подружиться с Джонни как с личностью, — а такая дружба не исключает требовательности, — это повлияет на ученика глубже, чем домашнее задание или лекция. Видеть в Джонни целостную личность, — значит проявить к нему интерес как к индивидуальности, попытаться понять причины его поступков и переживаний, познакомиться с его домом и окружением, судить о его учебе не только сравнивая с другими, но и по тому, что он вкладывает в нее.

 Христианская целостность проявляется со стороны учителя в его отношении к тому, что происходит в классе. Он не должен быть ограниченным человеком; он призван интересоваться всем, что кажется важным и интересным его ученикам. Его авторитет только возрастет, если ученики вдруг обнаружат, что он знаком с вещами, которые с церковной школой ничего общего не имеют, зато важны для них.

 В нашем плюралистическом, обмирщенном обществе представление о Церкви часто сводится к некоему изолированному, замкнутому в себе организму, которому абсолютно чужды проблемы мира. Конечно, в определенном смысле христиане — «не от мира сего», но только в том смысле, что они не принимают безбожной иерархии ценностей. Христианская Церковь призвана стать образцом любви и заботы о всем мире, и поэтому Она не может позволить Себе пребывание в изоляции от нужд людей. Она призвана сопереживать и сострадать нуждам и страданиям всех людей. Можем ли мы объяснить это нашим детям в обычных условиях приходской жизни? Можем ли без лицемерия научить тому, что до сих пор не осуществлено в нашей церковной жизни?

 Я верю, что в какой–то очень малой мере мы можем осуществлять это. Мы призваны использовать любую практическую возможность, чтобы вовлечь церковные школы и детей в добрые дела, которые множат их опыт общения с людьми. Посещение храмов с другими этническими традициями, помощь нуждающимся, участие в миссионерской деятельности Церкви — все это возможно и полезно. Чем старше дети, тем более глубоко могут они постичь необходимость заботы Церкви о всем мире.

 В заключение сформулирую пять задач, которые, по моему мнению, стоят перед православным религиозным воспитанием:

 - помогать детям обрести ощущение реальности Бога в нашей жизни;

 - научить их понимать, что никто не одинок перед Богом, что все мы — часть Тела Христова, Церкви;

 - способствовать гармоническому умственному и духовному развитию личности; подводить детей по мере их роста к благоговейному осознанию священной тайны Бога, превышающий пределы человеческого разума,

 - помочь им понять, что христианская вера — это не водонепроницаемый отсек, что она охватывает личность и жизнь в их целостности.

 Полагаю, что иным эти задачи не кажутся побочными по сравнению с прямой задачей всякого школьного образования: предоставить информацию, объяснить факты, направить к истине; добиться проникновения в суть проблемы и понимания. Конечно же, необходимо, чтобы ученики узнали факты; ибо люди действительно веруют и действуют в зависимости от того, насколько они знакомы с действительностью, понимают смысл происходящего и верно оценивают ситуацию. Об этой непосредственной, очевидной задаче преподавания в церковной школе пойдет речь в следующих главах. Но я глубоко убеждена, что если «побочные» задачи, о которых сказано в этой главе, не будут вдохновлять наше обучение, оно потеряет жизненность и значимость.

 Прежде чем говорить о сути и методах христианского воспитания, необходимо пристально посмотреть на детей, с которыми нам предстоит работать. Каковы особенности их роста, чему предстоит их научить и чему они хотят учиться, каковы их интересы и способности?

 Младенчество: от 0 до 3 лет

 В течение первого периода, который Пиаже называет «сенсомоторной стадией», менее чем за три года ребенок вырастает из крохотного, беспомощного существа, копошащегося в пеленках, в маленького человека, который ходит, бегает и говорит; высказывает свои желания и вкусы; признает и любит одних людей, не любит или боится других; может быть веселым, любопытным, счастливым, грустным, сердитым, расстроенным; сопоставляет определенные вещи и личности с приятными или пугающими ощущениями; он умеет любить, жалеть, ревновать. К трем годам ребенок познает мир своего дома и вокруг него, накапливает огромное количество впечатлений. У него появляется живая фантазия, хотя еще недостаточно развит логический интеллект. Его разум проявляется в действиях. В три года он подготовлен к восприятию мыслей, основанных на чувственном опыте; ему доступны понятия размера, цвета, очертания и т. д.

 Православная Церковь более, нежели другие христианские конфессии, осознает важность этого возраста. В течение первых недель жизни младенец знакомится с тремя Таинствами — крещения, миропомазания и причащения. Для него совершаются специальные церковные службы, во время которых происходит наречение имени и воцерковление. Церковь наделяет младенца благодатью и защищает его от зла задолго до того, как в нем пробудится разум и сознание. Этим Церковь, по–видимому, признает существование области подсознательного — более глубокого «я», чем уровень сознания, — и необходимость просвещения его. С точки зрения аскетической традиции нашей Церкви «я», которое мы осознаем, принимаем и даже в какой–то мере «творим» — это лишь верхушка айсберга. Существует значительно большая часть души, которая нами не осознается, но которая активно влияет на нашу жизнь. Это очень важная, критическая глубина почти целиком формируется в младенчестве. В каком–то смысле последующая жизнь взрослого есть развитие полученного в детстве.

 Мы можем подвести итог духовным и физическим процессам, которые происходят на уровне сознания ребенка в возрасте до трех лет:

 Открытие своего физического «я», развитие физических чувств — зрения, обоняния, осязания, движения, вкуса и слуха.

 Открытие свободы и запретов, допустимого и недопустимого, культуры еды, пределов свободы в движениях, гигиенических навыков.

 Открытие чувств безопасности и любви. К примеру, ощущение холода, сырости и неудобства с приближением матери сменяется ощущением тепла и комфорта. Один и тот же человек каждый день утоляет его голод. Если ребенку больно, его лечат и успокаивают. С течением времени при появлении любящего человека исчезает боязнь потеряться (часто возникающая даже во дворе дома), весь мир становится надежным и безопасным.

 Открытие отрицательных чувств: гнева, страха, ревности.

 Открытие разлада между своей волей и угнетающей волей других людей, обычно взрослых. Когда источник благополучия внезапно оборачивается против ребенка и становится врагом, источником неприятных переживаний, в нем поднимается буря чувств — удивление, враждебность, попытка испытать свои силы, временное подчинение или озлобление.

 Ребенок накапливает факты и информацию, но осмыслить их еще не может. Он накапливает впечатления и образы, помнит звуки и запахи, но не может осознать причин этих явлений; он воспринимает их как нечто само собой разумеющееся.

 К концу этого возраста, от двух до трех лет, ребенок обычно способен выражать свои желания словами, общаться с внешним миром, хотя порой речь его примитивна.

 Воспитание ребенка происходит дома. Единственные воспитатели, которых знает ребенок, — родители или те, кто их заменяет. О процессе воспитания в младенчестве можно говорить как об общем развитии в атмосфере тесных семейных отношений. Из этого процесса нельзя выделить физическое и нравственное воспитание, нельзя говорить и об «обучении» младенца, хотя он узнает в течение первых трех лет жизни очень многое.

 В каком–то смысле можно говорить о «священническом служении» родителей–христиан. Они как бы совершают Таинство, потому что вводят Бога в жизнь своих детей, а жизнь детей посвящают Богу. Такая задача требует священной цельности: то, как мать меняет пеленки, как кормит малыша или обнимает его, имеет такое же значение для религиозного роста младенца, как и то, как она молится над ним или несет