Грэй с тихим самодовольством ещё с минуту понаблюдал за её мучениями и поднялся:
— Давай помогу.
— Я сама… — девочка отчаянно засопела, дёргая на себя блестящий замочек. Наёмник усмехнулся и подошёл.
— Дай посмотрю… ты его не в ту сторону поворачиваешь.
— Ну да! — фыркнула она. — А то я не знаю, как открывается мой собственный чемодан!..
— Выходит, не знаешь… ну-ка!.. Хм… действительно, заело…
— Я же говорю!..
— Сейчас ещё раз попробуем… держи с той стороны. Крепче держи…
Хрясь!..
Крышка упрямого саквояжа, сверкнув вывороченным с корнем замком, отскочила кверху и врезалась острым углом Грэю прямо в лицо. Он охнул и схватился за нос.
— Серенький! — перепугалась девочка, отпихивая ногой чемодан и бросаясь к 'контуженному' наёмнику. — Тебе больно?!
— Это ещё… мягко сказано… — он посмотрел на ладонь. Кровь. Ну, вот, нос расквасил. И чем — каким-то паршивым чемоданом!.. Чёрт возьми, не объект, а стихийное бедствие!..
'Бедствие' крутилось рядом, тихо завывая и норовя сунуться поближе, чтобы 'помочь'.
— Уйди! — буркнул наёмник, ощупывая разбитую физиономию и надеясь, что всё обойдётся без перелома носового хряща. — От тебя одни неприятности!
— Ну дай посмотреть!..
— Отойди в угол, и смотри сколько хочешь! И не приближайся-я!..
— Запомни, Грэй, — хохоча, сказал Васенька, — ни одно доброе дело не остаётся безнаказанным!
— Я заметил… Морган, не трожь! Не трожь нос, сказал!.. У-у-й!!
— Не сломан…
— Прекрати давить! И убери от меня своё полотенце, оно какой-то дрянью воняет!..
— Это 'Шанель', между прочим! — девочка, не обращая внимания на гневные вопли пострадавшего, вытирала ему лицо махровым полотенцем. — Номер девятнадцать… Не дёргайся, серенький, а то кровотечение не остановим…
— Всё из-за тебя-я!..
— Из-за меня, из-за меня, конечно… — согласно закивала она. — Ты, главное, не злись. Вот, прислонись к стеночке, рядом с Гиппокритом!
— У-у…
— Сейчас пройдёт, — пообещала она, суя ему в руки перепачканное полотенце, — зажми нос и запрокинь голову… вот так, молодец…
— Хватит со мной сюсюкать! — прогундосил наёмник, из-за 'жгута' на носу демонстрируя чисто французский пронос. — Мне не три года!
Она молча посмотрела на его сердитое лицо и улыбнулась:
— Ты такой смешной!..
— Этого ещё не хватало…
Она снова улыбнулась и склонила голову набок. Это я-то смешной, подумал Грэй. Чудо в перьях… ещё и на лице сплошной абстракционизм. Ну ничего хорошего, разве что глаза. Шоколадные, с золотистыми искорками, какие-то очень… тёплые. Так бы вот сидел и смотрел, и пусть этот сумасшедший мир катится к чёрту! В сущности, что ещё можно требовать от жизни, глядя в такие глаза?..
— Уже всё прошло? — спросила она, не очень уверенно протягивая руку за полотенцем.
— Нет, — смалодушничал Грэй. Если признаться, что всё в порядке, за исключением, разве что, ноющей переносицы, то она отвернётся и снова полезет в свой дурацкий ридикюль. А ему не хотелось, чтобы она отворачивалась… Интересно, что скажет Председатель, когда вместо долгожданного объекта 7–9 получит большую дулю, подумал наёмник, чувствуя, что остатки здравого смысла идут ко дну с грациозностью 'Титаника'. Не знаю, кто ты, девочка, не знаю, что от тебя нужно КСН, но обидеть тебя я никому не позволю…
— Э-э… Грэй? — деликатно встрял в затянувшуюся паузу Васенька. — Я, разумеется, извиняюсь… но в стенку кто-то стучит!
— А?.. — очнулся наёмник. Чайников поднял кверху указательный палец:
— Вот! Опять. Настойчивые товарищи…
Грэй встал и, протянув полотенце Морган, прислушался. Точно, кто-то нетерпеливо колотил по кабине.
— Откроем? — зачем-то шёпотом спросил Вася. Наёмник пожал плечами:
— Даже и не знаю… — он повысил голос. — Эй, снаружи! Чего надо?!
— Есть там кто?.. — еле слышно донеслось с той стороны. Внутренняя изоляция телепортера поглощала звуки.
— Ну, есть! — проорал Чайников. — А ты зачем ломишься?!
— Откройте!.. — голос был слегка дребезжащий и озабоченный. — Рассвет скоро!
— И что?.. — удивился Васенька, косясь на не менее озадаченного напарника.
— Если не хотите открывать, — продолжал 'потусторонний' собеседник, — тогда сидите внутри до вечера! Слышите меня?! Раньше не выходите!..
— Ничего не понял, — признал системщик, — но он, кажется, пытается нас о чём-то предупредить?..
— Открывай, — решил наёмник. До самого вечера сидеть в душной кабине ему не хотелось. Чайников нажал на рычаг, сверху загорелась табличка 'Выход'. Дверная панель начала подниматься.
— Ой, — тихо сказала Морган, — а я переодеться не успела…
— Помолчи, — велел Грэй. Лирика лирикой, а ещё неизвестно, кто или что их снаружи ждёт. Он привычным движением потянулся к кобуре — и чертыхнулся, вспомнив, что бластера в ней больше нет…
— Морган, — сказал Вася, поспешно ретируясь на своё привычное место за спиной напарника, — если что — бей гада тапком в рыло и врубай третью скорость!..
— А вы? — она послушно стянула с ноги верную туфельку.
— Догоним…
— Хорошо.
Дверь открылась, явив взору напрягшейся троицы щупленького старичка в синем рабочем халате поверх спортивного костюма, в домашних тапках-зайчиках и панаме с надписью 'Паланга'. На носу у деда торчали очки с проволочными дужками.
Старик вдумчиво проанализировал представившееся его глазам зрелище в виде хмурого небритого типа (с кровавыми полосами на лице), кудлатого юноши (выглядывающего из-за его правого плеча) и существа неопределённого пола (с боевым раскрасом команды 'Альфа' и босоножкой в дрожащей руке)…
— Д-а, — сам себе сказал дедушка, — и чего это я сегодня так разорался?..
Он вздохнул, поправил очки и, круто развернувшись в обратную сторону, кинулся наутёк.
— Э, дед! — обалдел Васенька. — Ты это… куда?! Грэй!
— А что сразу я?..
— Ты его напугал! Вот и лови теперь!
— Можно подумать, я такой страшный!..
— Страшный, не страшный, а кровищу с морды лица надо было всё-таки смыть!.. Морган, душечка, дай ему какой-нибудь лосьончик… Морган?!
— Я его догоню! — сунув туфли оторопевшему системщику, девочка, бойко шлёпая босыми пятками по асфальту, припустила следом за пугливым стариком.
— Морган! — рявкнул Грэй. — Вернись немедленно!
— Я быстро-о… — донеслось издалека.
— Вот неугомонная девчонка! — в сердцах воскликнул наёмник. — Пошли, тринадцатый!..
