свободно получить доступ к какой-то другой сети, чьи правила не являются объектом контроля округа Колумбии или Соединенных Штатов, эти наборы правил и сами изображения могут мигрировать под менее жесткую юрисдикцию.
Модель, обрисованная выше, предполагает, что, хотя каждая отдельная сеть может быть ограничена «сверху» в отношении наборов правил, которые она может или не может принимать, совокупная область действия подобных наборов правил в киберпространстве будет гораздо менее чувствительна к такому контролю. Своего рода соревнование между отдельными сетями по проектированию и применению наборов правил, которые совместимы с предпочтениями отдельных пользователей объединенной сети, материализуется, таким образом, в виде нового и в основном нерегулируемого, почти неподдающегося регулированию рынка правил. Поэтому результат отдельных решений в пределах этого рынка — совокупный выбор отдельных пользователей, ищущих конкретные наборы правил, наиболее соответствующие их предпочтениям, — будет в значительной мере определять форму «закона киберпространства».
Какие правила породит этот процесс? У нас нет почти никакого опыта работы с нерегулируемыми рынками правил социального контроля, и поэтому у нас есть небольшая основа для предсказания критерия, которым, вероятно, будут пользоваться люди при выборе между этими альтернативными наборами правил и для прогнозирования результата этого соревнования. Однако ясными кажутся два вопроса. Во-первых, перспектива свободного индивидуального выбора между конкурирующими наборами правил, несомненно, привлекательная перспектива, поскольку в результате появляются правила, которые люди выбрали добровольно, так как принимают их охотнее, чем правила, которые были наложены на них другими.
Во-вторых, правила, управляющие поведением в отдельных сетях, могут производить негативное впечатление на участников других сетей почти так же, как законы отдельного географического сообщества (в отношении, скажем, загрязнения водной среды) могут налагать выплаты на соседние сообщества. Все сообщества могут извлекать выгоду из соглашения, устанавливающего правило, запрещающее загрязнение, но при отсутствии средств для обеспечения выполнения этого соглашения в интересах каждого отдельного государства может быть «жульничество». Это хорошо известная «дилемма пленника», и если считать точным мое описание создания правил в киберпространстве, то возможно, нет более важной задачи для тех, кто заинтересован в развитии киберпространства, чем разработка способов, которыми эта проблема координирования может быть решена с минимальным вмешательством в индивидуальную свободу лиц выбирать правила, под управлением которых они хотят работать.
Я хочу поблагодарить большинство участников дискуссионных групп на Lexis Counsel Connect, а также на сервере рассылок Cyberia за их бесчисленные интересные и дельные комментарии, что помогли мне сформулировать некоторые из идей, изложенных в этом эссе. Версия этой статьи была прочитана на семинаре исследовательского факультета университета Джорджтауна, и я хочу поблагодарить участников этого форума Эвери Катца, Марка Ротенберга, Стива Салопа и в особенности Уоррена Шварца, а также Юджина Волока за полезные комментарии к наброскам статьи. Разумеется, вся ответственность за изложенные здесь идеи и все остающиеся ошибки лежит на мне.
Тринадцатое предложение и Интернет: как финансы властей штатов и местных властей становятся жертвой наезда на информационной магистрали
Девяностые годы были порой дебатов о передаче большего количества функций федерального правительства штатам, городам и округам. В то время как большая часть битв между демократами и республиканскими силами, ведомыми Ньютом Гингричем, велась за средства, выделяемые на подобные функции, практически незатронутым остался вопрос о том, обладают ли власти штатов и местные власти основой для доходов, необходимых для того, чтобы справиться с порученными им обязанностями.
Представляется ясным, что, хотя после годов балансирования на краю банкротства таких городов, как Нью-Йорк и Лос-Анджелес, многие местные власти достигли кое-какой временной стабильности во время бума середины девяностых; новые технологии Интернета и глобальные экономические перемены, их сопровождающие, похоже, справятся с нанесением последнего, сокрушительного удара по финансовой безопасности местных властей. Когда-то они могли рассчитывать на экономическое развитие на местах, обеспечивающее рабочие места для того, чтобы местные служащие могли тратить деньги в местных магазинах, порождая налоговые поступления, обеспечивающие дальнейшее развитие. Этот действенный цикл был фатально подорван новыми технологиями киберпространства. Хотя множество штатов и районов и надеются на увеличение доходов, связанное с ростом, основанным на высоких технологиях, местным властям становится все сложнее запихивать этот рост в местные налоговые поступления. Есть своя ирония (а точнее, стратегия) в том, что Ньют Гингрич, лидер консервативного движения за передачу обязанностей правительства местным властям, был в конгрессе главным пропагандистом тоффлерианских идей экономики «третьей волны» — идей высокотехнологичной экономики, при которой у местных властей отбирают налоги все более глобализирующейся коммерции.
В этой главе будут описаны не только фискальные затруднения с местными налогами на продажу, вызванные сетевыми технологиями, но и то, как эти затруднения вытекают из Тринадцатого предложения[148] и прочих мер по ограничению налогов на недвижимость, послуживших ответом на более раннюю волну увеличения глобальных спекуляций на местных рынках жилья. Тяготы подстройки под глобальную экономику нарушили способность местных властей способствовать долгосрочному экономическому развитию, и, поскольку богатые области отказываются от финансовых вложений в общерегиональное экономическое развитие и от участия в нем, между регионами выросло экономическое неравенство. Можно провести параллель между этим «уклонением» богатых областей от общих капиталовложений и отказом состоятельных людей от участия в местных банковской, энергетической и телефонной системах, которое когда-то способствовало некоторому выравниванию регионов.
Корень фискального кризиса, с которым сталкиваются местные власти, — это расширение розничной торговли между штатами (от компьютеров до рождественских свитеров), торговли, которая остается не облагаемой налогами в соответствии с постановлением Верховного суда Соединенных Штатов от 1967 г., препятствующим налогообложению взаимной торговли правительствами штатов. Это поводдля торжества потребителей (и ключевое преимущество торговли по почте и через Интернет), но потенциальная катастрофа для властей штатов и местных властей, зависящих от доходности налога на продажи.
Как подсчитано Консультативным комитетом по межправительственным отношениям США (организация, состоящая из представителей властей штатов, целью которой является усиление влияния федеральной политики на правительства штатов), из-за того, что розничные продажи мигрировали в сторону заказов по почте, к 1994 году штаты уже теряли по меньшей мере до 3,3 миллиарда долларов доходов каждый год. И этот подсчет основан на доинтернетовской технологии. С ростом Интернета и онлайновой торговли доступность национального и мирового рынков для потребителя увеличивается экспоненциально. Все чаще и чаще по нажатию кнопки потребители получают доступ к самым дешевым товарам страны. Имея преимущество необложения налогом с продаж, торговля между штатами грозится завоевать Интернет, оставив властям штатов и местным властям рожки да ножки.
Как ни странно, Калифорния, самое сердце Интернет-технологий, ощущает, вероятно, самые тяжелые последствия этих перемен. Из-за введенных Тринадцатым предложением ограничений на доход от налогов с
