VIТы, несомненно, простишь мне этотгаерский тон. Это лучший методсильные чувства спасти от массыслабых. Греческий принцип маскиснова в ходу. Ибо в наше времясильные гибнут. Тогда как племяслабых — плодится и врозь и оптом.Прими же сегодня, как мой постскриптумк теории Дарвина, столь пожухлой,эту новую правду джунглей.VIIЧерез двадцать лет, ибо легче вспомнитьто, что отсутствует, чем восполнитьэто чем-то иным снаружи;ибо отсутствие права хуже,чем твое отсутствие, — новый Гоголь,насмотреться сумею, бесспорно, вдоволь,без оглядки вспять, без былой опаски, —как волшебный фонарь Христовой Пасхиоживляет под звуки воды из кранаспинку кресла пустого, как холст экрана.VIIIВ нашем прошлом — величье. В грядущем — проза.Ибо с кресла пустого не больше спроса,чем с тебя, в нем сидевшей Ла Гарды тише,руки сложив, как писал я выше.Впрочем, в сумме своей, наших дней объятьямного меньше раскинутых рук распятья.Так что эта находка певца хромогосейчас, на Страстной Шестьдесят Седьмого,предо мной маячит подобьем ветона прыжки в девяностые годы века.IXЕсли меня не спасет та птичка,то есть если она не снесет яичка,и в сем лабиринте без Ариадны(ибо у смерти есть варианты,предвидеть которые — тоже доблесть)я останусь один и, увы, сподоблюсьхолеры, доноса, отправки в лагерь,то — если только не ложь, что Лазарьбыл воскрешен, то я сам воскресну.Тем скорее, знаешь, приближусь к креслу.XВпрочем, спешка глупа и греховна. Vale!То есть некуда так поспешать. Едва лиможет крепкому креслу грозить погибель.Ибо у нас, на Востоке, мебельслужит трем поколеньям кряду.А я исключаю пожар и кражу.Страшней, что смешать его могут с кучейдругих при уборке. На этот случайя даже сделать готов зарубки,изобразив голубки голубки.XIПусть теперь кружит, как пчелы ульев,по общим орбитам столов и стульевкресло твое по ночной столовой.Клеймо — не позор, а основа новойастрономии, что — перейдем на шепотподтверждает армейско-тюремный опыт:заклейменные вещи — источник твердыхвзглядов на мир у живых и мертвых.Так что мне не взирать, как в подобны лица,на похожие кресла с тоской Улисса.XIIЯ — не сборщик реликвий. Подумай, еслиэта речь длинновата, что речь о креслетолько повод проникнуть в другие сферы.Ибо от всякой великой веры
