Когда сэнсэй Ямада завершил погребальный ритуал, Масамото обратился к ученикам:

— Путь воина обретается в смерти. Такуан пал первым, и он не будет последним. Мы всегда будем помнить его.

Эми всхлипнула. У Джека подступил комок к горлу при мысли о Такуане, его благородстве духа, отзывчивости и, конечно, его хайку.

Вперед выступила сэнсэй Накамура. От горя ее лицо было едва ли не белее седых волос. В последний раз посмотрев на сына, она дрожащей рукой поднесла фитиль к погребальному костру. Дерево занялось, и пламя стало расти, пока не поглотило тело Такуана, взметая облако дыма и пепла.

Ученики склонили головы в его честь. Дождь вдруг прекратился, словно небо выплакало все слезы. Сэнсэй медленно отвела их в казармы, где они построились и стали ждать выступления Масамото.

— Такуан погиб не напрасно, — провозгласил глава школы. — Его смерть предупредила нас о нападении ниндзя и спасла жизнь его светлости Сатоси. Сегодня от каждого из вас может потребоваться подобная жертва и подобная преданность.

Джек уже знал, что Сатоси жив. Когда Акико растворилась в темноте, ему удалось взобраться по крышам наверх. Ямато радостно встретил его и рассказал, что Глаз Дракона не выполнил своего задания. Причиной взрыва на верхнем этаже была всего лишь дымовая шашка, под прикрытием которой ниндзя сбежал. И хотя были убиты двое членов Совета, даймё Такатоми выжил: рана оказалась неопасной.

— Мне стало известно, что враг намеревается снова напасть на главную башню сегодня ночью. — Масамото бросил взгляд на Акико. Она пришла последней и тихонько стала в задний ряд. Под глазами ее легли темные круги, как будто девушка вовсе не спала.

— Теперь мы знаем, что ниндзя проникли в замок днем, под видом самураев даймё Юкимура, и до ночи прятались на складе, — продолжал Масамото. — Один раз им удалось застать нас врасплох и сбежать, но больше это не повторится. Совет приказал встретить врага на равнине. Мы примем бой. Ученики Нитэн ити рю, мы отправляемся в поход — РАДИ СЛАВЫ!

— РАДИ СЛАВЫ! — грянули в едином порыве юные самураи.

Сэнсэй Хосокава отдал команду построиться. Подразделения во главе с сэнсэями покинули двор.

— Опасный ход, — пробормотал Таро, надевая шлем и мэнпо.

— Почему? — спросил Джек.

— Похоже, стены замка серьезно повреждены, если Совет решился на открытое сражение. Надеюсь, они знают, что делают.

Когда они преодолели внутренний ров, канонада усилилась. Проходя сквозь внешние укрепления замка, Джек заметил, что стены и постройки украшают сотни флагов и лент. Рядом с множеством семейных гербов самураев, воюющих за Сатоси, на знаменах красовались изображения Креста Господня, Иисуса Христа и даже святого Иакова, покровителя Испании. Стены были покрыты христианскими символами, яркими и вызывающими на фоне серых камней. Джек представил себе, в какую ярость придет даймё Камакура при виде столь откровенной приверженности к христианству.

У главных ворот глазам открывались последствия битвы: серьезно пострадавшая от пушечных ядер стена, измученные воины в забрызганных кровью доспехах. Колонна юных самураев влилась в огромный строй, марширующий на равнину. По дороге им все чаще попадались раненые. У одних были резаные раны на лице, у других из тел торчали стрелы. Некоторые лежали без ноги или руки или со вспоротым животом, медленно умирая. Между ними с мрачными и торжественными лицами сновали монахи-францисканцы и иезуитские священники, отпевая уходящих в мир иной.

Юные самураи маршировали по дороге, параллельной внешней стене. На крепостных валах лучники беспрерывно пускали стрелы, а солдаты заряжали катапульты и метали камни и огненные снаряды в гущу сражения. Джек понял, что до поля битвы рукой подать.

Внезапно сквозь разлом в укреплениях показалась равнина Тэнно-дзи, и Джек мельком увидел картину боя. Клубы дыма. Пушечный огонь. Движущийся лес стальных мечей и развевающихся знамен. Тысячи кричащих самураев. Тело, летящее в ров. Через миг адское зрелище исчезло.

У главных ворот Масамото остановил колонну. Синтоистский священник приветствовал их и вознес молитвы богу войны Хатиману, прося явить милость: помочь выиграть сражение и защитить юных самураев.

Кроме синтоистского священника у входа стояли несколько иезуитов и монахов, благословляя христианскими молитвами солдат, идущих по последнему мосту на равнину. Джек с удивлением увидел у ворот отца Бобадилло. Заметив Масамото, священник тотчас заторопился к нему.

Джек ломал голову над тем, что замышляет эта двуличная змея. Он рассказал Акико и Ямато о связи иезуита с Глазом Дракона, но не успел предупредить опекуна. На беду, доказательств у Джека по-прежнему не было. Если он сошлется на слова известного обманщика Докугана Рю, отец Бобадилло просто высмеет его. Кроме того, для Джека главное — найти журнал.

— По велению его светлости Хагэсава Сатоси, — объявил Масамото, — отец Бобадилло лично благословит учеников Нитэн ити рю перед битвой. Для школы великая честь, что обряд исполнит духовный наставник его светлости. Преклоните колени.

Юные самураи опустились на одно колено и склонили головы. Отец Бобадилло выступил вперед и поднял деревянный крест, висящий на шее.

— Господи, благослови их души и защити их своей любовью. Да пребудут они целыми и невредимыми в руках Твоих. Аминь.

Отец Бобадилло пошел вдоль рядов, касаясь головы каждого ученика. Проходя мимо Джека, он незаметно пропустил его. Джек пробормотал про себя проклятие. Даже в последние минуты перед войной он не мог испытать христианскую любовь к заклятому врагу своей страны.

Благословение завершилось. Масамото вскочил на коня. Оседлала скакуна и сэнсэй Ёса, держа в руках свой мощный лук. Остальные сэнсэи оставались пешими. Сэнсэй Накамура взяла свою устрашающую нагинату, сэнсэй Кано — длинный белый посох, сэнсэй Хосокава — два меча, а сэнсэй Ямада и сэнсэй Кюдзо были без оружия. Сэнсэй Кюдзо полагался на мастерство тайдзюцу, а сэнсэй Ямада надеялся только на себя.

— Юные самураи! — воскликнул Масамото. — Готовы ли вы лицом к лицу встретить врага?

Ученики дружно прокричали «Да!», кроме Ёри, который задрожал под доспехами с чужого плеча.

— Держись поближе ко мне, — шепнул Джек, — и все будет в порядке, обещаю!

Он слабо верил в свои слова, но Ёри, похоже, воспрял духом и попытался улыбнуться под мэнпо.

— Девиз школы — «Учись сегодня, чтобы жить завтра», — провозгласил Масамото.

Он поднял катану над головой. Стальное лезвие сверкало на утреннем солнце.

— Завтрашний день уже близко. Да здравствует Нитэн ити рю!

Никакие тренировки не могли подготовить юных самураев к хаосу войны. Равнину заполонили тысячи воинов. Две стороны схлестнулись, словно колоссальные волны в бурлящем океане. У каждого самурая на спине был яркий сасимоно. Маленькие знамена с изображением монов даймё трепетали при каждой атаке.

Шум битвы оглушил учеников. Воздух наполняли гром пушек, треск аркебуз, лязг мечей и крики самураев. Грозный натиск двухсот тысяч вражеских воинов, готовых биться насмерть, навевал ужас на воспитанников Нитэн ити рю.

Их подразделение находилось в тылу. Юные самураи оставались в резерве и ждали команды к бою. Слева на далеком возвышении верховные генералы Сатоси отдавали приказы, управляя движением войск. Их передавали другим генералам с помощью сигнальных нобори, оглушительно трубящих рожков и барабанов тайко и гонцов с ярко-золотистыми сасимоно на одежде.

Пока что резервные силы еще не вызвали.

Больше всего юных самураев тяготило ожидание. Запал, с которым они покидали стены замка, сменился непрерывным тупым страхом. Ученики не находили себе места, разрываясь между боевым настроем и желанием убежать.

— Мы побеждаем? — Ёри пытался хоть что-нибудь разглядеть между Джеком и Таро.

— Битва только началась, — ответил Таро.