биологической эволюции Ламарка. В этой теории главное - однозначные причинные связи типа: упражнение - развитие органа - наследование приобретенного в ходе упражнений нового признака (свойства). Ламаркизм легко и надолго вошел в сознание исследователей — он соответствовал очевидной практике выведения новых пород сельскохозяйственных животных и сортов растений. Однако в конце XVII - начале XVIII веков предметом изучения стали случайные процессы. Стимулом их изучения, возможно, стало страстное желание найти закономерности в азартных играх, научиться выигрывать. Великие имена Де Муавра, Бернулли, Лапласса, Гаусса, Пуассона нужно было бы назвать в числе создателей Теории Вероятностей, закономерностей случайных процессов. Оказалось, что, несмотря на случайный характер появления каждого отдельного события, есть количественная мера — реализации именно данной величины. Эта мера - вероятность. Более того, для случайных процессов есть определенные характеристики, которые тем точнее определены, чем больше число случайных событий происходит в данном процессе. Средние арифметические характеристики тем точнее, чем больше число суммируемых случайных величин. Температура и давление газа вычисляются тем точнее, тем они определеннее, чем больше число молекул газа в объеме или чем дольше производится измерение. Это была новая картина мира — детерминизм в случайных, стохастических процессах. Так возникла концепция стохастического детерминизма. В классическом детерминизме чем меньше причин, тем точнее следствие. В стохастическом — чем больше причин - тем точнее следствие. Закономерность из случайности. Это требовало сильного изменения мировоззрения. Первым и, может быть, самым важным результатом реализации этого нового взгляда на мир было создание Дарвиным его теории эволюции. В самом деле - изменчивость (мутации) случайна («„неопределенная' изменчивость», как говорил Дарвин). А траектории эволюции строго детерминированы естественным отбором. И чем больше отдельных случайных событий, случайных изменений условий существования, случайных взаимодействий самих организмов, случайных мутаций — тем определеннее результаты естественного отбора. Замечательно, что Дарвин опередил в применении концепции стохастического детерминизма физиков. Статистическая физика (Максвелл, Больцман) возникла несколько позже и, может быть, не без влияния Дарвина (см. об этом в [14]). Принятие теории Дарвина вместо теории Ламарка требовало очень трудного изменения «взгляда на мир» — т. е. изменения мировоззрения. Насколько это оказалось трудным, видно на примере многих весьма умных и образованных людей, так и не уловивших главную мысль — закономерный ход эволюции при полностью случайной, неопределенной изменчивости и отсутствии наследования «приобретенных в ходе онтогенеза» признаков (см., например, книги академика Л.С.Берга [15]). Чего уж тут говорить о невежественном Т.Д.Лысенко и его аналогах. Многие из них были искренние ламаркисты.

После победы Лысенко в 1948 г., на биофаке МГУ были вывешены лозунги. Так, как это было принято с лозунгами партии большевиков — на одном на красном полотнище большими буквами было написано: «НАУКА - ВРАГ СЛУЧАЙНОСТЕЙ». В этом лозунге сконцентрированы все мировоззренческие различия генетиков и последователей Лысенко. Осенью 1948 г., после победы Лысенко, мы, студенты того времени, легкомысленные соответственно возрасту, смеялись над фанатичными «мичуринцами». В 1948 г. мы не знали о судьбе Н. И. Вавилова и вообще не слышали его имя. Арест Н. И. Вавилова потряс его сотрудников, друзей и множество знавших его людей. К этому времени советские граждане знали, что заступаться не просто бесполезно, но смертельно опасно. В лучшем случае выгонят с работы. Обычно же следовал арест «защитников». Сталин заявил - «органы» не ошибаются. Был выработан особый ритуал - после сообщения об очередном аресте собирались митинги трудящихся в поддержку — нет, не жертвы — «органов»! На митингах кричали здравицы в честь великого вождя и требовали сурово расправиться с «врагами народа». Здравицы сопровождались бурными аплодисментами. Аплодировали, глядя на соседей, чтобы не кончить аплодисменты раньше других... И все же протесты были. Не сдался Кольцов, заявлявший, что Н. И. Вавилов ни в чем не виноват (я уже говорил, что Кольцов прожил после этого всего несколько месяцев). Выступил в защиту Н. И. его сотрудник Е. С.Якушевский, сказавший на таком митинге: «...надо быть бессовестными людьми, Иванами, которые не помнят ни своего родства, ни своего отечества и не знают, кем для нас, для института был Н. И. Вавилов. Я просто удивляюсь, слыша эти слова от многих уважаемых сотрудников и некоторых, так называемых, товарищей» (эти его слова приведены в [11, с. 39]). Он был уволен на следующий день, но остался на свободе. Учитель Н. И. Вавилова академик Дмитрий Николаевич Прянишников до конца своих дней бурно и открыто протестовал против ареста Н. И. Это Прянишникову принадлежат знаменитые слова: «Николай Иванович - гений, и мы не сознаем этого только потому, что он наш современник.» После ареста Вавилова Прянишников представлял его к награждению Сталинской премией, выдвигал его кандидатуру на выборы в Верховный Совет СССР. Почему его не тронули? Учли его преклонный возраст, научные заслуги? Может быть из-за заступничества его аспирантки - жены страшного палача Л. П. Берии? Кто знает. Возможно, все в сочетании - открытость, бесстрашие, возраст. Потрясены были многочисленные друзья и коллеги Н. И. за рубежом. Они писали письма Советскому правительству и в АН СССР, и не получали ответа. Но больше всех был потрясен его любимый брат Сергей Иванович Вавилов. Сергей Иванович Вавилов С.И.Вавилов родился 24 марта 1891 г. [2,3]. В 1909 г. поступил на Физико- математический факультет Московского Университета.

И на его выбор оказали сильное влияние лекции в Политехническом музее. В коммерческом училище не было древних языков. Для поступления в университет С. И. выучил латинский язык и впоследствии читал в подлинниках латинских поэтов и научные трактаты. Имел явную склонность и способности к гуманитарным наукам. Однако выбрал физику. Выбрал под впечатлением от лекции великого физика - П.Н.Лебедева. Как и брат Н. И. - принимал участие в работе 12-го Всероссийского съезда Естествоиспытателей и врачей, где с докладом «О световом давлении на газы» выступает П. Н. Лебедев. С. И. становится членом знаменитого лебедевского семинара. Но сам П. Н. Лебедев болен и всеми работами семинара руководит П.П.Лазарев. Счастливое университетское время нарушается известными событиями 1911 г. — уходом из университета его лучших профессоров. Лаборатория Лебедева-Лазарева создается на средства Университета Шанявского и Леденцовского общества. В 1912 г. умирает П.Н.Лебедев. Роль П.П.Лазарева становится еще более значительной (см. очерки). Под его руководством С. И. выполнил свою первую работу по тепловому выцветанию красителей. В мае 1914 г. СИ. оканчивает университет. Отказывается от предложения остаться «для подготовки к профессорскому званию» в университете и ...поступает вольноопределяющимся в 25-й саперный батальон Московского военного округа. В августе начинается Первая Мировая война и 4 года С. И. на фронте. Значительную часть этого времени он служит в радиодивизионе и даже проводит там исследование физики антенн. В 1918 г. возвращается с фронта в Москву. П. П.Лазарев - директор Института Физики и Биофизики Наркомздрава РСФСР - приглашает С. И. на работу к себе в институт. С. И. возглавляет отдел Физической оптики института. Тема исследований - квантовая природа света. Доказательством существования квантов должны быть флуктуации интенсивности света, когда эта интенсивность измеряется небольшим числом квантов. Нет приборов для регистрации сверхнизких интенсивностей света. Однако П. П. Лазарев всю жизнь занимается биофизикой рецепторов, в том числе зрением. Лазарев проводит тонкие измерения спектральной чувствительности глаза. Елаз - наилучший физический прибор! В лаборатории Резерфорда посредством глаза - «визуально» - регистрируют отдельные акты радиоактивного распада при ударе альфа-частиц о флуоресцирующий экран - спинтарископ. Вавилов использует глаз для целей чисто физического эксперимента. Но это, отчасти, и биофизика. Приходится заниматься аккомодацией собственных глаз в темноте перед опытом. Всю жизнь собственные научные интересы С. И. были связаны с этим крутом проблем — с люминесценцией, сверхслабыми свечениями, созданием соответствующих приборов. В 1927 г. он написал ставшую очень популярной книгу «1)ш и Солнце». Перевел с латинского «Оптику» Ньютона. 1932 г. - самое замечательное его открытие вместе с аспирантом П. А. Черенковым - излучение, возникающее при движении через среду электронов со скоростями, близкими к скорости света. Это «Черенковское излучение» было открыто драматическим образом. Изучали флуоресценцию растворов урани- ла под влиянием жесткого гамма-излучения. Поставили, казалось бы, совсем не нужный контроль — чтобы вычесть «фон» — флуоресценцию раствора без флуоресцирующего вещества. Глазом, адаптированным в темноте, было видно очень слабое свечение. Всякий «нормальный» человек пренебрег бы этим «фоном» - мало ли какие ничтожные примеси могут быть в чистой воде! Однако они не пренебрегли. Это излучение проявлялось во всех веществах (жидкостях) и совершенно не зависело от температуры. Уже после смерти С. И. за открытие и теорию этого феномена в 1958 г. П. А. Черенкову, И.