Драквил фыркнул.

— Только! — презрительно проговорил он. — Только! Только ученик! Инструктаж прошел или как? Теперь одолеть тебя смог бы только другой член Гильдии, ученик ты или нет.

У мордонта снова подогнулись коленки. Он пытался ухмыльнуться, но губы его не слушались.

— Я вот о чем думаю, — прищурился Том. — Мне бы не хотелось, чтобы в Галактике создалось такое впечатление, будто я пытался спрятаться от досточтимого мордонтского посла.

Том спустился с платформы и как бы в глубокой задумчивости, поглаживая подбородок, обошел стол по кругу и уселся на свободный стул, который уже давно успел приметить, — в дальнем ряду. Люси старалась не отставать от мужа. Стул оказался для Тома великоват, но он все же сумел устроиться на нем более или менее удобно.

— Так, как же быть… — глубокомысленно проговорил он. — Нужно, чтобы мою вильфу удержали, чтобы она не помешала…

— Нет! — вскричал мордотский посол. — Том изумленно посмотрел на него. — Хотя я, как никто другой, жажду вступить в поединок с землянином, — процедил мордонт. Он гордо выпрямился. — Однако долг превыше всего — долг того, кто является членом Совета.

— Что-что? — удивился Том. — Не понимаю. Ты должен сразиться со мной!

— Увы, — вздохнул мордонт. — Прошу простить меня.

— Простить? Нет, я настаиваю на поединке! Я настаиваю…

— Как это ни печально, я вынужден отказаться. Сэр, вы, пусть и неумышленно, заняли место джактальского члена Совета, и теперь вы сами стали членом Совета. Неутвержденным, конечно, но между тем теперь на вас распространяются все правила, которые диктуются членством в Совете.

— Что такое? — ошарашенно огляделся по сторонам Том. — Что я такое сделал? Ты что, хочешь сказать, что я только сел на этот стул и уже…

— Да, сев на этот стул, вы наделили себя высочайшими дипломатическими полномочиями, хотя пока вас еще нельзя считать полноправным членом Совета, — объяснил мордонт. — «Представители Сектора и члены Совета не имеют права вызывать друг друга на дуэль», — процитировал он. Это главный закон международной и межпланетной политики. В противном случае наши заседания превратились бы в настоящие побоища.

— Но я ведь присел только на минутку.

— Прошу прощения. Закон не допускает разночтений.

— Проклятие! — выругался Том.

— Мы все вам сочувствуем.

— И почему только я такой рассеянный?

— Все все понимают, я не сомневаюсь. Такое могло случиться со всяким новичком. Но увы, незнание закона не освобождает от ответственности.

— Но ведь моя храбрость будет под сомнением, — попытался поспорить Том. — Под сомнением будет и храбрость всех людей.

— Вовсе нет, — мягко возразил мордонт. — Что касается меня, то я лично не против поставить на голосование вопрос о вашей личной храбрости и храбрости всего вашего народа.

— Возражаю! — вмешался огромный, клыкастый, похожий на моржа инопланетянин, сидевший в самой середине зала. Вернее сказать, он что-то проревел — это транслингафон перевел его рев на английский. — Мы уже приняли сегодняшнюю повестку дня. Вводить новый пункт для обсуждения было бы неразумно!

— Согласен! — перевел транслингафон ряд попискиваний какого-то крошечного члена Совета — Тому и Люси пришлось долго присматриваться, прежде чем они наконец нашли его и как следует разглядели, да и то благодаря только вдруг заработавшему механизму увеличения изображения. Крошечное существо представляло собой нечто вроде земного морского конька. Странное создание парило в воздухе над своим стулом. — Согласен целиком и полностью!

Зал огласился какофонией звуков: рык, рев, писк и бульканье оглушили Пэрентов. Транслингафон на сей раз ничего не перевел. А потом вдруг наступила тишина.

И в этой тишине один из членов Совета, похожий не то на небольшую пихточку, не то на неукрашенную рождественскую елку, вдруг начал подрастать. До этого роста в нем было футов десять, теперь же он стал на пять футов выше. Добившись нужных размеров, он принялся медленно размахивать веточками.

В зале стояла мертвая тишина. Через некоторое время Люси наклонилась к Тому и прошептала ему на ухо:

— Ты понимаешь, что происходит?

— Судя по тому, что мне известно из инструктажа, — прошептал ей в ответ Том, — этот древесный член Совета что-то говорит, но этому языку меня не обучили, и почему-то он не переводится, иначе транслингафон облек бы его в форму речи. Почему нет перевода — понятия не имею. Но другие слушают его… или ее — не знаю. Не сомневаюсь, надо слушать до конца, так же как все остальные.

Все не только молчали, но даже и не шевелились. Драквил и тот застыл на месте как вкопанный. В конце концов по истечении какого-то времени ветви дерева успокоились, и оно обрело свою первоначальную высоту. У некоторых гуманоидов — членов Совета в глазах стояли слезы.

— Целиком и полностью согласен с предыдущим оратором, — возгласил опринкианин и встал. Говорил он по-английски, пристально глядя на Тома и Люси. Видимо, его речь транслингафон переводил на другие языки для остальных членов Совета. Обернувшись, опринкианин кивнул древесному созданию. Дерево ответило ему торжественным поклоном. Опринкианин повернулся к Тому и Люси. — Как и член Совета с Ваврии, — сказал он, — я высоко ценю благородство ассоциированного члена Совета с новопросвещенной планеты Земля. Я согласен и с тем, что было бы неразумно нарушать принятую на сегодня повестку дня. Будучи покровителем расы, к которой принадлежит наш ассоциированный член, я буду рад принять его и его спутницу в своем посольстве. В согласии с предложением ваврийского представителя я вношу пожелание поставить вопрос о беспрецедентном случае вступления в Совет первым пунктом завтрашнего утреннего заседания.

Снова зазвучала какофония инопланетянских голосов, после чего задвигались стулья.

Стало ясно, что на сегодня заседание окончено. Опринкианин покинул свое место и подошел к Пэрентам, которые в некотором замешательстве стояли около Драквила.

— Что ж, Том и Люси, — сказал опринкианин, — согласны ли вы воспользоваться моим гостеприимством до начала следующего заседания?

Супруги радостно согласились. Опринкианин повернулся к Драквилу.

— Вас я приглашать не решаюсь, мастер-террорист, — тихо проговорил он. — Знаю, что правила Гильдии воспрещают вам пользоваться гостеприимством кого бы то ни было, кроме соратника-террориста. Вы не возражаете, если теперь мы покинем вас?

— Нисколько! — осклабился Драквил и, нахмурив брови, одарил Тома прощальным взглядом. — Держись молодцом, ученичок!

Затем он шагнул на свою платформу, и она растаяла в воздухе.

— Признавайся, — потребовала Люси, когда ближе к ночи они остались наконец одни, — это террористическое обучение и вправду сделало тебя таким опасным? Это всего-то за секунду?

Люси сидела около четырехстворчатого трехмерного зеркала — она завязывала ленточки на горловине голубого пеньюара, который заказала у робота-модельера, приставленного к апартаментам. Том вскарабкался на кровать — опринкианская кровать напоминала золотистое облако шириной футов в двенадцать. Том ради эксперимента несколько раз подпрыгнул — кровать замечательно пружинила.

— Вот кровать так кровать! — восхитился Том. — Да нет, конечно, какая там от меня опасность. Узнать-то я все узнал, что нужно, но для того, чтобы с кем-то подраться на дуэли, мне бы пришлось не один год тренироваться, чтобы мышцы слушались как надо. Но Драквил, конечно, ни за то бы не признался, что я ни на что не гожусь. Тогда пострадала бы его честь учителя. Думаю, поэтому он втайне порадовался тому, что моя дуэль с мордонтом не состоялась. Слушай, может, ты перестанешь возиться с этими бантами и ляжешь наконец?

— Минутку, — отозвалась Люси. — Ты мне сначала должен ответить еще на один вопрос.