Шепке все же сделал последнюю попытку.
— Герр Корф, но ведь ремонт радиоустановки еще не закончен!!! Как вы выйдете в море без радиосвязи?!
— Так же, как и вошли. Без радиосвязи. Дошли же мы сюда без нее. А как с японцами разберемся, так вернемся и продолжим ремонт. Вы не будете возражать против такого плана, герр Шепке? А сейчас извините, но мне надо инженеров предупредить. Мы срочно уходим. Не волнуйтесь, долго мы ваш катер не задержим. Прошу еще раз извинить меня, герр Шепке, но долг солдата превыше всего. Нас ждут в море.
Оставив Шепке стоять на палубе и хлопать глазами, Михаил быстро забрался на мостик и спустился в рубочный люк. Он подумал, может, стоило спросить Шепке о его странной осведомленности? Откуда он знает, что ремонт еще не закончен? Но решил, что не стоит. Не надо, чтобы немцы поняли, что он раскусил их. А то, в следующий раз придумают что-нибудь более оригинальное. А пока пусть считают, что все испортила досадная случайность, от которой никто не застрахован. Зайдя в каюту и взяв из сейфа две пачки денег — одну в российских рублях, а другую в английских фунтах, направился в радиорубку, к ничего еще не подозревающим «инженерам».
Здесь все было без изменений. Герр Мирбах очень тщательно и очень медленно делал дело, радиотелеграфист Мошкин был «на подхвате», а герр Шверих и герр Мильке старательно делали вид, что помогают им обоим. К их неудовольствию побродить по лодке у них особо не получилось. Прапорщик Померанцев присутствовал здесь же и исправно играл роль толмача.
— Ну что, Андрей Андреевич? Как дела?
— Все, как и было, Михаил Рудольфович. Без изменений.
И тут неожиданно загрохотал дизель. Команда на запуск машин уже была передана машинной вахте. Немцы вздрогнули и уставились на Михаила. Который улыбнулся, и перешел на немецкий.
— Не волнуйтесь, господа, это запуск нашей машины. Она довольно шумная, ничего не поделаешь. Герр Мирбах, заканчивайте. Нам нужно срочно покинуть Циндао.
— Но что случилось, герр Корф?! Ремонт еще не закончен!!!
— Понимаю, но получено распоряжение командующего отрядом о срочном выходе в море.
Появились японские корабли, и мы должны присоединиться к эскадре.
— Но как вы выйдете без радиосвязи?!
— Так же, как и вошли. А потом вернемся и продолжим ремонт. Герр Мирбах, прошу Вас провести срочную калькуляцию стоимости поставленного оборудования и проведенного ремонта. У нас нет времени ждать.
— Но я здесь не могу… Это должны сделать в конторе… Может быть, подсчитаем после окончания ремонта, когда вы вернетесь?
— Герр Мирбах, это очень нехорошая примета — выходить в море с долгами. К тому же, не забывайте — идет война. И все мы ходим под богом. И я не могу дать стопроцентной гарантии, что мы уцелеем. И я не хочу оставлять долги Российской Империи. Немецких марок у меня нет, но есть российские рубли и английские фунты. Назовите хотя бы приблизительную сумму, потом проведем окончательный расчет. Пусть это будет считаться авансом.
Посчитав на бумаге, Мирбах прикинул примерную стоимость и тут же получил деньги. Немцы откланялись и стали быстро собираться, так как поняли, что командир не шутит.
Правда, к их чести, ничего из привезенных с собой деталей они унести не пытались.
Когда все поднялись на мостик, оба дизеля «Косатки» уже рокотали на холостом ходу. Шепке ожидал на палубе. Когда все немцы сошли на катер, Михаил помахал рукой.
— Прошу извинить, господа. Мне очень жаль, что так получилось. Но надеюсь, что вскоре мы увидимся снова.
Все попрощались, и катер отвалил от борта. Шепке глянул в насмешливые глаза Михаила, стоявшего на палубе в своем новеньком мундире, блестящем золотыми погонами и орденами, и понял, что «Косатка» сюда никогда не вернется. Их только что очень красиво оставили в дураках. И герр Корф далеко не так прост, как кажется…
Катер удалялся в сторону берега, и Михаил смотрел ему вслед. Все же, заинтересовались им немцы. Ланга, скорее всего, здесь нет. Иначе подстраховались с господином Мирбахом, чтобы он лишнего не ляпнул. А он ляпнул, чем выдал немецкую разведку с потрохами. Вот на таких случайностях и проваливаются агенты с безупречной легендой. Вот был бы номер, если Ланг не сбежал! Как бы то ни было, уже ясно, как божий день. Немцы очень интересуются и «Косаткой», и ее создателем. То, что их обманули, они смогут выяснить, если поинтересуются на своей радиостанции — была ли передача в это время? Если никаких передач не было, то все ясно. Но это уже и неважно. Больше в Циндао делать нечего.
— Михаил Рудольфович, машины готовы!
Старший офицер доложил о готовности и вопросительно смотрел на командира.
— Все, уходим. А то, «Боярин» нас уже заждался…
Отданы швартовы, и «Косатка» осторожно отходит от борта крейсера на электродвигателях. Когда расстояние между корпусами увеличилось, перешла на дизеля и стала разворачиваться носом на выход из бухты. Одновременно загромыхала выбираемая якорь-цепь на «Боярине». Крейсеру потребуется какое-то время на выборку якоря, поэтому лучше не ждать его внутри бухты. Увеличив ход до двенадцати узлов, «Косатка» быстро удалялась в сторону моря. Со всех судов, стоящих на рейде, а также с берега, на нее было устремлено множество взглядов. Низкий вытянутый силуэт с возвышающейся в центре рубкой мчался по поверхности воды, не оставляя за собой дыма, что поражало абсолютно всех. Но никаких препятствий выходу лодки немцы не чинили. Впрочем, что они могли сделать? Если предпринимать откровенно враждебные действия, то Германской империи это очень невыгодно. Зачем? Когда можно попытаться договориться. Тем более, вся электрическая начинка «Косатки» поставлялась немецкими заводами. А с господином Корфом можно будет переговорить и позже, когда он вернется домой после войны. Если вернется, конечно. Михаил только сейчас подумал, что, возможно, немцы и не считают его центральной фигурой во всех этих событиях. Ведь они знать не знают о его иновременной сущности. И вполне могут считать главным стратегом Макарова, а его, командира «Косатки», лишь талантливым исполнителем планов командующего флотом. Это, пожалуй, даже лучше. Пусть разведка немцев работает в другом направлении. Если бы не Ланг… Но, с другой стороны, что такого особенного он мог узнать? Конструкция лодки — уже давно секрет Полишинеля. В Петербурге запросто могли выкрасть, или купить чертежи. Ничего «иновременного» в ней нет, все сделано сейчас. Другое дело, что до такого еще никто не додумывался, но ведь в технике всегда что-то когда-то появляется в первый раз…
Между тем, бухта осталась за кормой и «Косатка» вырвалась на простор. Далеко впереди дымят «Аскольд», «Баян» и «Новик». Несколько ближе виднеется одинокая китайская лодка. Вот она подворачивает и идет наперерез. Хорошо, что погода довольно тихая и можно без опаски подойти прямо к борту. А то, пришлось бы знаменитого писателя из воды вылавливать. Скорее всего, он бы и на это согласился. «Косатка» немного подворачивает и идет на сближение. Вот уже можно разобрать в бинокль четырех людей в лодке — трех китайцев и одного европейца. Быстро мистер Лондон подсуетился, ничего не скажешь. Интересно, сколько же китайцы содрали с него за эту «прогулку»? Видать, эти морские вояжи сначала из Японии в Корею, а потом из Кореи в Циндао влетели ему в копеечку. Не говоря об огромном риске, переохлаждении и обморожении. Ничего, надо потом писателю деньжат подбросить. Его хорошее отношение к России будет стоить очень много. А для друзей, да еще с пользой для дела, он никогда не мелочился…
Михаил усмехнулся. Снова в нем заговорил Бок Гуй. Ничего, чтобы сделать такого человека искренним другом России и чтобы он поддерживал ее интересы, денег не жалко. Лондон ведь только за счет гонораров живет, и то успех к нему пришел недавно. Вот и надо помочь ему забраться на вершину литературного Олимпа…
Китайская лодка легла в дрейф, а «Косатка» уменьшила ход до самого малого, подходя все ближе и ближе. Когда расстояние сократилось до пары десятков метров, субмарина остановилась и китайцы подошли к борту. Волна мерно поднимала и опускала деревянную лодку возле стального корпуса субмарины, но китайцы были опытными моряками, и все обошлось благополучно. Матросы на палубе уже ожидали пассажира, и вскоре военный корреспондент американской газеты стоял на палубе боевого
