нему присмотрелся: округлый, с ранним жирком, брючки облекали полный, похожий на девичий, задик…
Еще на ходу Качан начал расспрашивать:
— Выпивал с вечера?..
— Да, немного.
— С кем?
— Я их не знаю, — потерпевший чуть заметно смутился. — Вернее, знаком, но только так… Шапочно.
— Собрались, выходит, случайно.
— Да.
— Далеко?
— Тут, на Дубининской.
Парень зябко поеживался, выше подтягивал воротник. У него мерзла голова. Синяк под глазом стремительно наливался синелиловым смородиновым цветом.
— Дом сможешь показать?
— Вряд ли… — бедолага до красна растер уши.
— Женат?
— Женат…
Качан полюбобытствовал:
— Жена не будет тебя искать? Все-таки всю ночь отсутствовал…
— Она думает — я на свадьбе…
Качан всмотрелся пристальнее: обычно бывало наоборот.
— Не сказал, что ты у знакомых?
— Не, она не любит, когда мы встречаемся.
— Аа…Сколько вас было?
— Четверо.
— Все мужики?
— Да. Вон тот сцеп… — Потерпевший показал на крайнюю электричку впереди. — Последний вагон…
— Сколько их было в вагоне?
— Один… — Он незаметно напрягся. — Думаете, он там еще?
— Посмотрим.
— Я здесь подожду.
Двери тамбура были открыты с обеих сторон — на две смежные платформы. Внутри было темно. Качан прошел по пустому составу.
Электричка стояла давно, вагоны успели основательно промерзнуть.
«Чего тут было ему стоять? И кого ждать? Если только с девкой, если негде больше. Тогда другое дело…»
Искать удачи в пустой электричке не имело смысла. Старший опер отсутствовал недолго. Потерпевший ожидал его на перроне. На обратном пути Качан возобновил расспросы:
— Ты собирался ехать?
— Нет… — Время от времени тот осторожно дотрагивался до заплывавшего подглазья.
— А чего же подошел?
Потерпевший путанно объяснил. Он шел пешком с Дубининской улицы, у углового дома свернул — решил пройти к остановке кратчайшим путем — через перрон.
— Думал, быстрее. А вышло вон как… — Оставив подглазье, он снова принялся тереть уши.
— На чем тебе ехать?
— На автобусе.
— С Дубининской там прямой путь! Ладно. И вот ты оказался на перроне…
— Мужчина этот… Стоял в тамбуре. Я спросил, как пройти к автобусу?
— Так.
— Он схватил меня за руку — втащил в тамбур…
Качан взглянул с сомнением:
— Ты же здоровый! Килограмм под девяносто?
— Восемьдесят два. Тут он сразу нанес удар… — потерпевший ткнул себя пальцем в синяк. — Снял кольцо с пальца, шапку…
— Запомнил его?
— Высокого роста, смуглый. На голове шапочка. У носа маленькая родинка….
— Ты и родинку рассмотрел?!
Качан уже знал конец этой истории.
Криминальные ситуации повторялись. Что-то похожее уже встречалось.
«Обидно, что уходишь из
Он отчетливо представлял себе случившееся.
Потерпевший действительно лишился и шапки, и кольца. И как раз в этом тамбуре. Он не врал. Да и постовой, увидел его без шапки с синяком под глазом тут, у электрички…
«Дело только в том, что он не собирался обращаться в милицию. Оба они знают друг друга..».
Все было логично.
Жена была в курсе его нетрадиционной ориентации, поэтому смотрела сквозь пальцы на то, что муж отправляется без нее на свадьбу, зато была категорически против, когда он уходил в мужскую компанию. Знала, чем это обычно кончается…
После встречи на квартире потерпевший и тот — с родинкой — ушли вместе. По пути зашли на вокзал. Уединились в темной электричке…
Потерпевший предпочел скрыть детали. Партнеры такого рода не любили, когда милиция совала нос в их дела. Они обделывали их сами. Между собой. В своем кругу. Так было бы и в этом случае, если бы не усердие новичкапостового…
Парень не собирался заявлять в милицию. Он и сейчас думал, как избавиться от непрошенной опеки…
Качан облегчил ему задачу:
— Если ты считаешь, что разберешься без нас…
Терпила сразу за это ухватился:
— Шапка была неновая… А кольцо… Я поеду домой, пожалуй…
— Но сначала зайди к дежурному… — Качан был уверен, что тот и не подумает это сделать.
— Обязательно… — Потерпевший ускорил шаг.
Качан машинально его замедлил.
«Вот и конец! „Моя последняя футбольная игра…“»
Сколько раз он ругал все! Переработку, игру с процентами, начальство…
«А сейчас вышибают — должен бы вроде радоваться! А у самого першит в горле…»
— Качан! Борька!
От только что прибывшей электрички двигалась толпа вновьприбывших. От нее отделились двое — высокие, в куртках, без шапок. Один, впрочем, был с красным шарфом вокруг шеи. На манер питерского мента из телесериала.
Качан узнал двух домодедовских оперов, которых он видел ночью у коммерческой палатки.
— Привет… — Он с хода предупредил вопросы о себе, сразу захватил инициативу. — Как там с ночным убийством?..
— Шум идет… Начальство, телекамеры… Убитый — уголовный авторитет…
Но наши вроде спихнули вам. По территориальности… — Тот, что с шарфом, поправил его на груди. — Мы, собственно, к тебе…
Сейчас это было совершенно некстати. Силы его были на исходе. Все мысли вертелись вокруг
