Отъезд из Тбилиси был внезапным, и даже Джуна с ее талантами провидицы не могла предугадать, что ей придется покинуть гостеприимный город, ставший для нее родным.

Она еще не ведала, что молва о ней, а главное, о ее необыкновенном даре дошла до Москвы.

Спустя годы Джуна вспоминала об этом отъезде так. Брежневу нужно было вылечить челюстные связки, что-то с ними случилось. Потом выяснилось — произошел разрыв. «Словом, когда я сказала, что готова помочь, мне дали сутки на сборы. А у меня Вахо полтора годика. Но кто бы стал меня слушать? Приказ!..» Взять можно только сына. А муж, что он мог сделать, тем более любви не было, по крайней мере со стороны Джуны. Джуна говорит о его поведении тогда: «Он отдал меня. Как коммунист не мог не подчиниться. Родина требует! Я улетела без него — с маленькой сумкой и маленьким сыном».

Джуна сделалась придворным медиком. Она лечила не только Брежнева, она лечила членов его семьи, Суслова, Громыко, Гришина, Промыслова и их родных и близких. Многих лечила Джуна. Казалось бы, при таких высоких связях она защищена от любых неожиданностей.

Джуна оказалась в очень сложном положении. С одной стороны, лояльность, даже одобрение самых высоких людей государства, с другой — непризнание ее методов крупными медицинскими чиновниками. Парадоксально, однако факт. Медицинские светила считали: если кто-то из высокопоставленных особ желает лечиться у Джуны, это их личное дело. Но признать ее метод лечения — значит пилить сук, на котором сидишь. Пусть лечебные сеансы ее проходят удачно и больные выздоравливают, в данном случае на первый план выходят принципы, а человеческое здоровье — дело десятое. Да и какие принципы? Не принципы лечения, как таковые, а принципы мировоззренческие.

Нельзя официально признать существующим бесконтактный массаж, это противоречит материалистическому мировоззрению. Феномен, говорите? Свое веское слово должны сказать сначала физики. А вдруг она никакая и не врачевательница, вдруг обыкновенная шарлатанка? Цыганский гипноз известен испокон веков. Короче, надо все взвесить, обдумать, выверить — для пользы науки. Можно даже уточнить: для пользы материалистической науки. А пока — не признавать и ни в коем случае не позволять практиковать.

Но Джуна продолжала бороться. Она использовала главный недостаток официальной медицины — бюрократическая система чрезвычайно неповоротлива, косность ее общеизвестна. Запрещают на высшем уровне, можно попробовать на уровне, казалось бы, самом низшем — в районных поликлиниках. Там работает множество добрых, отзывчивых людей, самоотверженно влюбленных в медицину, желающих одного — помочь больным. И эти люди вправду оказали Джуне поддержку. Более того, они хотели научиться методу, который предлагала Джуна. И они учились у нее дома, прилежно приходили на занятия, словно образцовые ученики.

Одновременно Джуна пыталась пробиться и в научные учреждения. Ей самой было необходимо изучить особенности тех сил, какими ее наделили свыше природа или боги. Серия опытов, проведенных в 1-м мединституте, разумеется, проведенных полуофициально, дали блестящие результаты.

Медики, которые сейчас выступали в качестве подопытных, убедились: бесконтактный контакт — это реальность. Не касаясь участника опыта, на расстоянии, только воздействуя своим биополем, Джуна смогла повысить частоту пульса с 60 ударов до 150 ударов в минуту. Победа!

И едва ли не счастье испытала она, когда в Институте рефлексотерапии ей позволили произвести опыты, контролируя их течение при помощи японского термовизора, чрезвычайно редкого и дорогого прибора.

Опыты эти окружала атмосфера таинственности. И не потому, что эти люди играли в секретность. Узнай о таких опытах высокое медицинское начальство, расплата была бы неминуемой, многие лишились бы своей работы.

И вот эти люди, преодолевшие страх, рисковавшие ради подлинной, а не выдуманной «бумажной» науки, собрались в лаборатории у термовизора. Сложный прибор, к которому был присоединен и редкий в те годы видеомагнитофон, должен был определить, как тепловое поле Джуны воздействует на тепловое поле больного.

На первом из серии снимков кисть пациента не видна. Этот человек был ранен во время войны и потому не владел кистью.

Джуна делает несколько движений, воздействуя на кисть пациента.

Новый снимок. Очертания кисти чуть-чуть обозначились. Это свидетельствует о том, что сосуды пораженного органа постепенно наполняются кровью.

Еще серия движений. Новый снимок. Рука видна яснее!

Пассы Джуны. Снимок. Пассы. Снимок.

Температура руки повысилась, и это изменение зафиксировал точный прибор. Однако и хитрая японская техника едва не спасовала перед силами Джуны: ее биополе имело куда более широкий спектр, чем воспринимал новейший японский термовизор.

Победа? Но — с привкусом горечи. Когда назавтра Джуна едва ли не прилетела в институт, чтобы встретиться с новыми друзьями, поговорить о поставленных опытах, обсудить новые, ее не пустили. Вахтер сказал, что никого нет, народ на субботнике.

И все же существует в мире справедливость, как существуют и порядочные люди. Несколько человек, присутствовавших при уникальных опытах, умудрились оформить документы и передать под большим секретом Джуне (только бы не пронюхало начальство!). Теперь результаты опытов существовали и закрепленные на бумаге. Официально.

А тайная борьба продолжалась. Высокий покровитель Джуны Н. К. Байбаков сказал по телефону — ее приглашают для встречи с медицинскими светилами.

Из многочасовой беседы, проходившей в здании на Солянке, стало ясно — присутствующих больше всего интересуют вопросы, связанные с лечением головного мозга. И Джуна с радостью согласилась участвовать в экспериментах.

Теперь Джуна каждый день приходила в Институт неврологии и там работала с больными, у которых были зафиксированы нарушения кровообращения головного мозга. Большинство больных — с нарушением психики, считавшиеся неизлечимыми.

Комната, где работала Джуна, была совершенно пустой, приборы спрятаны в соседнем помещении, об их наличии больные не знали, а Джуну не поставили в известность, какие приборы участвуют в эксперименте.

Представители института смотрели за ходом лечения. Больные после проведенных сеансов отвечали на специально составленные тесты, а в самом конце задавали вопросы самой Джуне. Вопросы были донельзя глупыми, но ответы тщательно фиксировались. Например, ее спрашивали, танцевала ли и пела ли она в детстве. Ну разумеется, кто в детстве не танцует и не поет. Ее держали едва ли не за сумасшедшую.

Однако вопросы вопросами, а лечение проходило успешно, притом медики, что помоложе, внимательно наблюдали за действиями Джуны и — еще одна победа! — просили ознакомить с ее методикой, чтобы применять ее, работая с другими пациентами.

Джуна знала, что больные, с которыми она проводит сеансы, чувствуют резкое улучшение, но, когда она интересовалась, где тот или иной пациент, институтское начальство отвечало — ему стало хуже, его отстранили от участия в опытах.

Дарование Джуны не ограничивалось врачеванием. Не раз она испытывала прозрения, видела скрытое и предсказывала судьбы.

Так было, например, на съемках фильма «Юность гения». Фильм посвящен знаменитому ученому Авиценне и рассказывает о первых его шагах в науке. Кто бы мог сыграть наставника врачевателя? Лучшего претендента не найти. Узбекский кинорежиссер Эльер Ишмухамедов пригласил Джуну попробовать себя в качестве актрисы. Она должна была играть ассирийку Юну, искушенную в искусстве врачевания (созвучие с именем актрисы вовсе не случайно).

В сценарии был такой эпизод: Юна демонстрирует Авиценне приемы диагностики и лечения при помощи рук. Умелые и оборотистые киношники использовали для съемок древнюю мечеть Даг-Бид, расположенную недалеко от Самарканда. В мечети построили необходимые декорации, и она превратилась в лечебницу. В массовых сценах участвовали обитатели местного дома инвалидов.

Для того чтобы эпизод на экране производил как можно более сильное впечатление, режиссер