В этой связи совершенно необходимо упомянуть имя еще одного подвижника — епископа Феофана Затворника, воздействие которого на религиозную жизнь русских людей было очень велико. В его деятельности обнаруживаются две особые черты, не характерные для выше названных старцев. Мы видим здесь иной тип старческого окормления. В то время как у других русских старцев главным в духовно– аскетическом руководстве было непосредственное личное общение, епископ Феофан окормлял своих духовных чад, и особенно духовных дочерей, переписываясь с ними. С одной стороны, это вызвано было уже самим его подвигом затворничества, с другой стороны, Феофан по своему характеру расположен был к литературной деятельности и свои представления об основах жизни христианской души, находившейся в центре его интересов, пытался развернуть в целостную религиозно–аскетическую систему. Кроме того, Феофан получил философское и богословское образование в духовной академии (в Киеве, 1837–1844) и свои научно–богословские занятия не прекращал и в затворе в Вышенской пустыни. Все это придавало его письмам и сочинениям такие характерные черты и такой способ выражения, которые несвойственны были устным поучениям других старцев. Поэтому воздействие Феофана в основном, если не исключительно, распространялось на образованных людей, на русскую интеллигенцию, в среде которой и во 2–й половине XIX столетия наблюдались разные течения религиозной мысли, и в особенности на женщин.
Среди множества его сочинений особенно знаменита и широко распространена книга «Путь ко спасению», впервые она вышла в 1868 г. и впоследствии выдержала много изданий, а также «Письма о христианской жизни» — собрание писем к княгине П. С. Лукомской, которое напечатано было в 1860 г. Сейчас эта книга вышла в немецком переводе [1183]. Переводчик и издатель «Писем» отмечает, что епископ Феофан «хотел дать направление духовной жизни человека и пример христианского устроения души. Его письма содержат советы о христианском образе жизни… Эти письма обладают особым очарованием, поражают свежестью чувства, сердечным участием, простотой и кристальной ясностью мысли, они дают возможность изнутри увидеть саму суть русского благочестия». В книге «Жизнь и учение старцев»[*] мы уже пытались дать образ вышенского затворника. Здесь же, в связи с характеристикой религиозных исканий русских женщин, добавим только, что «Письма о христианской жизни», первоначально адресованные одной определенной, лично знакомой епископу Феофану корреспондентке, составлены в такой форме, что могут принести великую пользу и многим другим женским душам как в житейских делах, так и во внутренних душевных трудностях и колебаниях. Поэтому письма эти и через полстолетия после кончины Феофана († 5 января 1894) читаются с большим увлечением и, как нам известно из личного опыта, до сего дня продолжают оказывать огромное влияние на русских женщин. Можно утверждать, что сочинения Феофана очень многих женщин подвигли на вступление в монастырь и повлияли на строй жизни тех, что остались в миру, — в основном это касается образованных женщин.
Духовным окормлением русских женщин занимались не только уже упомянутые нами старцы. Было еще много других достопочтенных и строгих подвижников, деятельность которых имела большое значение для религиозных исканий их современниц; они окормляли своих учениц либо при личном общении, либо с помощью писем. Упомянем епископа Герасима (Добросердова; 1809–1878), который переписывался с некоторыми инокинями и духовно окормлял их. Особенно прекрасны его «Письма духовного отца к инокине» [1184]. После старца Амвросия Оптинского тоже осталось множество писем о христиански–аскетическом устроении жизни, адресованных и мужчинам, и женщинам, в которых он решает самые запутанные жизненные проблемы со свойственными ему кротостью и сердечностью, прямотой и глубокомыслием [1185].
Среди русских женщин, проводивших жизнь в монастырских стенах, много было подвижниц, способствовавших утверждению истинно монашеского устройства жизни в женских обителях, некоторые из них заслуживают особого упоминания.
Одной из таких инокинь была игуменья Феофания Готовцева (1787–1866). Родилась она в дворянской семье древнего рода, воспитывалась в Екатерининском институте благородных девиц в Петербурге, причем особенно отличалась успехами в изучении иностранных языков. Она вышла замуж за генерала А. С. Готовцева. Но замужество ее продолжалось только два дня: мужу было приказано отправиться на театр военных действий (это было в 1809 г., во время русско–шведской войны), где его настигла пуля. Ее маленькая дочь умерла в четырехлетнем возрасте, и Готовцева через несколько лет после этого, в 1818 г., поступила послушницей в Горицкий женский монастырь вместе с 12 своими крепостными девушками. В 1837 г. она решилась принять иноческий постриг и схиму. Еще послушницей Готовцева многие годы переписывалась со старцем Феофаном Соколовым из Кирилло–Новоезерского монастыря, и ее аскетические воззрения, а также ее старания о введении в монастыре общежительного устава связаны с этой перепиской, ибо старец Феофан Соколов был одним из самых ревностных приверженцев и поборников иноческого общежития [1186]. В 1845 г. монахиня Феофания (свое иноческое имя она приняла в память о старце Феофане) получила приглашение от императора Николая I (1825–1855) представиться ему. Любопытно, что приглашение это исходило не от церковной, а от светской власти; в синодальную эпоху это было обычным явлением, ибо синодальная иерархия уделяла монашеству мало внимания. Император попросил Феофанию основать в Петербурге женский монастырь со строгим общежительным уставом, а ее саму приказал назначить игуменьей. Так в 1845 г. появился Новодевичий Воскресенский монастырь, в котором игуменья Феофания до самой своей кончины (1866) подвизалась с неутомимой энергией и удивительным успехом. С самого начала Воскресенский монастырь, находясь под покровительством императорской семьи — игуменья пользовалась большим уважением при дворе и была восприемницей нескольких великих княжон, — отличался большим размахом социально–благотворительной деятельности. Монахини и послушницы (в конце XIX в. их число превышало 300 человек) трудились в различных мастерских. Они вышивали золотом и жемчугом, изготовляли обувь и священнические облачения, стирали белье для сиротских приютов и домов престарелых. В конце XIX в. монастырь открыл школу для девочек, училище, выпускавшее народных учительниц, школу для мальчиков и прекрасную золотошвейную мастерскую [1187].
В совсем другом крае России и в не столь благоприятных условиях не меньшими трудами отличалась схиигуменья Феофания Сидорова. Она была родом из Вологды, из небогатой купеческой семьи. Родилась она в 1800 г., вышла замуж за состоятельного купца Сидорова, но вскоре овдовела (1827). Более 20 лет она странствовала из обители в обитель, совершила паломничество и по святым местам Палестины, все свое имущество благочестивая вдова пожертвовала на церковные и благотворительные нужды. Лишь в возрасте 60 лет она решилась, наконец, принять иноческий постриг (1860) в Холмогорском женском монастыре (на севере), впоследствии упраздненном, и через пять лет даже приняла великую схиму с именем Феофания. Год спустя ее назначили игуменьей в ту пору небольшого женского монастыря в городе Шенкурске (на берегу Белого моря). 14 лет управляла она монастырем, при ней в обители стали строго исполняться все правила общежительного устава. В 1880 г. мать Феофания заболела, часто и подолгу бывала она прикована к постели, но все равно оставалась главной духовной наставницей инокинь, скончалась она в глубокой старости в 1888 г. Этот северный монастырь, расположенный в пустынной тундре, известен был строгостью устава и жития инокинь, в 1900 г. в нем спасалось 36 монахинь и 86 послушниц [1188].
И еще одна фигура из этого же мира: игуменья Филарета, урожденная баронесса Варвара Шлиппенбах, наполовину немка. Подобно Феофании Готовцевой, она вышла из дворянства, в столице она закончила петербургский Патриотический институт благородных девиц; совсем молодой девушкой Варвара стала послушницей древнего, основанного еще в XII столетии знаменитого Свято–Духовского монастыря в Новгороде [1189], позже она переселилась в Киев, во Флоровский женский монастырь [1190], и в 1848 г. приняла иноческий постриг. 8 лет занималась она педагогической деятельностью — руководила школой для девочек (сирот из духовенства) при Михаило–Архангельском женском монастыре в Одессе. В 1858 г. Филарета Шлиппенбах была назначена игуменьей Лебединского Николаевского монастыря (около города Чигирина Киевской губернии). Там она организовала воскресные школы для крестьянских детей, школу для девочек и училище иконописания. В 1875 г. она скончалась в самом разгаре своей благотворительной деятельности [1191].
«Записки» игуменьи Таисии Солоповой [1192] раскрывают перед нами внутреннюю жизнь женских монастырей 2–й половины XIX в. С сердечной откровенностью пишет она о своих личных религиозных проблемах и трудностях, об отрицательных и положительных сторонах
