— И вдруг с заднего сиденья этого другого такси выскакивает фантастическая шлюха, именно фантастическая — на каблуках футов шести и с такой штукой из меха вокруг шеи. Выскакивает, словно молния, хватает палец моего зятя, а он все еще держал руку наружу, и, крак, выворачивает его с хрустом! Потом снова впрыгивает в машину, и они смываются! Такая шикарная снаружи, а внутри, словно из железа. Прямо невероятно!

— Ну почему же! Мне кажется, я только что обедала с ее братом-близнецом.

Медленно, с непередаваемым наслаждением Кэйт сняла туфли. Господи, подумала она, Господи. Едва она успела поставить чайник на плиту, как позвонила Марион. Марион далеко ушла со времен первых лет пребывания Кэйт в Нью-Йорке, когда они втроем с Пегги делили крохотную квартирку и складывали в общий котел свои скудные заработки. Пегги вышла замуж за телевизионного продюсера, Марион работала административным помощником директора благотворительной компании.

— Где тебя носило? — требовательно спросила она. — Я звоню тебе целый день. Ну, что там с Фрэзером? Чего он хотел? На что похож этот великий человек?

— Это самый напористый, самый упрямый и самый волевой человек, которого я когда-либо встречала. Можешь себе представить, он внес мое имя в перечень своих публикаций даже до того, как встретился со мной? Ну, не наглость?

— Значит, ты действительно нужна ему. Но для чего?

— Двести с чем-то рисунков.

— Ух, ты! И что дальше? Что ты сказала?

— Вначале он пытался уговорить меня прийти к нему работать, но я отказалась наотрез.

— Ну и ну… Продолжай.

— Кроме того, я уверена, что никогда не смогу по-настоящему тесно работать с этим человеком. Очень может быть, что он величайший дизайнер нашего времени, и все такое, но есть в нем что-то, я не уверена, но…

— Намек на какой-то животный интерес?

— Нет!

— На кого он похож?

— На князя Дремучего леса.

— О! Расскажи подробнее.

— В этом мужчине есть что-то беспокоящее, физически угнетающее. Не шевельнув пальцем, он заставляет тебя повиноваться.

— Мне кажется, это звучит очень сексуально.

— Если честно, то да, но я не из тех, кто готов подчиниться.

— Значит, ты ему отказала?

— Не совсем. В конце концов, он предложил компромисс.

— Ты не могла заниматься целый день спорами.

— Нет, он пригласил меня, дизайнера книги Джеффри Стюарта и Элизабет Мэдден, редактора, на потрясающий обед в индийском ресторане. Стюарт очаровательный дядька, похожий на медведика из детской книжки. Но Мэдден уж точно из книги для взрослых — тощая, как привидение, и улыбка на тридцать два зуба…

— Мне кажется, я ее уже ненавижу. Во что она была одета?

— В роскошный белый полотняный костюм от Милли Джусте, я полагаю, с бледными голубыми крапинками и тоненькой голубой горизонтальной полоской. Она похожа на кредитную карточку, если повернется боком, ты увидишь ее край. Думаю, у них с Фрэзером связь.

— Вот стыдоба!

— Мне кажется, я шокировала ее тем, что на ее глазах все съела.

— Расскажи еще о Фрэзере.

— Ладно, моя мать назвала бы его впечатляющим зверем.

— А как бы ты охарактеризовала его?

— Упрямый, с железной волей…

— Ты все это уже говорила.

— Сластолюбивый.

С кухни донесся пронзительный, выматывающий душу свист.

— Чайник закипел. Я позвоню тебе завтра и скажу, что решила.

Когда Кэйт вечером ложилась спать, она все еще не знала, что ей делать. Она лежала, глядя в потолок, и спорила сама с собой. То, что предложил Джулио, было совсем не плохим компромиссом, но как она сможет спокойно работать рядом с человеком, который непрерывно раздевает ее глазами? С другой стороны, ей платят не за то, чтобы она чувствовала себя спокойно и уютно. Она взбила подушку и повернулась на бок. Джеффри будет дизайнером книги, так что, возможно, ей не придется часто сталкиваться с Джулио. Но почему он так упорно смотрел на ее рот? Кэйт перевернулась на живот. Но как это будет прекрасно купить себе маленький загородный домик. И это станет колоссальным вызовом, сделать такую книгу… и если вызов делает мужчину, то что делает женщину? И это вовсе не означает, что она не сможет контролировать ситуацию, если пойдет работать к Фрэзеру. Она почти готова взяться за эту работу, хотя бы для того, чтобы доказать ему, что может выполнить ее меньше, чем за девять месяцев. Просто для того, чтобы увидеть, какое у него при этом будет выражение лица. И как только у кого-то могут быть такие черные глаза…

Высоко над ее головой, на макушках деревьев, где ветви улавливали последние лучи солнца, пели птицы. Становилось прохладно. Скоро стемнеет. Кэйт покрутилась на месте, но не смогла разглядеть тропу сквозь разросшиеся папоротники. Ее руки и ноги были покрыты царапинами, к юбке пристали колючки. Она устала и была напугана. Неожиданно она услышала, что ее окликает Нил, она не могла видеть его, но голос слышала отчетливо.

— Эй! — кричал он. — Эй! Я опаздываю в суд!

— Где ты? — закричала она, когда смолкло эхо его голоса, но ответа не последовало.

Прекрасная белая птица села к ее ногам, вздернула свою изящную головку и сказала:

— Не ешь эти ягоды, дорогая. У них вкус дешевой парфюмерии.

Но вот в лесу послышался треск, и перед ней возник Фрэзер. В его волосы были вплетены листья, и он был похож на Бахуса, бога вина. Высоко над головой он держал огромную гроздь винограда, как будто выполняя какой-то древний ритуал.

— Вы не голодны? Я принес вам кое-что поесть.

Его голос звучал соблазняюще, глаза горели. Он прижал пурпурную гроздь к ее губам, и сочная опьяняющая жидкость, по вкусу не похожая ни на что, что она когда-нибудь пробовала, наполнила ее рот.

— О! — воскликнула она в изумлении и восторге.

Неожиданно его губы охватили ее губы, а язык словно стал жадно искать капли оставшейся чудесной жидкости в ее рту.

Кэйт проснулась, дрожа, ее ночная рубашка взмокла.

— Как могло мне сниться подобное? — бормотала она полугневно, полуизумленно. — Как я могла?

Она отбросила одеяло, быстро прошла на кухню и поставила на плиту кофейник.

Разглядывая свое отражение в зеркале ванной, она с досадой потрясла зубной щеткой женщине в зеркале:

— Ты не сможешь укротить это чудовище, которого боишься, пока не встретишься с ним лицом к лицу. Поэтому держи себя в форме! — Она энергично чистила зубы, когда зазвонил телефон.

— Марф? — спросила она, глотая пахнущую мятой слюну.

— Доброе утро. Это Джулио Фрэзер. Я не разбудил вас?