на постройку специального здания для Университета. Председатель строительной комиссии - М. В. Сабашников.

В Университет принимались лица обоего пола, всех сословий и вероисповеданий с 16 лет, без предъявления каких-либо дипломов. Было два отделения: научно-популярное, дающее общее среднее образование, и академическое, дающее высшее образование по естественно-историческим и общественно-философским наукам. Кроме того, при Университете были курсы дошкольного воспитания, библиотечной работы, внешкольного образования, кооперации. В первом семестре 1908 г. было 400 слушателей. В 1912 г. - 3600 студентов. В 1915/16 учебном году на академическом отделении лекции читали по 53 предметам: математике, механике, физике, астрономии, неорганической, органической и аналитической химии, кристаллографии, минералогии, геологии, палеонтологии, ботанике, анатомии и физиологии растений, зоологии, физиологии животных, политэкономии, статистике, экономической политике, коммерции, финансам, социологии, общей теории права, истории политических учений, истории русского права, государственному, гражданскому, крестьянскому, уголовному, торговому, административному праву, десять разных курсов по истории, славянской литературе и т. п., английскому, французскому, немецкому языкам. (Заметно, что в то время физика и математика не были центральными предметами в высшем образовании - мало отдельных специальных курсов по сравнению не только с юридическими дисциплинами, но и с химией!). В качестве профессоров и преподавателей в Университет приглашали на три года лучших специалистов в данном предмете. По истечении этого срока вопрос о продолжении работы преподавателя решался заново. Занятия в 1908 г. начались в различных помещениях. В сезон 1909/Ю г. для занятий был приспособлен бывший Голицинский дворец на Волхонке. Лекции по химии читали в Политехническом музее. Физическая лаборатория была организована в Мертвом переулке. Научно-популярное отделение разместилось в Городском училище на Миусской площади. В 11 часов утра 21 июля 1911 г. на Миусской площади была торжественная закладка собственного здания Университета им. Шанявского. Здание проектировал известный архитектор Илларион Александрович Иванов-Шиц, ранее построивший комплекс зданий Солдатенковской (Боткинской) больницы. Занятия в новом грандиозном здании были начаты уже в сезон 1912/13 г. [4-6,18-21]. Университет Шанявского скоро занял очень заметное место в Москве и в России. Лекции в нем слушали многие выдающиеся уже тогда или впоследствии люди (например, Есенин или Тимофеев-Ресовский и Чижевский). А среди лекторов были Е. Н. Трубецкой, А. Ф. Кони, Ю. В. Готье, П. П. Блонский и, естественно, члены Попечительского Совета А. Н. Реформатский, М. М. Ковалевский и другие. Возможно, это первый в России университет, здание которого было в должной мере приспособлено не только для чтения лекций, но и для проведения студенческих лабораторных работ, а также для научной работы преподавателей и студентов. Особую активность в Университете проявил выдающийся биолог Н. К. Кольцов, на кафедре которого получили образование и работали многие в будущем крупные исследователи (например, профессора МГУ С. Н. Скадовский, М. М. Завадовский, А. С. Серебровский, Г. И. Роскин и другие [26,27]). В 1911 г. в Московском Университете произошли студенческие волнения. В соответствии со своим уставом, Университет пользовался автономией. Среди прочего, это означало невозможность без разрешения ректора находиться на территории Университета жандармам и полицейским. Автономия была нарушена — помещения Московского Университета были заняты жандармами и казаками. На протест ректора А. А. Мануйлова министр Кассо ответил грубостью [22]. Ректор подал в отставку. С ним вместе подали в отставку проректор М. А. Мензбир и все «основные» профессора и доценты. Университет Шанявского сыграл выдающуюся роль в сохранении интеллектуального потенциала России во время этого разгрома Московского Университета. М. А. Мензбир, П. Н. Лебедев, К. А. Тимирязев и многие другие нашли работу, получили кафедры и лаборатории в Университете Шанявского. Некоторое время после революции Университет Шанявского еще признавался руководством страны. Однако его положение, как и других учебных заведений было трудным. Особенно трудно пришлось Лидии Алексеевне Шанявской, роль которой в истории создания Университета следует подчеркнуть. Об этом свидетельствует в частности документ опубликованный Ириной Сотниковой [28]: Правление Московского городского народного университета имени А. Л. Шанявского обратилось 27 апреля 1920 г. во Всероссийский Центральный Исполнительный Комитет Совета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов с просьбой о помощи вдове Альфонса Леоновича Шанявского Лидии Алексеевне Шанявской: «До сведения Правления Университета имени А. Л. Шанявского дошло, что вдова основателя университета находится в настоящее время в чрезвычайно бедственном положении. Ходом событий она, помимо своего желания, оказалась заброшенной в совершенно чужой ей город Чернигов, где терпит крайнюю нужду. На 80-м году жизни, потеряв зрение из-за катаракты на обоих глазах, почти потеряв слух, она ютится с бывшей своей секретаршей, взявшей теперь на себя при ней обязанности сиделки, в одной крошечной комнате, освещенной настолько плохо, что по вечерам в ней не представляется возможным ничего делать. Основой питания Лидии Алексеевне и ее сожительнице служит бесплатный обед, отпускаемый местным кооперативом. Недостаток платья таков, что всю прошлую зиму Лидия Алексеевна не могла навещать никого из знакомых - за неимением теплой одежды. Она затрудняется даже вести переписку, так как ей не на что купить бумаги. Такое положение Лидии Алексеевны не может оставить Правление Университета имени А. Л. Шанявского безучастным. Лидия Алексеевна принадлежит к числу тех лиц, которые вложили больше всего своей души и своего труда в создание первого в России демократического университета, и только необыкновенная ее скромность не позволяла до сих пор сколько-нибудь широким кругам общества отдать себе отчет в том, как велики ее заслуги в этом деле. Прежде всего, по согласному свидетельству людей, близко знавших семью Шаняв- ских, уже сама идея основать действительно общедоступный университет принадлежит столько же Лидии Алексеевне, сколько и покойному ее мужу, с которым она жила в исключительной общности духовных интересов. Во всяком случае, первые же шаги по проведению этой идеи в жизнь пришлось предпринять Лидии Алексеевне, ввиду болезненного состояния ее мужа. Ею собран был осенью 1905 г. кружок ученых деятелей местного самоуправления, где, при горячем ее участии, выработаны были основы будущей организации университета. Немного времени спустя, после того как проект университета был составлен, А. Л. Шанявский умер, оставив завещание, по которому все его имущество переходило в пожизненное пользование жены, а затем обращалось в собственность университета, при том, однако, условии, если университет будет открыт не позже, как через три года. Началась трехлетняя борьба за открытие университета, чему реакционные течения 1906-1908 гг. ставили всевозможные помехи. В этой борьбе, опять-таки, Лидия Алексеевна не щадила никаких усилий. Не обращая внимания ни на свои годы - ей уже тогда шел седьмой десяток лет, — ни на состояние своего здоровья, она во все важные для успеха дела моменты сама являлась в Петербург, и несомненно, что, если бы не ее моральный авторитет, проект университета в июне 1908 г. был бы похоронен ретроградно настроенным Государственным Советом. Когда 2 октября 1908 г. университет наконец был открыт, Лидия Алексеевна не переставала отдавать ему все свои силы и мысли. Получив в пожизненное пользование все состояние своего покойного мужа и не располагая при этом сколько-нибудь значительными личными средствами, она тем не менее из предоставленных ей завещанием мужа средств не тратила на себя ни копейки. Для себя она довольствовалась такой скромной обстановкой, в какой тогда жили в Москве средней руки служащие. Зато благодаря ее взносам в кассу университета он имел возможность не только расширить свою деятельность, но и построить для себя собственное здание. И тут, однако, участие Лидии Алексеевны вовсе не ограничивалось доставлением материальных средств. По ее инициативе был объявлен конкурс на составление проекта помещения университета. Когда ни один из представленных проектов не оказался удовлетворительным, она решила идти иным путем, и при ее содействии возникло то сотрудничество между талантливым инженером из членов Попечительного Совета [А. А. Эйхенвальдом] и талантливым архитектором [И. А. Ивановым-Шицем], которому обязано возникновением теперешнее здание университета, являющееся, бесспорно, одним из наиболее тонко продуманных и в то же время изящных сооружений для научных целей. (В этом здании, построенном в 1912 г. — нынешний адрес: Миусская площадь, 16 — сейчас размещается Российский государственный гуманитарный университет.) (И. С) И во все время стройки Лидия Алексеевна, не числясь официально членом строительной комиссии университета, была в курсе всех возникавших крупных и мелких затруднений и вопросов. Однако сколько бы сил ни отдавала Лидия Алексеевна преуспеванию университета, она не только не стремилась при этом выдвинуться на первый план, но, напротив, всегда желала, чтобы о ней говорили как можно меньше.