разрушающий все подряд, однозначно пошатнет устои веры? Но тогда почему, когда поступил приказ убрать меня любой ценой, этот козырь не достали из рукава? Чего они вообще опасались?

И тут я понял – святоши не могли этого сделать, так как не имели под рукой достаточного количества верующих, чтобы совершить пробуждение. После ошибки, совершенной церковниками в Марде, религии Единого был объявлен бой, поэтому собрать нужную толпу было весьма проблематично, ну а в Подгорном королевстве попросту не имелось столько фанатичных поклонников Создателя. Ведь даже в Даре истово верующих в Единого насчитывалось немногим больше трех сотен, что было наверняка недостаточно для призыва. Ну а нападение на меня вообще лишило церковников популярности в народе, так что проведение