ли кто из пропавших без вести из экипажа «Сай-Иен» и затем идти обратно по способности. «Кориу-Мару» с спасенными чинами с «Сай-Иен» вернулись в Дальний 3-го декабря. «Акаги», произведя поиски пропавших с «Сай-Иен» людей и ничего не найдя, 4-го ушла из бухты Луиза и, конвоируя катер с «Кассуга», прибыла в Дальний вечером того же дня.

Командующий 3-й армией генерал Ноги для действия против неприятельских войск, находящихся в крепости Порт-Артур, вместе с подведомственными ему частями высадился в Ентоа 6-го июня 37 г. Мейдзи (1904 г.) и пока штаб-квартира армии устраивалась в лежащем к северу от Дальнего местечке Pe-pao-tzu-ai, вновь вошедшие в состав 3-й армии из 2-й армии 1-я и 2-я дивизии уже выступили на линию с севера от An-tzu-shan'a и с юга от Dai-tzu-shan'a и стояли лицом к лицу с неприятелем, находившимся в Порт- Артуре.

20-го июня была сформирована Маньчжурская армия; ее главнокомандующим был назначен начальник Генерального штаба генерал, член Верховного Совета, маркиз Ояма Ивато, а начальником ее штаба помощник начальника Генерального штаба, генерал барон Кодама Гентаро; 1-я, 2-я и 3-я армии и отдельная 1-я дивизия, т. е. вся действующая армия была в ведении главнокомандующего. В виду этого начальник Морского Генерального штаба адмирал Ито передал адмиралу Того приказание, что в случае совместных действий с армией, ему следует входить о том в соглашение с главнокомандующим Маньчжурскими армиями, и адмирал Того, снесясь с командующим 3-й армии, назначил состоять при штабе этой армии двух офицеров из штаба 3-й эскадры капитана 2 ранга Ивамура и лейтенанта Иджуин, на обязанности которых лежали сношения между этой армией и флотом.

В это время неприятель своими главными силами занимал передовые позиции на линии от Shun-tai- kou через An-tzu-ling до Sao-tso-shan, а на командующей между Порт-Артуром и Дальним гряде высот Wai- tou-shan, Chi-kuan-chan и Lao-tun-shan были расположены его значительные отряды. В виду того, что с вершины Wai-tou-shan можно было, наблюдая за всем заливом Талиенван на восток, видеть все действия на наших позициях, а к западу открывался общий вид на всю крепость Порт-Артур и с Lao-tun-chan'a было видно лежащее у его подножия Ping-tu-tau, то владение этими высотами должно было упрочить наше обладание Талиенваном и вместе с тем облегчить разведку Порт-Артура, а владение Ping-tu-tau делало охрану залива Талиенвана со стороны моря более действительной.

Поэтому, генерал Ноги 25-го июня отдал по армии приказ о наступлении. Левый фланг 1-й дивизии на рассвете следующего дня отогнав незначительные неприятельские пикеты, перешел на линию высот к северу от Nau-shia-tun'a и до юго-запада от него. Правая колонна 2-й дивизии, действуя в связи с левым крылом 1-й дивизии, овладела целым поясом высот, лежащих к востоку от Luan-mu-chiao-tzu. Центральная колонна, заняв гору Wai-tou-shan, в 8 часов утра снова двинулась вперед к высоте в 368 метров (в нашей армии ее называли Кен-сан — Крутая гора) и после жестокого боя завладела ей. Левая колонна, очистив, наконец, от неприятеля Lao-tun-shan и, продвинувшись до линии от Shung-ting-shan до Ta-chin-hsin-shan'a, овладела также якорными стоянками в Ping-tu-tau. Неприятель, по-видимому, сознавая важное значение горы Кен-сан, в начале июля в течение нескольких дней предпринимал вылазки (контратаки) против нашего центра и левого фланга, то бросаясь на штурм под музыку, то производя внезапные атаки, пользуясь ночью или туманом. Несмотря на большую смелость его действий, наша армия каждый раз отражала атаки и, наконец, заставила неприятеля отступить вглубь.

К этому времени, ввиду того, что по операциям наших армий и флота требовалось как можно скорее взять крепость Порт-Артур, и кроме того приостановка атак крепости давала возможность неприятелю все более и более укрепляться, генерал Ноги, сознавая всю невыгодность оставаться долгое время под огнем крепостных батарей в бездействии, тем не менее вынужден был ожидать окончания разных приготовлений, как-то — подхода резервов, бывших еще в отдалении от крепости, и, в особенности, прибытия осадной артиллерии, разных обозов и укладки в тылу железной дороги, почему пришлось оставаться на занятой линии почти целый месяц.

В конце июля, когда на театр войны прибыли из Японии вновь зачисленные в 3-ю армию 3-я дивизия (начальник дивизии генерал-лейтенант барон Осима Хисанао) и отряд полевой артиллерии, а остальные части должны были прибыть в скором времени, генерал Ноги приказал начать наступление по всей линии. Имея на правом фланге 1-ю дивизию, на левом 11-ю, а в центре 9-ю дивизию он начал наступление 25-го июля. Однако, в виду того, что неприятель занимал сильные позиции и оборонялся с ожесточением, только после нескольких отчаянных боев удалось 28-го июля сбить неприятеля с высот на NW от Chang-ling-tzu и перейти на линию от Ying-ko-tan до Pao-yu-tu. После этого для приведения в порядок частей и пополнения боевых запасов армия временно прекратила бой и повела вторичную атаку уже с 30-го июля. Сломив сопротивление неприятеля, 1-я дивизия перешла на линию высот от NO-го берега бухты Луизы до Nuo-tan- lin'a, 9-я дивизия на линии от Teng-huan-shan до Yin-lan-tzu, а 11-я дивизия заняла линию от левого фланга 9-й дивизии и до Kuo-chia-kou. Тогда же штаб-квартира армии перешла в Shung-tai-kou и вместе с тем была учреждена 1-я линия обложения крепости.

Хотя с последним наступлением позиции впереди армии и были очищены от неприятеля, но находившаяся на левом фланге армии гора Da-ku-shan все еще находилась в его руках, и установленные на ее вершине 6' дальнобойные полевые пушки наносили нашему левому флангу и расположенным в центре частям значительные потери, в то время как мы не имели возможности отвечать на огонь; особенно эти орудия мешали нашим осадным работам.

6-го августа генерал Ноги приказал 11-й дивизии атаковать эту возвышенность. Дивизия эта, сломив упорное сопротивление неприятеля 9-го числа овладела Большим и Малым Ku-shan (гора Сиротка?) (Da-ku- shan и Hsiao-ku-shan) и, таким образом, наши войска стали лицом к лицу с неприятелем у главной линии укреплений крепости. Затем, 13-го августа, командующий армией для того, чтобы неприятель не мог угадать пункта нашего главного удара предпринял усиленную рекогносцировку 1-й дивизией на правом фланге армии. Эта дивизия направилась на высоты расположенные к югу от линии Li-chia-tun, Kan-tai-shan и Hsiao-tung-kou.

Несмотря на серьезные оборонительные приготовления неприятеля, упорную оборону и по временам неблагоприятную погоду, мешавшую нашему движению, дивизия завладела сперва линией высот от Kan- tai-shan'a через Nien-pan-kou и Hsiao-tung-kou до Hsia-chia-tun'a, а после упорных боев удалось к 15-му августа овладеть высотами к востоку от Hsiao-tung-kou и к западу от Ta-kou-chia-tun'a. 14-го также была закончена установка осадной артиллерии и вообще все приготовления для тесной осады.

Примечание 1. В записках генерал-майора Костенко в общих чертах говорится следующее:

'Все были в тревожном ожидании, на какой именно пункт поведет противник свою атаку; все с трепетом ожидали этого момента и готовились к нему, надрывая последние силы свои по укреплению позиции и фортов. Работы безусловно были тяжелые, так как производились в каменных породах; работали стрелки, артиллеристы, моряки, саперы и работали с полным сознанием необходимости этой работы, работали что называется 'во всю', чтобы окончить эту работу в возможно короткий срок; строились блиндажи, окопы для стрелков, закрытия для прислуги и резервов, выкапывались рвы, закладывались фугасы, устраивались сетевые преграды. Эту гигантскую работу днем и ночью уже к 5 июня отметил в своем приказе за № 347 генерал Стессель, а объехав 12 июня позиции, в приказе за № 367 констатировал, что он 'твердо уверен, что сила вражья разобьется о твердыни, вашими (войсковых частей) невероятными трудами созданные'. Действительно, только эти 'невероятные труды', гигантские труды, хоть сколько- нибудь обеспечивали продолжительность защиты крепости; только сила и энергия солдата в два―три месяца укрепила хотя несколько позиции, которые в девственным виде стояли до войны, но на бумаге значились — 'Артурскими твердынями'.

Теперь, оборудовав крепость со стороны защиты, не так уже встревожила нас и телеграмма