трахалась на фабрике! Разве это они дали тебе крышу над головой? Разве это они обращались с тобой как с дочерью? Што они тебе дали? Што я получил?
Я боялась только одново што все соседи услышат. А он продолжал. Я дурак. Он почти визжал. Он поставил лампу и начал снимать рубашку. Он замолчал и я была рада. Потом он снял брюки. Я не говорила ничево ничево не делала потом все закончилось и он сидел в кресле. Он просил меня потереть ему ноги и я это сделала. Он сказал штобы я не плакала и я остановилась. Он спросил разве он обо мне не заботитса и я ответила што да он заботитса.
Вот што случишь и потом я плакала. Я постояно думаю што моя жизнь проклята. Господь дал мне жизнь но он ее проклял. Он положил камни на моем пути шыпы мне под ноги и змею над головой. Куда я не повернусь везде темнота. Он не дает мне света. Йесли я пью воду она превращаетса в грязь йесли ем отравляюсь едой. Я протягиваю руку и она горит опускаю ее она чахнет. Он решил што все будет так. Я так думаю. Я говорю тебе все штобы ты знала што я за человек.
Понемношку понемношку я сильнею. Я молюсь Богу штобы, он простил меня. У меня все болит и в голове тоже. Все што случилось моя вина. Я сама выбрала себе мужа. Я ушла от нево. Я пошла на фабрику. Я разрешила Абдулу со мной гулять. Только я живу здесь и не плачу.
Вот што я тебе хотела расказать и расказала все.
Куда мне ехать сестричка? Я убежала для своево мужа. И от нево тоже убежала. Теперь я боюсь снова убегать.
Ты зовеш меня в Лондон. Я бы поехала. Но твой муж снова прав и ты должна слушать. Деньги понадобятса ты ведь снова ждеш ребенка. Муж начинает новое дело. Для этово ему тоже нужны деньги. Репититор очень хорошая мысль. Здесь без репититора никто не сдаст экзамен.
У Зайнаб трудности. Когда я с ней разговариваю я забываю о своих. Однажды ее муж ехал на велосипеде в окружной суд и врезалса в человека на мотоцикле Сузуки. Ты думает што муж Зайнаб убилса но все получилось не так. Человек на Сузуки упал на шею и теперь ево руки и ноги не работают. Полиция забрала мужа Зайнаб и теперь она тратит сбережения штобы ево оттудава забрать. А теперь жена человека с Сузуки предывляет иск мужу Зайнаб. Им нужны деньги но у Зайнаб их нет. Она сделала все што смогла но все бесполезно. Она сказала я ходила к ним. Смотри. Вот так я падала на колени вот так рвала на себе волосы вот так срывала с себя все и кричала. Жена тово человека смотрела на меня как на грязную тряпку. Почему тогда она думает што у этой грязной тряпки есть деньги? Потом она начала выть и бить себя в грудь. Оооо почему мой муж не сломал себе шею. Тогда мы бы предывляли иск.
Ее сын ушел из школы. Он носит форму но теперь она не так хорошо на нем смотритса. Он любит брать палку и дразнить коз. Мне кажетса он ворует яйца но я не могу ево поймать. В доме теперь тише. В семье Зайнаб слишком грусно и они не спорят.
Он приходит каждую неделю. Иногда дважды в неделю.
Господь благословляит меня. Ище одна племяница! Я думаю о ней. Думаю о Шахане. Пришли их фотки.
Он все ище приходит ко мне. Только побыстрому. Раньше он говорил на следующей неделе я возьму тебя в свой дом. Мне нужна ище одна служанка. Теперь он ничево не говорит. Он приходит только раз в неделю иногда вобще не приходит. Йесли он прекратит ко мне ходить скоро ли он меня вышвырнет?
Я хожу по всем швейным фабрикам в Дакке. Никому не нужна швея. А это все што я умею. Я надумала штонибудъ делать дома и продавать. Я делаю свистульки из бамбука выхожу на улицу и сижу с ними. Никто не хочет их купить. Хусейн увидел и засмеялса. А ты ище насобирай жары и тоже продавай. Вот што он мне сказал. Я хожу на базар за обрезками ткани и делаю кукол. Потом я отправляюсь в Мотиджхил[25] и сижу на тротуаре. Полиция опрокидывает мою коробку и угрожает. Хусейн мне сказал ты што не знает што за тротуар тоже надо платить? Тротуар не твой. За все надо платить.
Он дал мне немного козьево молока. И сделал мне маленький столик. Я кладу туда мыло и расческу и ручку. Ево руки такие вялые и болтаютса. Они болтаютса от любого ветерка. Но он очень добрый. Он меня смешит. Он может заворачивать веки внутрь и шевелить ушами не дергая на лице никакими мускулами. Господь благословил всех он говорит. Как Он любит меня ведь он дал мне столько талантов. И ище он говорит тебе Он подарил красоту. Вот как Он показывает тебе свою любовь! Потом я очень долго плакала. Ночью он пришел ко мне. Я не выгнала ево.
Зайнаб уехала. Вся семья уехала. Ни слова мне не сказали просто так исчезли.
Все по прежнему. Хусейн дал мне сари несколько лент и красивую коробочку с жемчужной крышкой. Ево друг Али тоже дарит мне подарки.
Ты просиш писать тебе но я не знаю о чем. Не о чем писать. Только Господь видит што в моем серце.
Молись за меня сестренка.
Я не хотела тебя пугать. Несколько раз за этот год я брала ручку и садилась. Один или два раза я начинала писать но слова не получались. Но даже йесли не пишу я все равно о тебе думаю.
Прошло много времени и я вспомнила о фабрике. Я пошла туда и ждала через дорогу. Я хотела поговорить с моими подругами. Видела Шахназ она вышла и я закрыла шарфом лицо. Она ждет ребенка. И мне стало стыдно. Господь не даст мне ребенка. Мне кажетса я видела Алейу но все паранджи так похожи. За ней никто не приходил. Рену я не видела.
Три раза я приходила туда и смотрела и думала разве мы любили друг друга а йесли любили то какой любовью што так быстро разбилась. Шахназ очень сильно краситса.
Я ходила возле ворот и вдоль стен. Йесли только можно ненавидеть кирпичи я их ненавидела. Эта фабрика меня погубила. Там теперь живет много семей. Раньше туда приходили охраники и разметали их как листву а теперь всакие разные палатки и картоные домики. Одна семья живет в длиной трубе которая для воды. Я погуляла там.
Знаеш о чем я думала. Меня оболгали и выгнали с фабрики и только поэтому теперь эта ложь стала правдой. Вот как я думала.
Хусейн постояно следит за мной. Только изза нево я получаю деньги. Йесли он не следит то все получают што им нужно и не платят. Хозяин больше не приходит. Теперь я плачу за комнату.
Восемь или десеть месецев назад Хусейн кончил работать на джутовой фабрике. У нево есть ище девушки возле базара Бороби ище две у нево работают. Он их называет приходящими. Их любят в правителсвеном офисе. В большом отеле их тоже любят но там требуютса девушки помоложе. Хусейн теперь не такой желтый. Он говорит мне што надо работать очень много потомушто мне осталось всево несколько лет. Больше денег дают за девочек одинацати двенацати лет. Он хорошо заботитса. Йесли не хотят платить Хусейн с ними разбираитса. Руки у нево такие же вялые и болтаютса но теперь они сильные.
