приятной, но не запоминающейся наружностью. Руки его покоились на кожаном руле, на левом запястье красовался золотой швейцарский хронометр. Рядом с водителем восседала элегантная дама в умопомрачительном костюме жемчужно-серого шелка. Несомненно, этот костюм вышел из мастерской одного из лучших итальянских модельеров. На руках у дамы сидела собачка древней мексиканской породы чихуахуа в чудесном серебряном ошейнике со стразами и скромной курточке из искусственной крокодиловой кожи (натуральную кожу, как и натуральный мех, Пу И не носил из этических соображений).

– Мы хотели бы поговорить с вашей администрацией по поводу госпитализации нашей... гм... родственницы, – заявил Маркиз, строго взглянув на охранника.

– Вас немедленно примут, – ответил тот с легким, но не чрезмерным подобострастием.

Должно быть, он оценил и машину, и часы на Лениной руке, и покрой Лолиного костюма.

Посетители вышли из машины, и охранник проводил их к крыльцу клиники, где передал с рук на руки своему коллеге. Тот, с тем же подобострастием на лице, все же двумя едва заметными движениями проверил, нет ли у Лени оружия, затем пропустил обоих посетителей через контур металлоискателя (гораздо более чувствительный, чем в международном аэропорту) и только тогда пропустил в холл, где их уже дожидалась девушка в белоснежной униформе медсестры.

Она приветствовала посетителей и провела их по выстеленному зеленым ковром коридору к кабинету с медной табличкой: «Главный врач В.В. Черепов».

– Какая неприятная фамилия! – шепнула Лола своему спутнику.

Медсестра открыла дверь, и Лола с Маркизом оказались в просторном светлом кабинете. За массивным письменным столом восседал крупный мужчина с густыми темными бровями и спадающей на плечи гривой серебристых волос. Одет он был в тщательно накрахмаленный белоснежный халат.

Приподнявшись из-за стола, хозяин кабинета вежливо улыбнулся вошедшим. В этой улыбке не было подобострастия, это была сдержанная улыбка знающего себе цену человека.

– Здравствуйте! – проговорил он глубоким бархатным голосом. – Меня зовут Вацлав Владиславович, я главный врач этой клиники. Присаживайтесь, господа...

Леня и его спутница опустились в два кожаных кресла, стоящих перед столом главного врача. Кресла были довольно низкими, так что теперь господин Черепов смотрел на них несколько свысока.

– Чем я обязан вашему визиту? – осведомился он, выдержав приличную паузу.

– Меня зовут Леонид... Леонид Маркони, – представился Леня. – А это – моя супруга Лика. Мы хотели бы поговорить по поводу моей тещи, Ликиной мамы...

– А что с ней? – осведомился врач.

Лола достала из серебристой сумочки от Гуччи кружевной платочек, поднесла его к сухим глазам и произнесла трагическим тоном жертвы внеочередной налоговой проверки:

– Моя мама... она последнее время стала совершенно неуправляемой! Понимаете, у нее много свободного времени. Раньше она проводила это время, как все приличные женщины, – посещала косметолога, массажиста, салон красоты. Но с недавних пор у нее появились очень странные знакомые...

Лола замолчала, и главный врач решил прийти ей на помощь:

– Сектанты?

– Если бы! – Лола выразительно подняла брови. – Сектанты – это полбеды. Во всяком случае, это встречается в кругу наших знакомых. Например, мама банкира Задуваева – ну, вы его наверняка знаете, это владелец «Минус-банка», – так вот, его мама посещает церковь Свидетелей Второго Пришествия. Ну конечно, она делает в их кассу большие пожертвования и круглые сутки распевает какие-то странные гимны, но это еще полбеды. Или Амалия Кукшина, теща хозяина сети магазинов «С приветом», увлеклась уфологией. Ну, эти вообще безобидные, наблюдают за летающими тарелками и обмениваются фотографиями зеленых человечков. Но моя мама... – Лола снова поднесла к глазам платочек. – Она... мне даже стыдно это говорить! Она связалась с «зелеными»!

– То есть с экологами? – уточнил главный врач. – А что же в этом такого ужасного?

– Как?! – воскликнула Лола. – Неужели вы не понимаете?! Во-первых, они все как один ужасно одеты, плохо причесаны и никогда не посещают стоматолога. То есть водить с ними знакомство совершенно неприлично для обеспеченной дамы. Во-вторых, они то и дело против чего-то протестуют, что-то отстаивают – какие-то скверы, парки, сады. Недавно устроили форменный митинг в защиту серых китов! Ну сами посудите – это не лезет ни в какие ворота! Из-за них маму один раз отправили в отделение милиции! Вы представляете, что было бы, если бы об этом узнали деловые знакомые Леонида или, еще хуже, мои подруги? Наша репутация была бы погублена!

– Да, действительно, это очень неприятно! – согласился врач.

– Мало того – мама все время дает какие-то интервью!

– Пока теща перечисляла этим бледно-зеленым деньги, я не возражал, – вступил в разговор Леонид. – В конце концов, близкая родня, а я человек небедный, и два-три миллиона в месяц не нанесут урона моему бюджету. Но эти интервью, эти пикеты, в которых она участвует, могут причинить серьезный урон моей деловой репутации. Короче, доктор, на вас все наши надежды. Мы слышали, что вы помогаете обеспеченным людям в сходной ситуации...

– Разумеется, мы вам поможем! – воскликнул главный врач. – Это наш святой долг! Мы для того и существуем, чтобы помогать людям в трудных житейских ситуациях...

– Обеспеченным людям, – добавил Маркиз.

– Разумеется. – Главный врач доверительно понизил голос. – Конечно, наши услуги стоят недешево, потому что мы предоставляем своим пациентам самый лучший уход. Их кормят деликатесами, которые готовит прекрасный шеф-повар, палаты только одноместные, и оборудованы они не хуже, чем номера в лучших отелях, я уж не говорю о нашем прекрасном медицинском обслуживании...

– Значит, теще будет у вас достаточно удобно?

– Не сомневайтесь! Я попрошу Марианну, свою помощницу, провести для вас своего рода экскурсию, вы сможете лично увидеть типовую палату, гостиную, где наши пациенты могут общаться друг с другом и проводить свободное время, зимний сад, спортивный зал, бассейн...

– Да, мы непременно все это осмотрим. – Маркиз удовлетворенно кивнул.