все тучные земли,
почтут Его все нисходящие во прах,
бессильные сохранить жизни своей[440].
Однако в основном речь тут идет, похоже, о надежде спастись от насильственной смерти, а не о избавлении по ту сторону могилы. Завершает псалом новое утверждение традиционной надежды Израиля, слова о потомстве — «семени», — которое возблагодарит Бога (стихи 31–32) [441].
Такое утверждение жизни, которая продолжается, скорее, нежели воскресения, вероятно, звучит и в 103–м псалме:
Сокроешь лик Твой — ужаснутся они [звери и морские твари],
отнимешь у них дух, и они умрут
и снова возвратятся во прах.
Дохнешь ли на них — и восстанут они,
и Ты лицо земли обновишь[442].
Вопрос о том, как это могли воспринимать ближе к концу эпохи Второго Храма, — опять же отдельная тема, к которой мы вернемся в следующей главе.
Подобные вопросы вызывает столь же известный отрывок из книги Иова. Бог, заявляет Элиу, открывает слух смертным, чтобы они слышали его предостережения:
Чтоб человека от замысла его отвратить
и отвеять от мужа гордыню его,
чтобы от бездны душу его отвести
и жизнь его — от острия меча.
Затем, когда такая участь близка:
И приближается к могиле его душа
и к месту смерти — его жизнь.
Но если есть Ангел за него,
Ходатай, из тысячи один,
учащий человека правоте,
он сжалится над ним и скажет так:
«Избавь его, чтоб он не сошел в гроб;
я выкуп за него нашел!»
Тогда тело его юностью процветет
и молодость его вернется к нему;
Он молиться, и милует его Бог;
дает видеть ликующим свое лицо…
Тот поет перед людьми и говорит так:
«…Освободил от погибели душу мою,
и жизнь моя видит свет!»
Вот, все это делает Бог…
Чтобы вышла из тлена его душа
и во свете живых он воссиял[443].
Эти слова выглядят менее двусмысленны, чем в Пс 15, и с учетом контекста всей Книги Иов лучше всего видеть здесь избавление от преждевременной смерти, а не загробную жизнь. Тем не менее оба эти отрывка в послебиблейском иудаизме вполне могли пониматься как указание на посмертное спасение. Последующие переводы и толкования устраняли неопределенность смысла.
(iii) Слава после страдания?
О Пс 72 можно сказать нечто более определенное[444]. Это одно из классических библейских сетований на жизненную несправедливость (нечестивым и надменным все сходит с рук), из–за чего этот псалом стоит в одном ряду с Книгой Иов. Однако он предлагает иной ответ. Когда псалмопевец входит в Божье святилище, он понимает, что нечестивого постигнет осуждение, хотя как и когда это произойдет, остается неясным:
Так! на скользких путях поставил Ты их и низвергаешь их в пропасти.
Как нечаянно пришли они в разорение,
исчезли, погибли от ужасов!
Как сновидение по пробуждении, так Ты, пробудив их, уничтожишь мечты их[445].
Но это еще не все. Псалмопевец обнаруживает, что сам он охвачен любовью, которая не даст ему исчезнуть, силой, которую не могут пресечь даже смерть и разложение тела:
Но я всегда с Тобою: Ты держишь меня за правую руку;
Ты руководишь меня советом Твоим и потом примешь меня в славу.
Кто мне на небе?
И с Тобою ничего не хочу на земле.
Изнемогает плоть моя и сердце мое:
Бог твердыня сердца моего и часть моя вовек…
А мне благо приближаться к Богу!
На ГОСПОДА я возложил упование мое, чтобы возвещать все дела Твои [446].
Очевидно, что «и потом»
