Виверу [Ваиверо], принявший нас весьма гостеприимно. Он приказал своим людям дать нам припасы, что они с готовностью исполнили. Здесь мы поужинали, кроме того, мы убедились, что наш друг Матиабо был, видимо, столь же значительным вождем, как и Виверу. Матиабо собственноручно приготовил нам в большой раковине так называемое
Когда наступило время сна, Матиабо стал жаловаться на холод и захотел получить от нас плащ, под которым, уверял он, ему будет тепло спать. Мы с м-ром Бенксом приготовили ложе для вождя и для себя и улеглись на свое ложе вдвоем. Матиабо же куда-то исчез; мы думали, что он ушел купаться. Однако вскоре пришел один из туземцев и сказал, что наш друг бежал от нас и унес плащ. Сперва мы не поверили этому, но после того как пришел Туахоу и подтвердил это, мы сразу же пустились в погоню, заставив брата Виверу, который первым попался на пути, сопровождать нас. Мы преследовали беглеца около трех четвертей мили, и, когда почти настигли его, он бросил нам плащ. Возвратившись к месту ночлега, мы увидели, что туземцы, взволнованные и напуганные этим происшествием, куда-то сбежали; некоторые из них вскоре вернулись, а Виверу и его жена проспали рядом с нами остаток ночи.
Под утро нас разбудили тревожным сообщением об исчезновении катера, однако вскоре катер нашли — его унесло течением. Сели в него и отправились в ближайший округ, который был расположен в глубине залива. Округом управлял вождь Омае, который со своей женой сопровождал нас в лодке, пока мы огибали внутреннюю часть залива. Мы вынуждены были идти вдоль внешнего края рифов.
Забыл упомянуть, что в Виверу — местности, лежащей на юго-западном берегу Теарребу, примерно в 5 милях к юго-востоку от перешейка, — имеется большая безопасная и удобная гавань — лучшая на острове. Земли вокруг гавани изобильны.
Первый округ (веннуа), в котором мы высадились, называется Опуреону [Ваиари], где мы встретили нескольких наших прежних спутников. Наиболее примечательным было здесь замощенное марае, украшенное пирамидой из кокосовых орехов и имевшее в высоту пять футов. Близ пирамиды на помосте лежало три человеческих черепа, а рядом под небольшим навесом стоял очень грубый каменный идол высотой около 18 дюймов. Близ марае на алтаре лежали черепа двадцати шести свиней и шести собак.
Мы проследовали дальше и встретили весьма любопытную вещь — так называемое
Мы прошли далее в местность Папара — резиденцию Обареа, где мы намерены были переночевать. На пути туда мы миновали прекрасную гавань — единственное место стоянки для кораблей на южном берегу Оборену. Она расположена милях в пяти к западу от перешейка, между двумя небольшими островками, лежащими близ берега на расстоянии одной мили друг от друга.
Примерно в полутора лигах к западу от этой гавани находится резиденция Обареа. Здесь мы пробыли до наступления ночи, и, хотя Обареа не было дома, ее люди, которых мы здесь застали, старались нас развлечь. Мы решили заночевать в ее доме, небольшом и чистом, со стенами из бамбука.
Близ этого дома находится марае Оамо и Обареа — чудесное произведение туземной архитектуры, превосходящее по красоте все подобные сооружения острова. Оно представляет собой длинный прямоугольный каменный постамент пирамидальной формы с основанием 267x87 футов, верхняя площадка имеет в длину 177 и в ширину 7 футов. К ней ведут широкие ступени, похожие на те, которые обычно бывают на солнечных часах. Ступеней всего одиннадцать, каждая высотой в 4 фута, так что вся высота сооружения 44 фута. Пирамида сложена из квадратных камней красноватого цвета, причем один из ключевых камней имеет размер 4 фута 7 дюймов x 2 фута 4 дюйма при толщине в 15 дюймов. Ступени сооружены из прекрасно пригнанных друг к другу плит кораллового известняка; некоторые плиты очень велики (3 1/2 x 2 1/2 фута). В центре верхней площадки находится деревянное изображение птицы, а рядом лежит высеченная из камня разбитая рыба. Во всем этом сооружении нет ни отверстий, ни камер, оно целиком сложено из камня, и площадка перед ним размером 360x354 фута обнесена каменной стеной и живой изгородью из деревьев этоа, которые я называю кипарисами и бананами.
Близ этого марае расположено несколько других меньшего размера. Все они на грани разрушения; на берегу между этими сооружениями и морем валяется много человеческих костей. Неподалеку от самого большого марае расположено много громадных алтарей высотой около 10 футов, каждый из них стоит на 6–8 столбах. На алтари кладется мясо для
Все марае находятся на южном берегу Опуреону, на низкой прибрежной террасе в 100 ярдах от моря; видимо, построены они много лет назад, ибо большинство из них сильно разрушено. Это дает основание предполагать, что некогда остров процветал или что религиозные церемонии и обычаи, как это водится у большинства прочих народов, со временем стали соблюдаться не столь ревностно [70].
Утром мы вышли в дальнейший путь. На протяжении всего дня не встретили ничего достойного внимания; продвижение сильно задерживалось рифами и мелями.
Ночью мы пришли в местность Аттахоуру [Атехуру], где мы уже были однажды, когда наносили визит Тутахе. Здесь мы встретили многих старых друзей, которые приняли нас очень сердечно, угостили хорошим ужином и прекрасно устроили на ночь.
Из этих мест мы отправились на следующее утро домой через область, в которой уже прежде побывали, и по дороге посетили Тутаху, который принял нас очень хорошо. Мы пробыли у него недолго и направились затем к форту, куда прибыли вечером в субботу 1 июля, закончив обход вокруг острова и пройдя более 30 лиг.
В течение двух или трех дней наша экспедиция испытала некоторые трудности с продовольствием, особенно с хлебом, которого мы взяли с собой очень мало, не сомневаясь, что в любом месте нам удастся достать плоды хлебного дерева в количестве, большем, чем это требуется для экипажа шлюпки. Получилось же наоборот: плодовый сезон закончился. Мы не видели плодов на деревьях, да и всех прочих фруктов и кореньев стало гораздо меньше [71]. Сами туземцы питаются кислой пастой из хлебных плодов, бананами, которые они привозят с гор, где сезон несколько задерживается, и орехами, напоминающими грецкие, которые созревают к этому времени года. Но всего этого сейчас очень мало, пне удивительно, что туземцы ничего не привозят нам.
Возвратившись на корабль, я удостоверился, что запасы провианта уже заготовлены и запасено 65 бочек воды. Я решил как можно быстрее перевезти на корабль все, что было у нас на берегу, и сняться с якоря. Доставка на судно вещей, очистка и покраска бортов заняли всю следующую неделю. До 9 июля не произошло ничего примечательного.
Воскресенье, 9 июля. Во время ночной вахты солдаты морской пехоты Клемент Уэбб и Семуэл Гибсон — оба молодые парни — умудрились убежать из форта (сейчас это не так трудно было сделать). Утром их не нашли. Экипажу было известно, что вся команда должна быть в понедельник утром на борту и что корабль снимается с якоря через день или два. Возможно, эти двое решили остаться на острове. Однако прежде чем приступать к их розыску, я решил выждать день и посмотреть, не вернутся ли они сами.
Понедельник, 10-е. Утром эти два солдата так и не вернулись. Я стал расспрашивать о них туземцев, которые сообщили мне, что они, взяв себе жен, ушли в горы и не намерены вернуться к нам. Однако никто не желал указать нам место их пребывания, тогда мы решили захватить вождей, так как полагали, что это самый надежный способ заставить туземцев принять участие в поисках беглецов.
Взяли под стражу Обареа, Тубоуратомиту и двух других вождей. Мне было известно, что Тутаха пользуется у туземцев большим авторитетом, чем все арестованные вожди вместе взятые. Я послал лейтенанта Хикса на катере туда, где находился Тутаха, чтобы он заманил вождя на катер и доставил на борт. М-ру Хиксу удалось это выполнить без особого шума.
Как только мы поместили вождей в палатке м-ра Бенкса и поставили охрану, туземцы с рвением
