обществе, в истории, наконец. Ей нужна твердая база, чтобы стоять в верности изначальному Слову, воспринимаемому отныне как незыблемое «здравое учение», требующее бережного сохранения и передачи в преемстве. Воплощением такой твердой базы становится церковная иерархия во главе с епископом. Очень скоро, уже в век апостольских мужей, из этого логически будет выведен тезис, кратко формулируемый как «где епископ — там Церковь» (или в более ясной отрицательной формуле: «Церкви нет без епископа»).

Апостол Павел пишет здесь не простоо некоторых из многих церковных служений, что иллюстрировало бы многообразие служений в Церкви вообще, — как, например, в ранних посланиях (1 Кор.). Речь идет о служениях безусловно первенствующих и имеющих определяющее церковное значение. Именно поэтому апостол пишет о них так много и подробно.

Трудно отрицать, что указанные служения — епископ, пресвитер, диакон — хотя, конечно, и осмысливаются как служения по призванию Святого Духа (подобно всем служениям в Церкви), в то же время воспринимаются как служения-должности. Скажем, такое выражение, как «харизматические служения», по сути своей означающее ни что иное, как служение по вдохновению от Духа Святого, часто применяют в отношении, например, таких даров, о которых Павел писал в 1 Кор. 12:

⁴ Дары различны, но Дух один и тот же; ⁵ и служения различны, а Господь один и тот же… ²⁸ И иных Бог поставил в Церкви, во-первых, Апостолами, во– вторых, пророками, в-третьих, учителями; далее, иным дал силы чудодейственные, также дары исцелений, вспоможения, управления, разные языки (1 Кор. 12, 4-5. 28).

В этом тексте Павел не упоминает ни епископов, ни пресвитеров, ни диаконов. Выражение «харизматические служения» и сейчас вряд ли можно услышать в отношении иерархических церковных степеней. Дело в том, что в церковно-иерархических служениях присутствует и фактор человеческого выбора, причем в гораздо большей степени, чем, например, в чисто харизматических служениях, перечисляемых в 1 Кор. Этот человеческий фактор и занимает главное внимание апостола. Он подробно пишет о том, кого и по каким критериям Тимофей и Тит могут возводить в ту или иную степень священства.

² Но епископ должен быть непорочен, одной жены муж, трезв, целомудрен, благочинен, честен, страннолюбив, учителен, ³ не пьяница, не бийца, не сварлив, не корыстолюбив, но тих, миролюбив, не сребролюбив, ⁴ хорошо управляющий домом своим, детей содержащий в послушании со всякою честностью; ⁵ ибо, кто не умеет управлять собственным домом, тот будет ли пещись о Церкви Божией? ⁶ Не должен быть из новообращенных, чтобы не возгордился и не подпал осуждению с диаволом. ⁷ Надлежит ему также иметь доброе свидетельство от внешних, чтобы не впасть в нарекание и сеть диавольскую (1 Тим. 3, 1-7).

⁸ Диаконы также должны быть честны, не двоязычны, не пристрастны к вину, не корыстолюбивы, ⁹ хранящие таинство веры в чистой совести. ¹⁰ И таких надобно прежде испытывать, потом, если беспорочны, допускать до служения (1 Тим. 3, 8-10).

⁹ Вдовица должна быть избираема [ЕК: да вносится в список вдова] не менее, как шестидесятилетняя, бывшая женою одного мужа, ¹⁰ известная по добрым делам, если она воспитала детей, принимала странников, умывала ноги святым, помогала бедствующим и была усердна ко всякому доброму делу (1 Тим. 5, 9-10).

Пресвитеры

В связи с пресвитерами апостол высказывает такое общее правило:

Рук ни на кого не возлагай поспешно, и не делайся участником в чужих грехах (1 Тим. 5, 22).

Несколько замечаний по поводу приведенных цитат.

Прежде всего, еще раз уточним, что стоит за самими терминами.

«Епископ» (e)pi/skopoj — от e)pi-skope/w, где приставка e)pi– означает «над», а глагол skope/w — «смотреть») — буквально значит «надсмотрщик», «надзиратель», или избегая отрицательных ассоциаций, которые эти слова имеют в русском языке, «блюститель».

«Пресвитер» (presbu/teroj, — прилагательное pre/sbuj?, «старый», в сравнительной степени) — «старейший», «старейшина».

«Диакон» (dia/konoj) — буквально «служитель».

Несомненно, четкое различение между этими степенями произошло не сразу — особенно это касается епископов и пресвитеров[1035].

«Термин «пресвитер», который ап. Павел употребляет в Тит. 1, 5, заменяется в ст. 7 термином «епископ». Отсюда и вытекает, что Павел употреблял эти два термина как синонимы»[1036].

Более того, из Пастырских посланий, не говоря уже о других новозаветных книгах, нельзя почерпнуть однозначные сведения об обязанностях и специфике перечисленных выше служений. Можно лишь говорить, что в Пастырских посланиях, возможно, более-менее четко осознается превосходство епископского служения над пресвитерским. Позднее, но очень скоро епископ станет единоличным (по образу единства Христа) предстоятелем церкви как конкретной христианской общины. Намек на столь высокое, но ответственное служение, скрыт в примечательном утверждении:

Если кто епископства желает, доброго дела желает (1 Тим. 3, 1).

Этому утверждению неизбежно суждено было приобрести и грустно-иронический оттенок, какого наверняка не имел в виду апостол. Ведь история церковного епископата есть история высшей церковной власти, что неизбежно включает в себя и многочисленные негативные примеры искушения властью, когда эта самая власть проявлялась в авторитарных, репрессивных методах начальствования и в удовлетворении тщеславных, карьерных или попросту меркантильных человеческих интересов.

Так, например, возникновение монашества было вызвано в том числе стремлением убежать от неизбежного обмирщения церковной жизни в IV веке, когда Церковь была легализована и перед нею во весь рост встала перспектива включения в общественно-государственный строй. Это проявилось в первую очередь в уподоблении церковного управления общественно-государственным формам власти. Монахи бежали, например, от епископства как от одного из величайших человеческих искушений властью, понятой совсем не в христианском смысле. Парадокс состоял в том, что именно нравственная высота монашества, обретенная в пустыне, была затем востребована опять-таки на епископских степенях как высших и наиболее ответственных степенях церковного управления. Поэтому, например, нас не должно удивлять такое требование, как единобрачие, т. е. один-единственный брак:

... епископ должен быть … одной жены муж (1 Тим. 3, 2).

Это требование еще некоторое время будет фигурировать в древних канонах Церкви[1037], пока на смену ему не придет обычай поставлять епископов только из монашествующих, как это происходит и в наши дни.

О диаконах же в Деян. 6 говорится как об одном из самых ранних служений, причем не богослужебного, а социально-бытового характера — «печься о столах» (Деян. 6, 2). Пастырские послания отражают более позднюю эпоху первоначальной церковной истории, когда служение диаконов, очевидно, становилось тоже чем-то традиционным и вполне определенным. Трудно сказать, до какой степени диаконские обязанности имели отношение к богослужению.

Что касается вдовиц (греч. ед. ч. xh/ra), то здесь имеется в виду возможность находится на содержании общины согласно определенному списку[1038], а также церковное служение, не дожившее в Православной Церкви до наших дней, хотя само слово изначально означает «вдову» в обычном смысле слова. Кстати, вот как мотивирует апостол довольно высокий возрастной ценз,