аргументации с помощью реактивных снарядов попросту уничтожили бы всех нас и остальных обитателей вагона.

Джилл вытащила свой 0,38. Вид у нее был напуганный и решительный одновременно.

— Не смей! — крикнул я ей, и мне не пришлось повторять дважды.

Зомби, у которого чесались руки, продолжал палить во все стороны и случайно попал в соединение металлической перекладины с деревянной планкой. Стоявший рядом здоровяк привалился к решетке и вдруг исчез, оставив после себя огромную дыру, через которую мог бы пролезть даже Альберт.

— Меняем план! — взревел я.

К тому моменту поезд вновь разогнался. На скорости 300–320 километров в час для обычного отупевшего пассажира освежающий ветер — роскошное приложение к радостям путешествия. Но стоило мне протиснуться в дыру, как я сразу понял, что бьющий в лицо ураганный ветер способен окоротить даже самого стойкого морского пехотинца.

Главное было не уронить дробовик, пока я вылезал и пытался ухватиться за выступ на крыше вагона. Я надеялся, что зомби не обратят особого внимания на перемену в обстановке. В каком-то смысле они оставались людьми и вряд ли были довольны теснотой, иначе зачем тогда стрелять. Возможно, нам даже удастся снискать их благодарность, освободив несколько лишних сантиметров.

Стоя на буфере и держась одной рукой за выступ, я протянул другую руку Арлин, чтобы помочь ей выбраться. Ее тонкая, сухая ладонь скользнула в мою потную лапищу, и я поразился тому, какая она холодная. У Арлин проблемы с конечностями, вечно они мерзнут. Подсадив ее на крышу, я взялся за Джилл. Перегнувшись вниз, Арлин стала мне помогать.

Я не винил Джилл за то, что она боялась, только удивился, когда ее начало трясти. Или, может, это поезд так сильно качало. Теперь будет о чем написать домой, промелькнула в голове мысль, если только дом еще существует. Как бы ни хотелось четырнадцатилетней пацанке казаться отважной и взрослой, она попадала в передряги одна хуже другой и вынуждена была справляться с ними без всяких поблажек и подготовки.

Несмотря на чувство страха, девочка делала все как надо, а на слезы я просто не обращал внимания. Мне пришлось вытягивать Джилл под неудобным углом, хорошо, что она почти ничего не весила. Так что когда я передал ее наконец Арлин, из моей груди вырвался вздох облегчения.

А вот с Альбертом была настоящая проблема. Представьте, здоровенный парень, не совсем такой спортивный, как ваш покорный слуга, но все-таки. Арлин пропустила через петлю на крыше веревку и привязалась к нему. Веревка была дьявольски крепкой, потребовались бы тонны, чтобы она оборвалась. Мы не такие дураки — отправляться в преисподнюю без приличного снаряжения! Так что Арлин не грозила опасность упасть.

Теперь мы могли приступить к подъему Альберта. По счастью, это оказалось гораздо легче, чем сдвинуть с места парового демона.

Прогулка по крыше могла бы даже доставить удовольствие, если бы не бешеный встречный ветер. Пахло здесь не в пример приятнее, чем внутри вагона.

Мы легли на живот и отдали себя во власть яростного вихря. Однако нас не сдуло — на самом деле мы могли даже нетвердо держаться на ногах, как бы опираясь на воздушные массы. Наверное, впереди образовалась своего рода воздушная запруда, иначе при скорости в 300 километров в час стоящий на крыше вагона человек был бы неминуемо сбит — как муха щелчком.

— Слушай команду! — крикнул я против ветра. — По одному вперед марш! Потихоньку! Чтобы не упасть!

Арлин поднесла губы к самому моему уху.

— Лос-Анджелес далеко?

— Два часа, к рассвету будем. Главное — человек, нужно или спасти или убить его!

— Что?! — в ужасе вскричала Джилл.

Достаточно громко, чтобы ее услышали. Старым воякам, вроде Арлин и Альберта, можно было ничего не объяснять. И хотя я перестал относиться к Джилл как к ребенку, привыкнуть к мысли, что она — существо гражданское, никак не мог.

— Лучше смерть, чем позор!

Не знаю, что уж девчонка там расслышала, но она сжала зубы и больше не произнесла ни звука. Можно было подождать с жестокими истинами до следующего раза. Надеюсь, ей никогда не придется решать, кому даровать жизнь, а кому смерть. Иногда я просто ненавижу штатских.

Обмен мнениями закончился. Да и вообще, не заткнись мы, посрывали бы от крика голоса.

Я двинулся первым, командир все же. Медленно и осторожно переставляя ноги. Весь путь занял около получаса. Хорошо еще, что через Аризону прямая колея. Правда, вагоны так и так раскачивало, и мы в любую минуту могли расшибиться насмерть — дорогу делали для грузового транспорта, а не для пассажиров.

Я то и дело оглядывался назад — моя команда была на месте. Следующая остановка — Город Отдохновения! Через два вагона маячила платформа, где расположился отряд, состоящий из паука, парового демона и запеленутого наподобие рождественского младенца человека. Паук находился между нами и пленником, паровой демон — с другой стороны.

Мелькнула мысль, что эти вершинные образцы монстро-строительной индустрии пришельцев имеют более тонкий нюх, чем прочая мелочь, а ветер на славу потрудился, чтобы выветрить наш лимонный запах. К счастью, мы шли против ветра. И он дул с таким шумом, что услышать нас враги тоже не могли.

Я помахал Арлин. Настало время действовать ветеранам Деймоса. Мы подползли к краю крыши, и я посмотрел вниз, в просвет между вагонами — слишком маленький для взрослого человека.

Я обратил внимание, что паук — преогромный: его правые ноги свешивались через край платформы, что навело меня на одну мысль.

Пролезть между вагонами могла только Джилл.

Господи, неужели ночные кошмары сбываются? Никто и не думал, что девчонку ждет развлекательная прогулка — но чтобы такое? Бросить необученного новобранца, к тому же не достигшего призывного возраста, в настоящую бойню? Против паука и парового демона? Да это же преступление… убийство!

Однако разве существуют варианты? В такую узкую дыру не пролезет даже Арлин, а она фунтов на сорок тяжелее Джилл. Это уже две разные весовые категории, обо мне или Альберте смешно даже думать.

Скрепя сердце, я сказал себе: «Настал ее час действовать».

Заклинание не помогло, на душе было мерзко и пакостно.

Мы отползли назад и устроили совещание — на крыше мы хотя бы слышали друг друга. Давая Джилл задание, я чувствовал себя последним гадом, но никто другой для него не годился. Во всяком случае, девочка была полна готовности и делала вид, что нисколько не боится, из нее бы вышел классный десантник. Или я уже это говорил?

Я выложил свой план со всеми подробностями: Джилл обвяжется сверхкрепкой веревкой и соскользнет в брешь между вагоном и платформой. «Как настоящий человек-паук!» — воскликнула она. Прекрасно, пусть так. Надо воспользоваться романтической шелухой, которой забита ее голова. Она должна верить в себя на все сто, чтобы справиться с заданием.

Если ее обнаружат, от нее останется мокрое место, так же, впрочем, как и от всех нас. Оказавшись между вагонами, она должна очень осторожно набросить на ближайшую к ней конечность Паука петлю и крепко затянуть ее — не дав насекомому заметить, что его опутали. Другой конец веревки нужно привязать к титановому дреку из снаряжения Альберта. Это можно сделать прямо сразу. Конечно, мы потеряем крюк и большой кусок веревки, но, если повезет, то потеряем вместе с ними и паука.

— Если Джилл справится, — продолжал я, — то ей останется только бросить крюк под колеса и ждать, когда он за что-нибудь зацепится.