разных стран и рас,копая порядков грядки,увидев, как я себя протряс,скажут: в лихорадке.
1925
Прощание
Кафе
Обыкновенно мы говорим:все дороги приводят в Рим.Не так у монпарнасца.Готов поклясться.И Рем и Ромул, и Ремул и Ромв «Ротонду» придут или в «Дом»[7],В кафе идут по сотням дорог,плывут по бульварной реке.Вплываю и я: «Garcon, un grogamericain!»[8]Сначала слова и губы и скулыкафейный гомон сливал.Но вот пошли вылупляться из гулаи лепятся фразой слова.«Тут проходил Маяковский давеча,хромой — не видали рази?» —«А с кем он шел?» — «С Николай Николаичем»,—«С каким?» — «Да с великим князем!»«С великим князем? Будет врать!Он кругл и лыс, как ладонь.Чекист он, послан сюда взорвать…» —«Кого?» — «Буа-дю-Булонь[9].Езжай, мол, Мишка…» Другой поправил:«Вы врете, противно слушать!Совсем и не Мишка он, а Павел.Бывало сядем — Павлуша! —a тут же его, супруга, княжна,брюнетка, лет под тридцать…» —«Чья? Маяковского? Он не женат».—«Женат — и на императрице».—«На ком? Ее же расстреляли…» — «И онповерил… Сделайте милость!Ее ж Маяковский спас за трильон!Она же ж омолодилась!»Благоразумный голос: «Да нет,вы врете —
