поддержали тогда подобного «вердикта», предпочтя заняться дальнейшим совершенствованием этого вида оружия.
Отечественные танкостроители пришли к пониманию того, что в целом не ошиблись с новым направлением развития танков, которое олицетворял Т-64 с его многослойной броней. Хотя справедливости ради надо сказать, что в войсках эта машина вызывала изрядное количество нареканий по поводу своей невысокой надежности. Основные претензии предъявлялись часто ломавшемуся двигателю.
…Однажды главком Сухопутных войск посетовал одному из членов правительственной военно- технической комиссии, что после недельных войсковых учений в плане боевой подготовки у танкистов месяц-полтора ставили «парковый день», предусмотренный обычно для обслуживания и ремонта техники. В ЦК из войск валом пошли жалобы на «шестьдесятчетверку». Дело принимало серьезный оборот. Хотя, по свидетельству строевых офицеров-танкистов, специально учившихся служить на Т-64, большинство личного состава просто «технически не доросло» до этой сложной машины, которая требовала точного выполнения технологий обслуживания и эксплуатации. Небрежность и нечеткость в выполнении этих установочных правил, которые прощали своим экипажам Т-55 и Т-62, «шестьдесятчетверка» прощать была не намерена, а потому начинала «бунтовать».
И хотя надежность этой модели повысили, было все же принято решение создать на базе Нижнетагильского завода другой танк, который бы, унаследовав оружие, автомат заряжания и броню Т-64, стал более неприхотлив для условий массового использования.
В результате в 1973 году на вооружении советских бронесил появился танк «Урал», или Т-72. Внешне он был очень похож на своего харьковского собрата. Отличия заключались в измененной и усиленной ходовой части, в которую «вернули» толстые двойные катки большого диаметра, и традиционном дизельном двигателе В-46 мощностью 780 л.с. Поскольку мотор был крупнее, чем 5ТДФ на Т-64, пришлось переделывать двигательный отсек. Из-за этого Т-72 оказался несколько шире и длиннее. Танкисты приняли машину хорошо, и со временем она стала одной из самых неприхотливых, надежных и массовых в мире.
Обычно на создание танков нового поколения уходит до 10 лет от формулирования его концепта до окончания испытаний и начала производственной серии. Устаревает танк за более длительное время. Однако он, как правило, имеет большой потенциал модернизации. Благодаря этому танк практически с тем же названием, что и предыдущая модель, получив лишь новую литеру или цифру в названии, может в 1,5 —2 раза увеличить боевые возможности: точность и дальность огня, более эффективные боеприпасы, системы обнаружения целей, надежность, защиту.
Следующая новинка отечественной школы танкостроения появилась в Советской Армии в 1976 году. По существу, эта выдающаяся машина с именем «индекс Т-80» также была прямым продолжением Т-64. Несмотря на особую секретность, окружавшую все, что было связано с новым танком, кое-какие, порой фантастические, слухи об этой машине доходили до ушей гражданской публики из числа бывших танкистов, а также вообще не служивших «энтузиастов бронетехники». Поговаривали, что у нас в загашнике есть танк с «авиационным» мотором. Конечно, это было преувеличением, но не слишком большим. На Т-80 действительно поставили газотурбинный двигатель, спроектированный специально для танка авиаинженерами и танкостроителями. Работы по нему вели КБ Кировского завода, ЦИАМ (Центральный институт авиамоторостроения) и завод по производству авиадвигателей имени В. Климова. К 1972 году тысячесильный мотор ГТД-1000Т, прошедший госиспытания, передали в серийное производство на моторный завод в Калуге. Сам же Т-80 начал выпускать знаменитый Кировский (бывший Путиловский) завод в Ленинграде.
Первая модификация танка сходила с конвейера 2 года – до 1978-го. «Восьмидесятый» внешне был одновременно очень похож как на Т-64, так и на Т-72. Ходовая часть опять претерпела изменения благодаря установке новых опорных катков среднего диаметра – меньших, чем у Т-72, но больших, чем у Т- 64. Оригинальное новшество появилось в конструкции гусеницы: внутренняя резиновая дорожка, по которой «ехали» катки с резиновыми же бандажами. Это помогало обеспечивать увеличившиеся скорости движения и разгонные характеристики Т-80. В этих же целях гусеницу снабдили резинометаллическими шарнирами. 46 -тонный танк мог развивать на подходящем отрезке местности скорость до 90 км/ч и даже больше, хотя до сего дня в его официальных характеристиках предельная скорость значится как 70 км/ч. В конце 80-х годов на Гороховецком полигоне танкистам удалось развить на «облегченном» Т-80 без боезапаса и с минимумом топлива фантастическую скорость – до 115 км/ч. Но о подобных рекордах в советское время армия в Книгу Гиннесса не сообщала. Т-80 имеет ту же компоновку и экипаж из 3 человек, что Т-6Л и Т-72. Многослойную лобовую броню корпуса и башни усилили еще больше.
В войсках Т-80 приняли почти восторженно, хотя, как быстро поняли многие командиры, служить на нем в идеале должны были профессионалы: командир – прапорщик. А другие члены экипажа – сверхсрочники. Машина, особенно двигательная установка и оборудование, требовала более высокого уровня обслуживания, грамотной эксплуатации, чем те, на которые были способны солдаты и сержанты- двухгодичники.
Эту ситуацию иллюстрирует случай, происшедший во время очередного показа техники большому начальству в 1980-х годах, когда один из замов министра авиапромышленности решил ознакомиться с Т-80 (правда, более поздней модификации), для которого его ведомство выпускало газовую турбину. Очевидцы этого эпизода рассказали, что когда он устроился на сиденье наводчика, то «был поражен количеством элементов управления и устройств отображения информации». Однако самым удивительным для него оказалось то, что их число совпало с тем, которое было на реактивном истребителе. Но ведь истребителем управляет офицер, то есть профессиональный специалист, которого готовят к этой роли 4—5 лет. А потому представитель МАПа (Министерства авиапромышленности) понял, что «срочники» не смогут полноценно владеть такой сложной техникой. Да и сами «сухопутчики» прекрасно представляли себе, что до трети всех случаев отказов, поломок происходят по вине так называемого «человеческого фактора» и реализация всего боевого потенциала танка в бою при таких экипажах составляет от 50 до 70% его технического уровня.
Основные западные танковые державы тоже не сидели сложа руки. К ним с середины 1960-х годов уверенно присоединилась Западная Германия, вернувшая себе место постоянного члена «мирового танкового клуба». Как раз к этому времени относится инициатива министра обороны США Р. Макнамары создать танк МВТ-70 (будущий танк 70-х годов) для оснащения американской и немецкой армий. Это сочли весьма своевременным, поскольку бундесвер, очень быстро наращивающий свой потенциал, рассматривался в Пентагоне как главная ударная сила НАТО на европейском сухопутном театре военных действий. Прототип оказался и сложным, и дорогим, и в 1970 году танкостроители двух стран пошли своими инженерными путями. Американцев этот путь привел к созданию танка, из которого после доработок и тестов получился М-1 «абрамс», а немцев – к «леопарду-2».
В 1973 году в США очень заинтересовались английской практикой разработки и производства многослойной брони «чобхэм», что было прямым следствием опыта поражения танков ПТУРами в арабо- израильской войне. Американские специалисты изучили вопрос непосредственно в исследовательском центре англичан, в городке Чобхэм, и сразу приступили к разработке собственного аналога этой брони на Абердинском полигоне – «танковой столице» США. Естественно, что она делалась для «абрамса», так же как и новейший газотурбинный двигатель в 1 500 л.с. Башню спроектировали с таким расчетом, чтобы в перспективе иметь возможность заменить «свою» 105-миллиметровую пушку на 120-миллиметровую фирмы «Рейнметалл», которой немцы вооружили свой «леопард-2».
«Абрамс» получился очень тяжелым (52– 53 т) танком, в котором кроме больших размеров и веса, казалось, ничего не говорило о типично американском облике машины —традиционно «раздуто»-широкой и высокой. М-1, напротив, вышел не по-американски плоским. Бронелисты имели очень большое наклонение. Особенно верхняя часть брони «лба» корпуса, которая установлена почти горизонтально. Механик-водитель располагается за ней полулежа. «Леопард-2» разительно отличался от «леопарда-1». Это был танк весом на 12—13 т больше, чем у предшественника, на который установили качественно другую броню, новейшее 120 -миллиметровое гладкоствольное орудие и уникальный дизель фирмы «Даймлер-Бенц», не уступавший по мощности газовой турбине «абрамса» – те же полторы тысячи сил. Что касается внешнего вида, то он словно бы сам говорил: «перед вами германский танк». Геометрия башни, особенно передней ее части, вызывала живую аналогию со знаменитым «тигром». Несомненной удачей конструкторов можно считать и прекрасную ходовую часть с отменной надежностью, превзошедшей даже ожидания конструкторов.
