В общем, поспешил отец Хора с вызовом, поспешил. В результате дуэли вызывающий погиб, хотя был мастером меча и мог легко уделать десятерых, подобных герцогу. Но все свидетели в один голос утверждали, что схватка была самой что ни на есть честной. Как говорится, восемь ножевых ранений в спину – это далеко не самое необычное самоубийство. Королю ничего не оставалось, как замять дело, ведь знать единодушно встала на защиту Хашитара. И вот тут весть дошла до магической школы, где в то время учился Хор под чутким руководством своего деда. Не говоря никому ни слова, эти двое сорвались с места и прибыли в родное поместье, где нашли жертву изнасилования.

В этом месте я прервал рассказ Хора, чтобы уточнить, не был ли герцог идиотом, раз посмел тронуть дочку мага. Ведь последствия такого поступка представить нетрудно, так почему же он пошел на риск? Или влюбился настолько, что потерял остатки разума? Но Хор пояснил, что в их королевстве отношение к магам иное, нежели в Империи. Они не являются абсолютной властью, а считаются обычными гражданами, которые так же, как и все остальные, обязаны соблюдать законы королевства. Мне было весьма интересно, как же демонам удалось этого добиться и избежать разделения общества, существующего на землях людей, но Киса вежливо попросила заткнуться, поэтому мне пришлось поумерить свое любопытство.

О том, что было дальше, Хор рассказывал скупо, неохотно, сжимая кулаки и словно заново проживая все случившееся. У герцога оказались на службе трое квалифицированных магов, которые, как выяснилось, помогали похищению матери Хора. Но они не смогли противостоять двум разгневанным мстителям, пришедшим за головой Хашитара. После жаркой магической схватки эта троица умерла, однако успела отнять немало энергии у старого мага, который в состоянии сильного истощения погиб от мечей и стрел многочисленной охраны. А Хор в это время убивал герцога. Медленно, вдумчиво, с немалой изобретательностью. Я уверен, этот гад не один раз успел пожалеть, что связался с семьей Гаррхашей.

Когда же Хор закончил и осознал, что потерял еще и деда, то обезумел и выжег замок Хашитара вместе со всеми, кто там находился. После этого он, как верный подданный короля, пришел к монарху и рассказал о своих преступлениях, ничего не утаивая. Суд был скорым, но хотя знать требовала показательной расправы над зарвавшимся магом, Хора приговорили к изгнанию, причем даже дали возможность попрощаться с матерью и сестрой (других родственников у него не осталось) и взять с собой на дорожку мешочек с фамильными драгоценностями. В общем, парня с почетным эскортом в виде отряда гвардейцев проводили до границы королевства. Хор не стал задерживаться в соседнем государстве и через несколько месяцев пути очутился в Кальсоте, где решил остановиться и дождаться вступительных экзаменов в Академию, надеясь заново начать карьеру мага.

Когда рассказ подошел к концу, в комнате повисла напряженная тишина. Демон сидел на кровати, рассматривая на ладонях глубокие отметины от своих когтей, а мы с вампиршей размышляли над его рассказом. М-да, все оказалось совсем не так, как я предполагал. Я был готов услышать историю об ошибке молодости, совершенной под влиянием эмоций, или об обычных дворцовых интригах, закончившихся неудачей, и даже не подозревал, что все окажется настолько плохо. Но самое главное, я понимал, что на месте Хора поступил бы так же. Вот только после разгрома замка не спешил бы к королю, а еще прошелся бы по всем друзьям герцога, выступавшим свидетелями на дуэли, и отправил их прямым курсом на тот свет.

– А ведь наши-то такого напридумывали, что и рассказывать противно, – грустно пробормотала Киса, а потом посмотрела на печального демона, пододвинулась поближе и крепко его обняла, пытаясь утешить.

Хор сперва сильно этому удивился, но потом закрыл глаза и положил голову на плечо девушки. Я почувствовал, что его ярость начала исчезать, уступая место облегчению, и тихонько покинул комнату. Настало время для реализации моей идейки, которая вполне могла принести победу команде боевого факультета и такую необходимую демону вольницу.

В обители боевиков в столь поздний час было пусто, что являлось, в общем-то, привычным. Это ведь не конструкторы, которые иногда всем циклом оставались на самостоятельные занятия и с небывалым увлечением курочили какие-нибудь плетения под мощной защитой ограждающего контура, и не целители, которые частенько до поздней ночи что-то варили в лаборатории, завершая сложный опыт. Определив по наличию ауры, что Ризак находится в здании и, судя по всему, не один, я направился прямиком в подвал и решительно постучал в дверь его кабинета. Стучать пришлось еще дважды. Наконец дверь приоткрылась и на пороге появился полуодетый декан, от которого явственно попахивало моими «Лесными ягодами».

Стоит заметить, что после конкурса новые напитки стали чрезвычайно популярны в среде преподавателей Академии, а Велисса вообще принялась изготавливать мое зелье промышленными объемами. Дело в том, что Фалиано решил продолжать распространять его в Кальсоте и вот уже полторы десятицы получал неплохие деньги, целиком уходившие на нужды Академии. Мне же из этих средств не перепадало ни медяка, поэтому я зарекся разбрасываться такими изобретениями. Нет, жаба меня не душила, но очень обидно было видеть, как на плодах моего упорного труда наживались другие. Зато теперь Велисса по первому требованию предоставляла мне любые материалы для алхимических опытов, даже не намекая на их стоимость, что позволяло смириться с молчаливым игнорированием авторского права.

Оглядев меня, Ризак недовольно заметил:

– Алекс, ты не вовремя.

– Прошу меня простить, но дело очень срочное.

– Что случилось?

– Я пришел с просьбой включить меня в состав команды на Игру.

– Что-то ты поздновато спохватился, – усмехнулся магистр. – До Игры осталось всего четыре… нет, уже три дня.

– Именно поэтому я осмелился побеспокоить вас посреди ночи.

Ризак недовольно покачал головой и сказал:

– Списки команд уже утверждены. Ничем не могу помочь.

Посчитав разговор завершенным, декан хотел захлопнуть дверь перед моим носом, но я решительно подставил ногу и не дал ему этого сделать. Эх, наглеть так наглеть! Тем более отступать я права не имею, иначе потеряю уважение в собственных глазах. Пока Ризак рассматривал мой сапог и решал, как ему поступить с наглым адептом, я заявил:

– Но вы же понимаете, что команда нашего факультета не сможет победить. Конструкторы подготовлены намного лучше и уже успели притереться друг к другу, а не мне вам рассказывать, как важно для поединка грамотное взаимодействие напарников.

– А ты считаешь, что с твоим участием наши шансы увеличатся? – ехидно уточнил декан.

– Я уверен в этом, – твердо ответил я, убирая ногу, так как отмахиваться от меня вроде бы уже не собирались.

Снова повторилась процедура разглядывания, после которой Ризак с ироничной ухмылкой спросил:

– А что же заставило тебя так внезапно изменить свои убеждения? Ты ведь раньше настойчиво отказывался от участия в Игре, но вдруг сам упрашиваешь меня изменить состав команды. Что, неужели все-таки решил отстоять честь боевого факультета?

Я понял, что магистр уже определился с выводом, поэтому ухмыльнулся и ответил:

– Нет, просто сегодня ночью мне что-то так славы захотелось, что я не утерпел и сразу побежал к вам.

Из глубины комнаты раздался смех, по всей видимости, принадлежавший Велиссе, и я сообразил, что действительно явился к Ризаку в совсем не подходящий момент. Однако декан не подумал обижаться на мою шутку, а только улыбнулся и сказал:

– Хорошо, завтра с утра я поговорю с Фалиано. Уверен, он разрешит замену. Но тебе придется постараться, чтобы за оставшееся время органично влиться в команду.

– Спасибо, – с немалым облегчением выдохнул я. – Не переживайте, я быстро учусь, а три дня – большой срок… В общем, я пойду. Приятных снов!

Коротко поклонившись, я собирался развернуться и удалиться восвояси, но Ризак сумел меня удивить, без тени иронии сказав:

– Знаешь, Алекс, мне весьма приятно видеть мага, который так переживает за своих друзей, что способен игнорировать собственные желания.