свободной энергии порядка 10 ккал/моль.

А энергия кванта ультрафиолета - порядка 100 ккал/моль. Такие величины характерны для свободно- радикальных реакций, исследование которых по настоящему началось лишь в 1950-е годы, гурвич был смущен трудностью объяснения столь большой энергии квантов митогенетического излучения. Замечательно отношение к этой трудности А. Эйнштейна. Они разговаривали в 1927 г. когда А. Г. гурвич был в Берлине на «Неделе советских ученых». «Эйнштейн посоветовал просто дождаться, пока будет найдено физическое объяснение» [1]. Следует тем не менее отметить, что объяснение возникновения ультрафиолетовых квантов вследствие свободно-радикальных реакций было предложено самим гурвичем на основании работ Франкенбургера, после обсуждения с Н. Н. Семеновым и другими специалистами [7]. В сущности проблема «митогенетических лучей» разделяется на две: 1) выяснение природы свечения, возникающего в ходе биохимических (биофизических) процессов и 2) исследование митогенного эффекта некоторых видов такого излучения. В настоящее время нет сомнений в том, что самые разные процессы в химии и биохимии, в физике и биофизике сопровождаются свечением. На такое высвечивание обычно расходуется небольшая часть энергии, освобождающейся в ходе реакций. При этом довольно легко объяснимо высвечивание в видимой и инфракрасной областях. Кванты света в ультрафиолетовом диапазоне соответствуют по величине энергии разрыва химических связей и их появление в ходе биохимических процессов вероятнее всего связано со свободно-радикальными промежуточными реакциями. Остается вторая, основная часть проблемы - есть ли митогенный эффект - специфическое вызывание (стимулирование) митотического деления клеток под влиянием очень низкоинтенсивного ультрафиолетового света. При этом следует иметь ввиду, что облучение ультрафиолетовым светом из внешних, технических источников к специфическому стимулированию, как правило, не приводит (в известных мне опытах). Следовательно, речь идет о биогенных источниках весьма слабого ультрафиолетового излучения, специфически вызывающего деление клеток. В сущности, речь идет о том, верно ли гурвич полагал, что для деления клеток нужен внешний стимул («фактор осуществления»)? Прошло столько лет. Давно уже никто не сомневается в первой части феномена - в излучении электромагнитных волн разного частотного диапазона в ходе биологических процессов. Но все еще не ясно есть ли диапазоны и интенсивности таких излучений, которые специфически вызывают митозы - есть ли именно митогенетические лучи. И если есть, имеют ли они именно морфогенное значение. Нужны экспериментальные исследования, учитывающие и использующие огромные достижения современной биологии. За прошедшие десятилетия не раз появлялись сообщения, которые можно было считать подтверждением реальности митогенетического излучения, но этих сообщений было мало для окончательного вывода. Более того, они вызвали эмоционально-негативную реакцию «научных иерархов», которые (неосновательно!) полагали сообщения о митогенетических лучах давно опровергнутыми. Наиболее драматично это проявилось по отношению к работам В. П. Казна- чеева и Л. П. Михайловой [9]. Они ставили опыты с культурами клеток. Монослойные культуры выращивали на дне кварцевых или стеклянных колб. По две колбы соединяли - дно к дну. Когда в одной из колб культуру частично заражали вирусом или отравляли сулемой, во второй колбе также погибали клетки. При этом пространственный узор погибших клеток во второй колбе соответствовал узору в первой. В стеклянной эффект не наблюдали. Естественен вывод - погибающие клетки излучают ультрафиолетовое деградационное излучение, убивающее разделенные кварцевой стенкой другие клетки, не подвергающиеся непосредственному воздействию. Эти опыты требовали высокой квалификации экспериментаторов и многократно повторялись. Доля удачных, т. е. таких, где «зеркальный цитопатический эффект» воспроизводился, была неодинакова в разное время, но достаточно велика, чтобы признать эффект достоверным. Это заключение сделал директор Института биофизики академик Г. М. Франк (как сказано выше — бывший аспирант А. Г. Гурвича). Заключение это было сделано на основании доклада двух сотрудников института С. Б. Стефанова и В. Н. Карнаухова, командированных в Новосибирск и на месте проверявших сообщение В. П. Казначеева и Л. П. Михайловой. К сожалению, эти авторы сделали ошибку - они подали заявку на официальную регистрацию открытия. По отзыву Г. М. Франка Комитет по делам открытий и изобретений при Совете Министров СССР выдал им соответствующий (очень ценимый в научно-бюрократических кругах) диплом. Не надо обращаться к «начальству» для подкрепления научных выводов! Сообщение о выдаче диплома возбудило борцов с лженаукой. В Новосибирск отправилась комиссия во главе с тогдашним академиком-секретарем нашего Отделения Академии наук СССР — академиком А. А. Баевым. Комиссия пришла к выводу, что эффект не воспроизводится - он проявляется «всего» в 20% опытов. Комиссия не осознала, что и 20 % вполне достаточно, чтобы признать эффект достоверным — невероятно случайное воспроизведение сложного узора поврежденных клеток. Кроме того, по данным самих авторов в это время доля удачных опытов и должна составлять столько. Это утверждение было и вовсе непосильно для восприятия высокой комиссии - что еще за эффект, зависящий от сезона?., (см. главу 18). Специальным постановлением «Комитета по делам...» диплом об открытии был отобран. Это была тяжелая травма для авторов. Борцы с лженаукой мрачно торжествовали. Многоопытный Г. М. Франк старался, чтобы о неприятном инциденте быстрее забыли. С. Б. Стефанов сохранил верность своему отзыву. Много лет спустя Казначеев и Михайлова опубликовали подробные описания феномена, свидетельствующие о тщательной, большой работе, доказывающей достоверность обсуждаемого феномена [9,10]. Прекрасные опыты в то время проводили Л. И. Мостовников и И. В. Хохлов [11]. Они помещали перпендикулярно к пластинке с монослоем культуры клеток вторую пластинку с культурой. Излучение клеток второй пластинки, суммируясь вдоль монослоя этой пластинки, сильно действовало на клетки первой пластинки. То, что действует именно излучение, было показано в опытах с зеркалом. Можно было направлять «действующее начало» зеркалом, поставленным под определенным углом.

В те годы я написал книгу [14], в которой привел описание опытов гурвича, Казначеева, Михайловой, Мостовникова, Хохлова. «Ложка дегтя в бочке меда» сказал уважаемый академический рецензент об этом месте в книге. В предвоенных исследованиях школы гурвича было сделано еще одно открытие, забвение которого представляется мне тяжким грехом на нашей совести (есть аналогия с препаратом «круцин» - см. главы 18 и 19). Еще в 1924 г. было обнаружено, что митогенетическое излучение плазмы крови угасает при развитии злокачественных опухолей. При этом речь шла об очень ранней диагностике. Однако диагностика была не очень специфична. Но в 1938 г. было показано, что кровь больных раком, прибавленная в очень небольших количествах к обычным источникам (в том числе ферментативным реакциям) полностью подавляет митогенетическое излучение этого источника. Так возникло понятие «раковый тушитель». В 1947 г. была издана уникальная книга с детальным описанием сведений об этом феномене [5]. По мнению авторов этот тушитель — довольно термостабильный полипептид, так реагирующий со свободными радикалами, что их реакции с высвечиванием квантов ультрафиолета становятся невозможными. В настоящее время наличие таких веществ сомнений не вызывает. Мы сильно продвинулись в понимании механизмов свободно-радикальных реакций. Известны многие их активаторы и ингибиторы. Среди биологически важных таких реакций особое внимание привлекают свободно-радикальные формы кислорода и его соединений: супероксид 02 НО и N0 . Вероятно, именно их реакции и сопровождаются ультрафиолетовым излучением, подавляемым раковым тушителем. Самым важным является утверждение, что этот тушитель характерен для различных злокачественных опухолей и что появляется он в крови задолго до видимого оформления опухоли. В упомянутой книге приведены результаты исследований свойств ракового тушителя, которые должны взволновать специалистов. Прошло более 50-ти лет. Через год после выхода в свет этой книги — в советской науке произошла катастрофа - под руководством Сталина биология была разрушена - ее возглавили Лысенко и Лепешинская. Лабораторию Гурвича закрыли. Работы были прекращены. При этом надо заметить, что, упомянутый выше метод регистрации митогенетического излучения подсчетом почкующихся дрожжевых клеток, заведомо не годился для широкого применения. Он требовал особую подготовку и тщательное соблюдение многих деталей. В других, тем более в клинических лабораториях он был невозможен. Никто, сколько мне известно, не возобновил эти работы. Но сейчас, поскольку, как сказано, мы много больше знаем о свободно-радикальных реакциях, вполне вероятны разработки иных, более удобных методов определения ракового тушителя. Проверка и развитие результатов этих исследований сдерживается только отмеченными в начале этой главы свойствами научного сообщества и характером взаимоотношений науки и государства. Это нельзя так оставлять! С понятной